Да будет радость тебе от жены, юности твоей, лани возлюбленной и серны прелестной.., в любви ее блуждай постоянно.
Притчи 5:18-19
Женское мое сердце дрогнуло, когда узнала я, что у глубоко уважаемых мною
Исаака и Зинаиды
Вайншельбойм
шестидесятилетие их Г-сподом благословенного единения, их бриллиантовая свадьба.
Можно толковать по-разному. Дескать, шесть десятилетий терпения и терпимости, привычки и нежелания что-либо менять, привязанности и обоюдоострой порядочности. Конечно, все эти компоненты долгого «бесскандального» (хорошее словечко придумал наш общий приятель?), я бы добавила — «безаварийного» — брака есть, безусловно. Но главное, что поражает в семье Вайншельбойм — это не редкостное взаимопонимание, а удивительная взаиморастворенность, неразделимость чувств и поступков. И неугасшая молодая любовь.
«Там на вершине, на пиру —
Не размышлений шлак,
Там я оставил на ветру
Свою любовь как флаг».
Эти строчки Глеба Горбовского — будто от имени Исаака. Потому что вся его талантливейшая живопись — под флагом любви. В его букетах — благоухание любви, в его пейзажах и натюрмортах — свет любви, все его творчество — гимн любви.
«Изенька, — спрашиваю я, — почему я не вижу ни одного Зиночкиного портрета»? «Да множество раз брался, — отвечает, — но как-то плавно начинал писать букет. Каждый мой букет — это она, цветок моей жизни». Такой вот дивный, аромат источающий портрет жены художника.
Но я ведь еще не рассказала вам, дорогие читатели, об удивительных этих людях. Зинаида Марковна — врач. Не просто врач, а врачеватель. В незабвенной Одессе она заведовала отделением кардиологической клиники. Сердечный доктор и на редкость сердечный, добрый до самопожертвования, добрый человек. Даже здесь, в Нью-Йорке, Зину часто узнают, напоминают о себе и благодарят за спасение.
На иврите есть слово «хейн», которое можно перевести как обаяние. Но это нечто большее, очень важное, делающее женщину женщиной. У Зины оно есть. Как Исаак наделен в полной мере мужской харизмой, так жена его — женской. И оба они — талантом любить. А ведь это явление нечастое, не всякому подаренное. Это благословение Б-жье.
Об Исааке Вайншельбойме можно с уверенностью сказать: он многоталантлив. Он из когорты тех, о ком пушкинскими словами говорят: и герой, и мореплаватель, и плотник. В каждой из своих профессий (а что бы он ни делал, делает увлеченно, творчески, профессионально) он ас. Эрудит широчайшего плана, интеллигент (из настоящих!), умница, Исаак — прекрасный журналист. Очерки его, большей частью искусству посвященные, вы, наверное, читали, а прочитав, оценили и его стиль, и его энциклопедическую образованность. Писатель? Обе его книги читаются, как говорится, на одном дыхании. И нынешний сборник рассказов, эссе и повестей, и «Староконстантиновские новеллы» по своему образному строю, по эмоциональному накалу, по концентрации мысли, по сюжетике созвучны его живописи.
Стоп! Вот ведь какой феномен: никто и никогда, глядя на картины этого зрелого мастера, которого отличают и яркая индивидуальность, и самостоятельность художнического мышления и исполнения, не подумал бы, что он не профессионал. Между тем, Вайншельбойм — юрист, и земляки отзываются о нем как о замечательном, «беспроигрышном» адвокате, принципиальном и честном, наделенном к тому же даром пламенного слова. Но увлеченность искусством пришла еще в юности, да и учителя были отличные, так что живописец он с многодесятилетним стажем. Он самобытен и всегда нов, умеет опоэтизировать, насытить музыкой и ландшафт, и портрет, и сюжетное полотно. А картины Вайншельбойма из серии иудаики, отражающие трагедию Холокоста, пронзают сердце.
И в Одессе, а уж особенно здесь, в Нью-Йорке, работы художника экспонировались много раз. Вот и сейчас выставка его живописи в Еврейском центре в Бруклине, на Ностранд авеню. Не пропустите!
График Вайншельбойм тоже превосходный. Обе свои книги он иллюстрировал сам. И как же он владеет линией, какова пластика, точность и выразительность! Еврейская художественная выразительность. Как оживает в его графике Староконстантинов, где жил и создал свой первый театр великий Гольдфаден.
Оттуда родом и Исаак, и Зина, даже в одной школе учились, в разных классах, разумеется — Исаак четырьмя годами старше. Оттуда совсем юным ушел он на фронт, войну пропахал от звонка до звонка, был тяжело ранен, не раз с передовыми частями заходил в разрушенные города, разгромленные местечки, видел бесчисленные братские могилы и рвы, убитых, измученных людей, опустошенные гетто. Страшные реалии Холокоста и по сию пору не дают спать спокойно, и тематика Катастрофы волнует и заставляет отражать ее трагичные картины на полотне и в рассказах — достоверно, развернуто, обобщенно и раскаленно эмоционально.
После боев сразу из госпиталя, уже осенью 1944 года, Исаак поступил в Московский юридический институт. И вот как-то случайно встреченная приехавшая в Москву землячка рассказала, что в Староконстантинове гостит ставшая студенткой-медичкой Зиночка Штейнлухт. Сразу ринулся туда. Так и началась эта нескончаемая любовная история, любовь, и сегодня столь же трепетная, как и 60 лет тому назад. Любовь, словно он — художник, юрист, журналист, писатель, главное, настоящий человек и настоящий мужчина — подобно великому еврейскому поэту XII века Галеви, обращаясь к любимой говорит:
«… Клянусь тебе я клятвою любою,
Что мне любовь пронзила грудь стрелою
И расколола сердце пополам».
И конечно же, у таких любящих, дружных, понимающих друг друга с полуслова и друг другу преданных людей, как Зина и Исаак, такие же любящие, заботливые, преданные, не теряющие крепкой связи и интереса друг к другу дети, внуки и правнуки. Удивительная семья.
Хочу верить, что через 15 лет они позовут меня на свою «коронную» свадьбу, где прозвучит цифра «75». А пока, дорогие друзья, с 60-летием со дня той далекой, такой желанной и удачной свадьбы! Радости всем, здоровья, долгих лет деятельной жизни! Мазл Тов!
И мы — газета «Еврейский Мир» поздравляем наших друзей Исаака и Зинаиду Вайншельбойм с 60-летием супружеской жизни. Здоровья, счастья, совместной радости, и до 120 каждому. Мазл Тов!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
