Еврейский Мир

«И весьма устрашился Яаков, и сердце его стеснилось в груди…» (Берешит, 32:8).

Трудная судьба Яакова во многом перекликается с судьбой его деда Авраама.

Вернемся к одному из предыдущих разделов «Ваера», в конце которого сразу после жертвоприношения Ицхака Авраам получил сообщение со «старой родины»: Милка, жена его брата Нахора, родила восемь сыновей (перечисляются по именам), младший из которых Бетуэль стал со временем отцом Ривки, будущей жены Ицхака, а у наложницы Нахора Реумы родились четверо сыновей.

Зачем нам знать эти семейные подробности? На первый взгляд причина ясна: таким драматургическим приемом Тора вводит в действие Ривку, готовит нас к встрече слуги Авраама Элиэзера с семьей Бетуэля и сватовству Ицхака.

Однако раввин Мейси Гордон дает иное, более глубокое объяснение. Эта информация нужна нам для сопоставления жизни двух братьев: «диссидента» и «эмигранта» Авраама и Нахора, который никуда не выезжал и не носился ни с какими глобальными идеями. У Авраама была трудная жизнь. Еще в стране своего рождения Ур-Касдиме он отважно боролся за свою веру в Единого Б-га. Его бросили в огненную печь, но он чудом выжил. Затем, повинуясь велению Тв-рца, он в 75-летнем возрасте отправился с женой в неведомую страну, где пережил голод, страх, испытания, участвовал в войнах, долго оставался бездетным, перенес семейную драму, когда по велению жены (и Б-га) изгнал из дома своего первенца Ишмаэля вместе с наложницей Агарью. В возрасте ста лет Авраам, получив наконец долгожданного наследника — Ицхака, едва собственноручно не принес его в жертву. Что и говорить, тяжкая доля.

Тем временем его брат Нахор вел простую, тихую жизнь, без катаклизмов и бурь: жена, милые детки, наложница, еще детки. Все, как у людей. Как писали в советских анкетах: не состоял, не выезжал, не привлекался.

Идея этого сопоставления проста: трудно быть евреем. Мы всегда на виду, и жизнь наша полна тревог и волнений. У пожилых евреев, эмигрировавших из бывшего СССР, за плечами не меньший груз тягот, чем у Авраама-авину: сталинские чистки, лишения и голод, страшная война, гибель родных, у некоторых — лагеря и гетто, тяжелые послевоенные годы, «борьба с космополитами», антисемитизм и под занавес, когда, жизнь вошла, наконец, в нормальную колею, тяжелая эмиграция и новые испытания, второе рождение на новой родине.

Да, трудно быть евреем. Но и почетно. Ведь историю делает не благополучный Нахор, а мятежный скиталец Авраам.

Поцелуй Эсава

«И побежал Эсав ему навстречу, и обнял его, и пал на грудь к нему, и целовал его, и оба плакали» (33:4).

Так встретились братья-близнецы Яаков и Эсав после многолетней разлуки. Яаков боялся, что Эсав, не забывший старых обид, нападет на него со своим отрядом из четырехсот человек. Но все закончилось объятиями и слезами радости. Нет, это не мыльная опера. Здесь все глубже, сложнее.

В тексте Торы слово «и целовал» «ваишакейгу», помечено многоточием поверх букв. Эта традиция уже много веков передается от одного переписчика к другому. Что означает столь странная пометка?

РАШИ приводит два толкования. По одному мнению, точки означают, что поцелуй Эсава был неискренним. При всем своем необузданном нраве Эсав хорошо усвоил светские манеры. Ему ничего не стоило сказать несколько проникновенных фраз о мире, разыграть родственные чувства перед многочисленной семьей Яакова, своей грозной свитой и толпой зевак, пришедших поглазеть на историческую встречу в верхах родоначальников еврейского и христианских народов. Короче, сей лицемерный поцелуй нисколько не убавил ненависти Эсава к Яакову.

Другое мнение высказал около двух тысяч лет назад выдающийся мудрец рабби Шимон бар Йохай. Несмотря на известную аксиому — Эсав ненавидит Яакова — в тот эмоциональный момент их встречи, после многих лет разлуки Эсав поцеловал брата «от всего сердца»: возможно, вспомнил детство, возможно, пожалел слепого отца Ицхака, ведь он был всегда образцовым сыном, и Тора пометила «типографскими звездочками» столь нетипичную для этого персонажа искренность чувств.

На самом деле, эти два мнения не так уже противоречивы. Да, они по-разному оценивают искренность поцелуя, но оба признают, что взаимоотношения между Яаковом и Эсавом основаны на ненависти. Эта ненависть может иногда ослабевать, находиться «под контролем», но она никуда не исчезает. Эсав ненавидит и будет ненавидеть Яакова всегда и везде, вплоть до прихода Машиаха.

Мы уже знаем главное правило еврейского бытия: «Поступки праотцев — знак для потомков». Другими словами, жизнь и деяния наших великих предков составляют ту событийную ткань, из которой Вс-вышний кроит нашу историю.

Да, нас, евреев, «не любят», хотя иногда эта неприязнь скрывается за цивилизованной маской либерализма, за лицемерным «братским поцелуем», за рукопожатием на лужайке Белого Дома под стрекот кинокамер. Так говорят сторонники первого мнения.

А те, кому ближе мнение рабби Шимона бар Йохая, сказали бы, что иногда другие народы и правительства искренне желают нам добра, без всякой задней мысли протягивают евреям и Израилю руку дружбы и мира. Мы должны ценить такое отношение, выражать благодарность и отвечать в позитивном и конструктивном духе.

Все правильно, но в конечном счете наш статус в мире определяется не дружеским расположением, а глубоко укоренившейся ненавистью к нам. Антисемиты видят «еврейские козни» в любом политическом или общественном явлении, в любом событии, даже не имеющем никакого отношения к евреям или Израилю, будь то самурайская атака на башни-близнецы в Нью-Йорке или падение мировых цен на нефть. Вот один пример. В 1997 году в египетском городе Луксоре были убиты 62 иностранных туристов (среди которых не было евреев). Одного из лидеров местных исламистов спросили, почему объектом их диверсии стала туристическая отрасль их страны. Тот ответил: «Туризм — это мерзость, это средство, с помощью которого заезжие еврейки распространяют в Египте проституцию и СПИД».

Поэтому даже когда нам протягивают руку дружбы, руководители Израиля должны проявлять величайшую осторожность и точно устанавливать границы допустимого компромисса. Звучит пессимистично, но так учит нас еврейская история (должна научить!), таковы реалии нашего бытия, заложенные еще сыновьями Ицхака.

И все же ситуация не безнадежна. Свидетельство тому — глубокая символика ночного поединка Яакова с ангелом-хранителем Эсава. У Яакова вывихнуто бедро. Но первые лучи восходящего солнца исцеляют эту травму: вывиха как не бывало. То же самое произойдет и с антисемитизмом, клиническим «вывихом» массового сознания, мучившим нас на протяжении всех эпох. Наступит день, когда, по словам пророка Захарии, «Б-г и Имя Его будут едины» (14:9), и евреи удостоятся подлинного уважения и признания среди народов мира.

Верится с трудом? Но так будет, обязательно будет.

Оцените пост

(ещё не оценено)

Загрузка...

Поделиться