Людей той дальней эпохи я себе представляю и сужу о них не только по чужим воспоминаниям или архивным документам. Я еще застал их живыми. Так, в 1946 году, когда мне довелось посетить чеховский дом-музей в Ялте, там на крыльце стояла хранительница музея, родная сестра писателя Мария Павловна Чехова.
У моего поколения с детских лет была на слуху мелодия песни «Полюшко-поле», которую сочинил советский композитор Лев Книппер. Мы не раз видели на экранах отрывки из спектаклей МХАТа с участием народной артистки СССР Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой, вдовы великого писателя.
О том, что где-то жила другая Ольга Чехова, государственная актриса Германии (нацистской), стало известно сравнительно недавно. До сих пор в этой истории трудно отличить факты от мифов. Вряд ли в их артистическом кругу оставались нераскрытыми какие-либо фамильные секреты. Но времена не располагали к откровенности. Хорошо осведомленные люди уходили из жизни, а мифы оставались.
Так ли это важно, кем были предки известного человека? Смотря в каких случаях. Ведь иногда путаница в генеалогии мешает дойти до сути значимых жизненных событий.
Вот, к примеру, в статье известного российского театроведа Виталия Вульфа, опубликованной в русском издании журнала L’Officiel (№ 34), написано, что Ольга Леонардовна родилась в 1868 году в Вятской губернии, где ее отец Леонард Книппер, инженер-технолог, «по происхождению эльзасский немец», был управляющим на заводе. Кроме дочери Ольги у него было два сына — Владимир и Константин.
В 1870 году семья Ольги Леонардовны переехала в Москву, где и началась ее артистическая карьера. В 1898 году она — актриса вновь созданного Художественного театра, с успехом выступает в чеховских пьесах. В 1901 году становится женой Антона Павловича Чехова.
Старший брат Ольги, инженер-путеец Константин Книппер, поселился на Кавказе, где обзавелся семьей. Он стал отцом троих детей — Ольги, Владимира и Льва (будущего композитора). Потомки «эльзасского немца»…
Есть и другие публикации по этой теме.
Обратившись к монографии английского исследователя Энтони Бивора «Тайна Ольги Чеховой», находим подробную родословную Книпперов, действительно перебравшихся в Россию из Эльзаса в середине ХIХ века. Автор прослеживает судьбу «этих тевтонцев», лютеран, настолько проникнутых германским духом, что и разговаривали они дома по-немецки. Правда, приняв российское подданство, они вошли в зажиточные средние слои и открыли детям карьеру в этой стране.
В книге по разным поводам затрагивается вопрос о немецких корнях Книпперов и особо подчеркивается, насколько опасным оказалось их этническое происхождение в советское время, когда немцев притесняли, а в 1941 году, когда началась война с Германией, даже депортировали. Правда, никого из Книпперов преследования не затронули. Возможно, случайность, а может, они и не были немцами?
Энтони Бивор привлек доступные ему источники, посчитав их достаточными. Но оказалось, что он прошел мимо таких сведений, которые рисуют иную картину.
Раскрыв «Еврейскую энциклопедию» (Иерусалим, том 5, с. 546), он мог бы там прочитать: «Велик вклад евреев в музыкальную культуру русского народа и других народов, живущих на территории Советского Союза… Хотя среди советских композиторов-евреев старшего поколения можно отметить крупных мастеров серьезной музыки (Лев Книппер, 1899–1974…), наиболее значителен вклад евреев в развитие массовой песни». Далее там сказано, что евреи, вытесненные из крупнейших музыкальных центров советской метрополии, часто искали возможность самовыражения в рамках национальных культур, например, Лев Книппер стал одним из основателей таджикской симфонической музыки. (Кстати, эта энциклопедия придерживается правила: делать специальную оговорку, если один из родителей упоминаемого человека был неевреем. В случае с Книппером такой оговорки нет.)
Та же версия изложена в монографии Ф. Лемара «Музыка ХХ века в России и в республиках бывшего Советского Союза». Автор с уверенностью относит Льва Книппера к создателям еврейской музыкальной культуры в раннесоветское время (с. 327 и др.). Книга подтверждает и то, что облетевшая весь мир мелодия «Полюшко-поле» впервые появилась в его Четвертой симфонии (1934).
Но если Лев Книппер действительно еврей, то кто его родители и можно ли их считать «эльзасскими немцами»? Не получается.
И уж, конечно, при таких обстоятельствах этнической еврейкой нужно бы посчитать его родную сестру Ольгу Книппер, ставшую женой племянника писателя Антона Павловича Чехова, известного актера Михаила Чехова.
Также еврейкой по происхождению, надо думать, была и тетка Льва, Ольга Леонардовна Книппер-Чехова.
Я уже сталкивался с подобной запутанной ситуацией, когда проверял генеалогию знаменитых российских меценатов Штиглицев, объявленных в России немцами. Располагая современными германскими источниками, я без труда определил основателей рода придворных финансистов — прибывших в Россию из немецкого княжества Гирша и Лазаруса Штиглицев.
Подоплека подобных дел выглядит примерно так. В Германии первой половины ХIХ века принявший лютеранство еврей мог свободно получить хорошее образование, а переехав в Россию, с пользой применить свои знания на работе. Что и сделал, надо полагать, обрусевший иноземец Леонард Книппер. В лютеранской вере воспитаны были его дети, Ольга и Константин, что не исключало, естественно, их этнического еврейского происхождения.
Даже в третьем поколении Книпперов еврейское самосознание должно было проявляться весьма сильно, иначе чем объяснить музыкальные предпочтения Льва Константиновича?
Правда, нельзя не отметить, что эта тяга к еврейству проявилась у него уже в СССР, куда Лев вернулся из белой эмиграции. А прежде, вступив в армию Врангеля, он, скорее всего, акцентировал внимание начальства и коллег-офицеров на более респектабельных немецких корнях. В противном случае ему вряд ли удалось бы продержаться в той среде.
В общем, без учета властных требований времени нельзя разобраться во всех их семейных метаморфозах. По сохранившимся свидетельствам, для многочисленных театральных поклонников Ольга Леонардовна представала в облике обрусевшей немки. О чем догадывались и поговаривали за сценой — дело другое. Впрочем, национальным разнообразием содружество мхатовцев удивить было трудно: одним из основателей прославленного театра был выдающийся актер — еврей, выступавший на сцене под псевдонимом Леонидов.
Кем была для Антона Павловича Чехова молодая актриса, очаровавшая его в 1898 году? Надо быть особенно щепетильным, если заходит речь об интимных подробностях биографии великого писателя. Они обвенчались в мае 1901 года, когда он был тяжело больным человеком (умер от туберкулеза в 1904 году). Теперь опубликована вся их сохранившаяся переписка, что особенно значимо, потому что они совсем мало времени провели вместе. Книппер-Чехова не оставила театра, жила профессией, и, скорее всего, это был роман в письмах. Бывали времена, когда он писал ей каждый день. Она же нередко запаздывала с ответами.
Заверяя ее в своей любви, Антон Павлович так объяснял их образ жизни: «Если теперь мы не вместе, то виноваты в этом не я и не ты, а бес, вложивший в меня бациллу, а в тебя — любовь к искусству».
Чехов знал, что Ольга Леонардовна не могла иметь своих детей и относилась к племяннику Льву Книпперу, как к сыну. В начале 1904 года маленький Лев заболел, и профессор Корсаков заподозрил у него костный туберкулез. 27 февраля из Ялты ей отправлено было успокоительное послание мужа: «Супруга моя хорошая, ты не веришь мне как врачу, но все-таки я скажу тебе, что Корсаков весьма склонен к пессимизму, он всегда предполагает самое страшное. У меня была когда-то больная девочка, лечил ее месяца два-три. Пригласил Корсакова, он приговорил ее к смерти, а между тем она до сих пор жива, уже давно замужем… Только не следует возить мальчика по гостям и позволять ему много прыгать…» 3 марта Чехов осведомлялся у жены: «Какая температура у Левы? Отчего ты мне не пишешь»?
Его медицинский прогноз оказался точным: Лев прожил долго, семьдесят шесть лет.
В 1946 году Ольга Леонардовна написала своей племяннице в Берлин: «Ты пишешь о наших отношениях с Антоном Павловичем. Да, эти шесть лет, что я его знала, были мучительны, полны надрыва из-за сложившейся так жизни. И все же эти годы были полны такого интереса, такого значения, такой насыщенности, что казались красотой жизни. Ведь я не девочкой шла за него, это не был для меня мужчина, я была потрясена им как необыкновенным человеком, всей его личностью, его внутренним миром… Эти мучительные шесть лет остались для меня светом и правдой, и красотой жизни…»
Думаю, для Чехова не составляла тайны и национальность жены. Некоторые его письма были с такой концовкой: «…Целую мою жену немочку…» А в одном он ласково назвал ее «жидовочка моя». Вряд ли это как-то могло осложнить их отношения и вызвать неприязнь со стороны близких писателя, ведь его старший брат, Александр Павлович, уже был женат на еврейке (от их брака родился Михаил Чехов, один из величайших русских актеров).
Среди других публикаций потаенной истории Книпперов посвящена недавно вышедшая монография английского исследователя Энтони Бивора «Тайна Ольги Чеховой». Он был допущен в советские архивы, встречался с ветеранами КГБ, работавшими вместе со Львом Книппером и его женой Ариной Гариковной, армянкой, тоже активно сотрудничавшей с разведорганами.
В книге говорится, что бывший белогвардейский офицер Лев Книппер, вернувшись в Советскую Россию, был завербован ЧК для слежения за эмигрантскими организациями. Он одинаково хорошо владел и русским, и немецким. В начале 1920-х годов был направлен в Берлин официально для продолжения музыкального образования. Как подтвердил в своих мемуарах Павел Судоплатов, один из бывших руководителей иностранной шпионской сети СССР, не позднее 1923 года Лев Книппер завербовал проживавшую в Германии родную сестру как агента советской внешней разведки.
Девушка редкой красоты, шестнадцатилетняя Ольга Книппер в 1914 году влюбилась в Москве в Михаила Чехова, племянника Антона Павловича, в котором видели надежду русской сцены. Пренебрегая церковными запретами и условностями, она вышла за него замуж и взяла его фамилию. Через полтора года у них родилась дочь, но вскоре супругам пришлось развестись: у Михаила проявился наследственный алкоголизм (этим страдал его отец), и жизнь с ним оказалась невыносимой. Правда, Михаил Чехов вскоре снова женился. Он с большим успехом выступал в театре, снимался в фильмах, преподавал в США, где его школу прошли самые знаменитые американские актеры.
В начале 1921 года, не видя для себя никаких возможностей в условиях советской разрухи, Ольга сумела перебраться в Германию, чтобы стать там актрисой. Хотя и слабо зная немецкий, рассказывала случайным знакомым в Берлине, что она немка и якобы выступала на сцене Московского Художественного театра. Это было неправдой, но русской эмигрантке со знаменитой фамилией повезло: она получила первую роль в немом фильме и имела успех. Последовали и другие приглашения.
По обнаруженным документам, в 1924 году советские власти дали разрешение на эмиграцию в Германию маленькой дочери Ольги, ее матери, сестре и племяннице. Такая щедрость, по мнению исследователя, косвенно подтверждает согласие актрисы на предложенную братом Львом роль сотрудника спецслужб СССР. Но ее «приберегали» для самых ответственных заданий, о которых мало что известно до сих пор.
Особое положение Ольги Чеховой в агентурной иерархии связано было с тем, что она становилась все более знаменитой как киноактриса и приобрела связи в немецких верхах. К ней проявил внимание Гитлер. По воспоминаниям нацистского министра вооружений Шпеера, после кинопросмотров для избранных фюрер часто нахваливал своих любимиц, к которым относилась и Ольга Чехова. В 1936 году она получила звание народной актрисы Германии.
С приближением Второй мировой войны художественные призвания Книпперов отступали на задний план по сравнению с востребованностью другого свойства.
Ольгу Леонардовну, ведущую актрису МХАТа, в годы войны не приглашали выступать по радио и давать сольные концерты, но каким-либо преследованиям из-за «немецкого происхождения» она не подвергалась.
Со ссылкой на мемуары Павла Судоплатова отмечают, что проживавшая в Берлине ее племянница Ольга Чехова регулярно поддерживала контакты с НКВД, но на связи с ней были только самые доверенные люди кремлевского руководства. По значению она стояла наравне с таким важным агентом, как остававшийся в Германии польский князь Радзивилл.
«У нас, — вспоминал Судоплатов, — существовал план убийства Гитлера, в соответствии с которым Радзивилл и Ольга Чехова должны были с помощью своих друзей среди немецкой аристократии обеспечить нашим людям доступ к Гитлеру».
План был близок к осуществлению, но Сталин медлил с принятием решения, а в 1943 году и вовсе отказался от намеченного покушения: он боялся, что после устранения Гитлера нацистские круги и военные попытаются заключить мирный договор с союзниками без участия Советского Союза. Подобное сепаратное соглашение ограничило бы влияние СССР в послевоенной Европе. Но все это могло принять совсем иной оборот, если бы нацисты в начале войны полностью реализовали свой план блицкрига.
Борис КЛЕЙН,
доктор исторических наук
Окончание тут
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 1,80 из 5)
Загрузка...
