Еврейский Мир

Симхa Рутман

Мени Нафтали удостоился статуса государственного свидетеля, при этом было нарушено более чем достаточно правил. Требуется глубокая проверка, чтобы раскрыть, не руководствовался ли юридический истеблишмент в данном вопросе чуждыми интересами…

Каждый раз, когда против главы правительства и его супруги не имеется упорядоченной официальной информации от «вперёд-смотрящих» глав власти закона, за дело принимаются частные «следователи по делам», совершенно излишние для большинства людей.

Однако, на этой неделе, на задворках допросов и свидетельств мы раскрыли процессы, которые хотя и не дают узнать ничего про Нетаниягу и его семью, зато дают возможность каждому гражданину зажечь красную лампочку над обителью власти закона. Интересно поверить в чистоту соображений, которыми руководствуется система охраны законности и правопорядка и прокуроры по уголовным делам.

Само это дело началось с того, что Мени Нафтали, в прошлом завхоз резиденции главы правительства, потребовал от окружной иерусалимской прокуратуры уточнить его статус.

Нафтали изъявил желание отвергнуть заявление, что «государственный свидетель» — это юридическое понятие, означающее, что Нафтали — соучастник преступления, о котором он свидетельствует, но при этом (за этот статус) он получает поблажку. То есть, таким «государственным свидетелям» суды, в соответствии с законом, уменьшают вес их собственной вины.

(Есть над чем задуматься! Не правда ли, до чего интересный он, этот институт «государственных свидетелей»! – прим.перев.)

Ответ окружного прокурора Иерусалима на упомянутую просьбу предоставляет нам возможность бросить быстрый взгляд на процесс формирования искового заявления по делу о резиденции главы правительства, а также на точку зрения, изложенную в письме по поводу цепи событий, предшествовавших первому обращению Нафтали в полицию, выделяя за основу события, которые призваны объяснить глубину расследования.

«Я не знал, что я такой!»

В то же самое время, с начала 2015 года, за два месяца до последних выборов, был запущен кампейн против (тогдашнего) юридического советника правительства Йеуды Вайнштейна. Ему бросали в лицо обвинения, что он «семейный советник», защищающий главу правительства и его супругу перед тем, что обнаружил госконтролёр по делу о резиденции на улице Бальфур.

Общественная критика была сфокусирована на выступлении госконтролёра с заявлением в связи с делом о резиденции Нетаниягу. Юридический советник правительства не расследовал этот вопрос.

Параллельно тогда же вся система охраны законности и правопорядка целиком поднялась на сторону общественной критики. Вайнштейн, по собственной инициативе, наложил печать молчания на полицию, запретив назначать нового генинспектора полиции, тогда как большинство постов генерал-майоров полиции не были укомплектованы для ведения расследований, имели место увольнения и отставки.

Тогда же, в начале февраля, был опубликован первый отчёт о критике прокуратуры, что подняло новую продолжительную волну критики функционирования госпрокуратуры.

Вследствие поднявшейся волны критики в СМИ Вайнштейн принял решение выступить в нестандартным заявлением, в котором он информировал об организации в своей канцелярии совещания на тему последних публикаций, касающихся резиденции главы правительства. По завершении совещания он обратился к госконтролёру и попросил его выяснить, как обстоят дела в связи с проблемой резиденции, о чём говорилось в отчёте госконтролёра, представленном ещё 8 месяцев назад.

По существу Вайнштейн попытался перебросить огонь с себя на госконтролёра, когда утверждал, что в течение всего этого периода юридическому советнику правительства ни словечка не было сказано (по этому вопросу – прим.перев.).

Спустя три дня бывший завхоз резиденции Мени Нафтали вдруг объявился в полиции и попросил о неприкосновенности от самоговора. В считанные недели его просьба была удовлетворена и утверждена, по мнению самых высокопоставленных лиц, — госпрокурором и юридическим советником правительства.

В настоящий момент выясняется, что утверждение в статусе «государственного свидетеля» Нафтали было сделано устно – что противоречило правилу, требующему письменного соглашения, которое должно быть скрыто на определённое время.

Отсутствие соглашения привело к абсурдной ситуации, при которой «государственный свидетель» Нафтали «был совершенно не в курсе, что он таковым является». К тому же, важное и существенное условие вышеупомянутых правил, указанных советником, устанавливало, что «государственный свидетель» обязуется воздерживаться от контактов со СМИ до окончания процесса.

Однако, выясняется, что Нафтали говорил следователям, что

«он хочет быть «государственным свидетелем», что он решил снять перчатки, намереваясь передать материалы в прессу»

— и всё-таки, вопреки этому, ему дали возможность наслаждаться неприкосновенностью.

Пока продолжается чтение правил, указанных советником, очевидно, что из соглашения с Мени Нафтали выкинут почти весь, какой только можно, смысл.

К примеру, установлено, что следует стремиться, чтобы соглашение с «государственным свидетелем» было подписано только после того, как главы системы охраны законности и правопорядка исчерпали все другие пути следствия.

Как помнится, на этом этапе советник ещё не получил материалы от следствия – так как же при этом можно говорить, что исчерпаны все другие пути следствия?!..

Также и обязанность проверить надёжность «государственного свидетеля», его обязанность заявить о своей части других нарушений закона, которые могли нанести ущерб его надёжности перед судом, как и остальные указанные советником правила, были с горячностью отброшены, когда к столу высших глав системы прибыл свидетель от Нафтали.

Кстати, не ясно, почему публичное отречение Нафтали от статуса «государственного свидетеля» не привело к аннулированию соглашения о «государственном свидетеле», что должно было тут же отменить и обещанную ему неприкосновенность?..

Заранее было известно, что процедура обливается грязью…

Спешка и время выбора подписания соглашения с Мени Нафтали вызывают опасения, что будут иметь место попытки повлиять на систему выборов, проводимых в то самое время, в особенности в свете того факта, что прокуратура была осведомлена о желании Нафтали использовать во зло судебные процедуры.

Другая рука прокуратуры, отдел гражданских дел, даже попросила заморозить обсуждения по гражданскому иску, поданному Нафтали в суд по трудовым спорам против Нетаниягу, заявив, что

«такое поведение (Нафтали), подавшего иск, вызывает реальное опасение, что истец изъявляет желание подстегнуть судебную процедуру для продвижения чуждых мотивов и интересов, да и вообще повлиять на политические процессы. Этот шаг может повлечь удар по процессу юридическому…»

Отдел по гражданским делам попросил

«защитить юридическую процедуру, не допустить её загрязнение чуждыми соображениями и отодвигание на другие места»

из опасений чуждых влияний во время выборов. И в это же самое время госпрокурор Шай Ницан и юридический советник правительства Вайнштейн поспешно утверждают статус «государственного свидетеля» тому свидетелю, который провозглашает, что его намерение выступить с кампейном в СМИ, который обольёт грязью всю процедуру из чуждых соображений, отодвинув её подалльше…

Следя за цепочкой всех этих серьёзных неудач, раскрытых движением «за власть демократии», это движение обратилось к нынешним г-же министру юстиции и юридическому советнику правительства с требованием использовать все свои полномочия и начать проверку и серьёзное расследование против госпрокурора Шая Ницана и прочих соучастников присвоения статуса «государственного свидетеля» Мени Нафтали.

Только основательная проверка, ничем не связанная и честная, с обнародованием её результатов сможет вернуть доверие общественности системе охраны законности и правопорядка.

Источник на иврите

Авторизированный перевод Фанни Шифман — авторский блог

Сентябрь 2017

Оцените пост

(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться