Еврейский Мир

К 95-летию со дня рождения

Лев Мадорский

Время от времени пишу к памятным датам очерки об известных евреях и филосемитах. Как-то послал один из таких очерков приятелю в Израиль. Приятель ответил сердитым письмом, которое привожу почти дословно: «Зачем ты всё это пишешь? Лично этих людей ты не знал и не можешь сказать о них ничего нового. Какой смысль надёргивать кусочки из Интернета и выкладывать под своим именем? Не понимаю…».

Приятелю не стал возражать, но здесь скажу. Писать очерки такого рода мне и, надеюсь, читателю будет интересно потому, что из этих кусочков я пытаюсь сложить новую мозаику и показать героя очерка в новом свете. Тут вспоминается ответ доцента МГУ Иосифа Лившица, который читал нам лекции на истфаке МГУ по истории мировой культуры, на вопрос студента: «Что такое искусство?» Иосиф Израильевич ответил коротко и, по-моему точно:

«Искусство, это когда художник видит в обычных, всем известных вещах и событиях то, что другим незаметно».

Давайте, попробуем это сделать, взглянув на жизнь и творчество Брагинского.

ЖИЗНЬ ДО ПЕРВОЙ СЕРЬЁЗНОЙ ПУБЛИКАЦИИ

Эмиль (Эммануэль) родился 19 ноября 1921 года, в Москве, в еврейской семье.

Папа рано ушёл из семьи. Мама умерла, когда мальчику было 9 лет, и вырос он в доме старшей сестры в огромной, коммунальной квартире.

Основное увлечение школьного детства, в определённой степени, предсказывало будущее Эмиля: он в свободное от школы время не гонял во дворе в футбол, как многие мальчишки, не собирал конструкторы, не коллекционировал марки, а занимался сочинительством. Юный Брагинский пишет стихи, рассказы и даже первую пьесу. К сожалению, ничего из ранних опусов мне найти не удалось.

Учился Эмиль хорошо и после школы по совету сестры будущий известный сценарист и драматург поступает в медицинский институт, хотя, как признавался позже, склонности к врачебному делу никогда не чувствовал. На вопрос, заданный ему в одном из поздних интервью: «Почему Вы не поступали в Литературный институт?» Брагинский ответил, смущённо улыбаясь, что не знал о его существовании. Впрочем, прав Борис Акунин, когда сказал, что учить писать — бессмысленное дело. Или талант есть или его нет.

Странно, и, вроде бы, не совсем понятно. У Брагинского был литературный талант, но, его долгие годы не публиковали. Почему?

Думаю, причина в том, что первая публикация неизвестного автора, а, тем более, такого, который пишет своеобразно, никому не подражая, всегда проходит с большим трудом. Очень долго, например, не публиковали необычные произведения замечательных фантастов, братьев Стругацких.

Впрочем, такое происходит не только в литературе. Вспомним хотя бы как долго не публиковали произведения ни на кого не похожего Бетховена, а бессмертное наследие Баха стало известным только через сто лет после его смерти.

В 1941 году Эмиля Вениаминовича освободили от армии из-за сердечной болезни. Он строит оборонительные сооружения под Смоленском, получает тяжёлую травму и после госпиталя эвакуируется в Душанбе, где продолжает обучение в институте.

В том же году женится на однокласснице Ирме. Это был счастливый брак на всю жизнь. Надо сказать, что Брагинский в жизни был таким же «правильным», как многие положительные герои его пьес и фильмов: он не изменял жене, не врал, умел дружить. Среди других, кроме сочинительства, увлечений в то время — шахматы и рисование. Нигде не обучаясь ни тому, ни другому Эмиль прекрасно рисует и хорошо играет в шахматы. Даже даёт сеансы одновременной шахматной игры в госпиталях.

Наконец, будущий писатель, который давно понял, что быть врачом не его призвание, находит силы институт бросить. Для студента четвёртого курса это не простое решение. Но Эмиль хочет писать и всё больше понимает, что именно литературная работа — дело его жизни. Можно сказать, что это тот самый случай, когда он не может не писать.

Всё, как и бывает обычно, решает случай. В самом конце войны Брагинский посылает в газету «Советская Латвия» репортаж о Всесоюзном шахматном турнире. Репортаж так понравился, что ему предлагают стать внештатным корреспондентом газеты в московском регионе. Начиная с 1946 года Эмиль Вениаминович работает также репортёром в «Огоньке».

ПЕРВЫЕ ПУБЛИКАЦИИ

Судьба повернулась к Брагинскому лицом в 1954 году. В этом году случились два знаменательных события — родился сын Виктор, и на киностудии «Мосфильм» был утверждён его сценарий о художнике Василии Сурикове.

И дело не в том, что Эмиль Вениаминович так уж хорошо разбирался в живописи. Брагинский владел не так-то часто встречающейся магией. Магией слова. Всё, о чём писал мастер, независимо, шахматах, живописи или футболе, становилось интересным, приобретало выпуклость и яркость, вызывало желание дочитать до конца. Как именно он этого добивался, вряд ли, можно выразить в обычных словах и вряд ли можно этому научиться. Сколько бы раз мы не перечитывали его произведения. Магия есть магия.

В 1959 году фильм с первым сценарием Брагинского выходит на экраны и получает большую популярность. Имя Брагинского становится известным и ему предлагают написать сценарий к фильму о художнике-передвижнике Иване Крамском. С этого момента литературная работа становится главным делом его жизни.

НАИБОЛЕЕ ИЗВЕСТНЫЕ СЦЕНАРИИ К ФИЛЬМАМ

Эмиль Вениаминович автор-соавтор 32-х киносценариев, подавляющее большинство которых вошло в сокровищницу советского кино. Наиболее известны, пожалуй, 9 сценариев, написанные в содружестве с режиссёром Эльдаром Рязановым. Как два больших мастера работали вместе? Это загадка, которая до конца так и не разгадана. Также как неизвестны технические и художественные принципы совместной работы других соавторов: Ильфа и Петрова, братьев Стругацких, братьев Вайнеров. Ясно одно. Для того, чтобы писать вместе нужно либо быть братьями, либо близко дружить и с полуслова понимать друг друга.

Впрочем, некоторые подробности соавторства Брагинского и Рязанова известны. О них в шутливой форме рассказал в книге воспоминаний сам Эмиль Вениаминович. Он пишет о трёх правилах:

Не рассказывать заранее о задумках.
Иметь возможность наложить без объяснения причин вето на слово, фразу или поворот сюжета.
Правило дивана, согласно которому один (видимо, по очереди) лежал на диване, а другой записывал. Компьютеров ещё не было.

Думаю, что в самом деле, значительно важнее указанных трёх правил, четвёртое: совместно пишущие авторы должны иметь одинаковые художественные представления и, примерно, одинаково смотреть на окружающий мир. Иначе им, вряд ли удастся договориться, несмотря ни на какие вето.

Кратко расскажу о двух совместных сценариях.

БЕРЕГИСЬ АВТОМОБИЛЯ (1965 Г.)

Написать комедию, смешную и, одновременно, сатирически заострённую, в советские времена партийной цензуры и всеобщего «одобрямса» чрезвычайно сложно. Почти невозможно. Даже на крик во время судебного заседания подполковника в отставке (Анатолий Папанов): «Судью на мыло!», предложенный Брагинским, Рязанов наложил вето, опасаясь этой самой цензуры. И только жребий (в виде исключения) решил спор в пользу Эмиля Вениаминовича.

Пройти через жёсткие препоны цензуры авторам удаётся, как мне кажется, благодаря изобретённому ими сатирическому направлению в сатире, которое использовал в своих миниатюрах и Аркадий Райкин — Михаил Жванецкий: отрицательные герои очень смешные.

Смех смягчает сатирическую заострённость, которой так боялись власти и превращает её в комическую. Что касается главного героя фильма, то он, вообще, более положительный, чем отрицательный и вызывает симпатии зрителей.

Юрий Деточкин (Иннокентий Смоктуновский), хотя и угоняет машины, но честнейший человек. Что-то вроде Дон-Кихота или Робин Гуда. Вырученные от продажи машин деньги он отправляет в детские дома, не расстаётся с томиком Шекспира, а вечерами играет в самодеятельном театре.

Несмотря на это сценарий два года пролежал на полке в годы так называемой «хрущёвской оттепели» и лишь после снятия Хрущева и выхода одноимённой повести в журнале «Юность», было разрешено начинать сьёмки. Фильм для советского кино тех лет абсолютно новаторский, где смешались жанры комедии, сатиры и детектива-вестерна с погонями, имел огромный зрительский успех.

Смотришь фильмы со сценариями Брагинского — Рязанова («Ирония судьбы», «Гараж», некоторые другие), а также фильмы, которые поставлены по сценарию одного Брагинского («Суета сует», «Московские каникулы») и ощущаешь в полной мере его, во истину, Шолом-Алейхемовский, Ильф-Петровский талант.

Эмиль Вениаминович знает сложную, не до конца понятную, мало кому доступную тайну — как вызвать смех. Фразы из фильмов Брагинского — Рязанова (осталось так и неизвестным кому какая фраза принадлежит) разбежались по стране и стали фольклором: «Я за машину родину продал», «Свободу Юрию Деточкину», «Я приехал из Москвы — я нервный»), многие другие.

ИРОНИЯ СУДЬБЫ ИЛИ С ЛЁГКИМ ПАРОМ. (1975 Г.)

Другим популярным фильмом, который на долгие годы стал «дежурным», новогодним развлечением россиян, стал фильм «Ирония судьбы…».

Здесь авторам удалось удачно смешать отвечающие вкусам российского зрителя самые различные ингредиенты: комедийную путаницу совпадений, суматоху новогодней ночи, алкогольную бесшабашность любимого праздника, окончательно запутавшийся любовный треугольник, и всё это на фоне чарующей музыки М.Таривердиева.

В исполнении прекрасных актёров Барбары Брыльской, Юрия Яковлева, Андрея Мягкова вся эта алкогольно-предновогодняя мешанина ожила и превратилась не в выдуманную сценаристом-режиссёром фантасмагорию, а во вполне реальную жизненную картинку. Это ещё одно важное качество творчества Брагинского-Рязанова. Их сценарии, как бы смешны они не были, всегда жизненны и подходят под знаменитое «Верю» К.Станиславского.

Как это ни удивительно, но в эту очень смешную комедию вполне естественно и легко входят печальным подтекстом грустные, мудрые стихи Беллы Ахмадулиной, Бориса Пастернака, Евгения Евтушенко и, особенно, запомнившаяся грустно-нежная песня под гитару «Я спросил у ясеня…». Не все знают, что автор слов песни, поэт Владимир Киршон, был в 30-е годы расстрелян, как враг народа.

Такое редкое переплетение абсолютной жизненности, тонкого юмора, печальной мудрости и замечательной игры артистов сделало фильм культовым, пользующийся всенародной любовью.

ПЬЕСЫ БРАГИНСКОГО

Эмиль Вениаминович не только сценарист, но и прекрасный драматург. Причём, в таком труднейшем жанре, как комедия. Он написал более 20 пьес, из них 17 были поставлены в разных театрах. Это очень высокий процент для драматурга, рейтинг которого определяется не столько количеством написанных пьес, сколько принятых для постановки.

Надо сказать, что популярность к Брагинскому пришла не сразу. Его первую пьесу «Раскрытое окно» (1957 г.), в театре Станиславского, мудрую и добрую, советские критики, находящиеся под гипнозом жёстко закомплексованных сталинских времён, долго и нудно ругали: «…в пьесе мирок обывательских интересов, сентиментальных перипетий, нарочито неустроенных судеб». Но, вопреки этой ругани, шёл спектакль при постоянном аншлаге, большие мастера Иван Пырьев и Михаил Светлов его хвалили и комедия выдержала более 300 представлений.

Из других пьес наибольшую известность получили «Встречи на дорогах» (1960г.), «Детектив на 7 персон» (1978г.), «Авантюристка» (1984 г.), и одна из последних «Жизнь бьёт ключом» (1993 г.).

Комедии великого драматурга отличает доброе отношение к героям, даже к отрицательным. Это, можно сказать, его фирменный знак. Поэтому смех зрителей, (на всех его спектаклях зрители смеются), не желчный и злобный, а весёлый и доброжелательный. Тем более, что тайной, как вызвать смех, Брагинский, как я уже писал, владел в совершенстве. И ещё. У пьес Эмиля Вениаминовича (среди них не только комедии) всегда счастливый конец. Никого в конце не убивают и никто не умирает. Это происходит, на мой взгляд, не только потому, что Брагинский хочет, чтобы зрители уходили из театра в хорошем настроении, но и потому, что сам он был законченный идеалист, который искренне верил, что рано или поздно все проблемы разрешатся и всё будет хорошо.

БРАГИНСКИЙ И ГАЛИЧ — «БЛИЗНЕЦЫ-БРАТЬЯ»

Случайно обратил внимание на удивительные совпадения в биографиях, как жизненных, так и творческих, Эмиля Брагинского и Александра Галича. И тот, и другой родились в еврейских семьях, примерно, в одно послереволюционное время, у обоих было больное сердце.

И Брагинский и Галич нигде литературной работе не учились, но стали известными сценаристами и драматургами. Оба (пока Галич не стал писать песни) не были диссидентами и их пьесы и сценарии, как правило, легко проходили цензуру. Они не дружили, но, почти наверняка, общались, так как песни Галича, хотя фамилия его и не указана в титрах, звучат в фильме «Учитель пения» и должны были звучать в спектакле «Ирония судьбы», по сюжету которых был позже снят одноимённый фильм. В последний момент песни были запрещены по указанию КГБ.

В 1975 году Эмиль Вениаминович Брагинский перенёс тяжелейший инфаркт и врачи сказали жене,что он должен умереть не позже 1977 года, т.е. в тот же год, когда в Париже умер Галич. К счастью, врачи ошиблись. Брагинский умер 25 мая 1998 года через 24 года, возвращаясь, опять-таки, из Парижа, когда проходил паспортный контроль. Схватился за грудь и упал…

Похоронен Эмиль Брагинский в Москве на Ваганьковском кладбище.

Брагинский награждён Государственной премией СССР (1977 год) и Государственной премией РСФСР им. братьев Васильевых (1977 г.)

Декабрь 2016

Оцените пост

(голосовало: 4, средняя оценка: 4,50 из 5)

Загрузка...

Поделиться