Пока победоносную поступь Дональда Трампа в предвыборной гонке республиканцев можно сравнить с эпиграммой на Евгения Евтушенко, которая появилась в 1962 году в журнале «Юность»: «То бьют его статьею строгой, // То хвалят десять раз в году, // А он идет своей дорогой // И бронзовеет на ходу!»
Евтушенко тогда хаяли за «Бабий Яр», а Трампа гнобят за намерение очистить Америку от нехороших нелегалов и повременить с впуском мусульман, которые, оказывается, тоже не все хорошие. Ну и, конечно, за манеру держаться и выражаться, не подобающую политкорректному политику, которую обозреватель Сьюзен Филдс назвала немецким словом zeitgeist — «дух времени», отражающий шум и ярость.
«Его не обязательно любить, желать ему победы или даже ждать, что республиканцы выберут его своим кандидатом, чтобы увидеть, что он довел до совершенства скандальный тон, в котором мы говорим о политике… Он говорит так, как мы слышим и видим по кабельному ТВ, на ток-шоу по радио и в Интернете», — написала Филдс в газете Washington Times.
Вряд ли американский избиратель соскучился по своему Саванароле, Кромвелю или, на совсем худой конец, Жириновскому (с поправкой на неподкупность), но в кандидаты ему больше не нужны мастера элегантной фразы типа Кеннеди, виртуозы метафор вроде Рейгана или интеллектуалы сложных идей вроде Ричарда Никсона.
«Избиратели, — написала Филдс, — хотят услышать неприкрытый, грубый и откровенный гнев… Даже если Дональд обдумывает то, что он говорит, звучит это не так. Мы слышим не загодя заготовленные предложения с обычными мыслями, которых в прошлом избегали кандидаты, фильтруя свои политические речи через условности и привычки».
Марко Рубио, по мнению Сьюзен Филдс, в своих речах традиционалист, который говорит со страстью и эмоциональным накалом иммигрантского опыта, усвоенного от родителей-кубинцев. Рубио говорит четко, грамматически правильно, донося до аудитории то, что задумал, но до Трампа ему далеко. Он вспоминает, как его родители добивались лучшей жизни, тяжким трудом обеспечивая образование сына, а Трамп гордится финансовыми успехами своего отца и унаследованным от него богатством, которое он преумножил. Если Марко Рубио можно считать выразителем «американской мечты», то Дональд Трамп — выразитель «американского триумфа».
Риторика сенатора Теда Круза совсем другая. Он внимательно изучил предыдущие правила политической игры и поделил мир на две группы, но не на имущих и неимущих, а на тех, кто его послушает, и тех, на кого можно не обращать внимания.
Несмотря на Принстон и Гарвард, сенатор Круз не гордится своим элитным образованием, и презрением «нью-йоркских ценностей» он выразил именно презрение к окопавшейся и процветающей в этом городе элите своих бывших профессоров и сокурсников. Его вполне устраивают ценности Айовы и не волнует, как Никсон в 1972 году победил Макговерна в Нью-Йорке с перевесом в 18%, а Рейган побеждал в этом штате дважды.
Тед Круз думает больше о числе, чем об умении, и это раздражает хранителей «нью-йоркских ценностей». Один из них, эссеист и комментатор журнала New Yorker Адам Гопник, написал, что если на выборах в Сенат техасцы Круз и его жена утверждали, что не взяли ни у кого и цента, то сейчас взяли в долг у Goldman Sachs, где у них брокерский счет. Гопник написал, что если Круз не победит на выборах, то станет богатым нью-йоркским адвокатом и поселится, скажем, в небоскребе Trump Tower. В этом Гопник узрел лицемерие Круза, который все же пользуется «нью-йоркскими ценностями». Это и так, и не так. Деньги Нью-Йорка вполне устраивают Теда Круза, если они работают на него.
У демократов иная проблема победоносной риторики их претендентов, которых практически двое. Несмотря на компромат, который способен выбить из политики кого угодно, лидером остается Хиллари Клинтон, но проблема не в том, что она может выйти из игры, а в том, кто ее заменит. Пока ответ прост: сенатор-социалист Берни Сандерс, популистская риторика которого сродни трамповской по шуму и ярости, хотя и с противоположным знаком.
Перспектива выбора Сандерса кандидатом в президенты должна ужасать истеблишмент Демократической партии. Кто это? Во что он верит? Чему поклоняется? Что утверждал в прошлом? Отвечая на эти вопросы, обозреватель Уэсли Пруден, почетный главред той же Washington Times, пишет, что «только идеологический простофиля или городская деревенщина всерьез поверят в утверждение Сандерса, будто он социалист». Эта публика считает, что Америке следует стать Швецией, Канадой или даже Албанией в ее лучшие годы коммунистической диктатуры. Социалист, с точки зрения среднего американца ХХ века, некто немногим лучше коммуниста, этакий анархист, безобидный марксист без оружия.
Сенатор Берни Сандерс не такой социалист, хотя был похож на такого в студенческие годы, когда кучковался с нечесаными и немытыми хиппи, у которых унаследовал нарочитую неопрятность облика. Профессорская копна седых волос работает на публику, но не так, как рыжий чуб Трампа. По словам Джейн О’Миры Дрисколл, жены Сандерса, «если у него семь свитеров, это на три больше, чем нужно», и тут он подражает скромняге Джимми Картеру, который якобы садился в президентский «Боинг ВВС-1» со сменным бельишком в саквояже.
В 1988 году Берни Сандерс повез Джейн на медовый месяц в Ярославль — город-побратим Берлингтона, где он был мэром. По словам Уэсли Прудена, «СССР был в расцвете своей жалкой нищеты», но Сандерсу там понравилось, хотя жена «в брачную ночь ждала немного большего, чем читать о неудачах третьего года пятилетки индустриализации» — очевидно, Пруден имел в виду материалы о сталинском времени, ставшие доступными при горбачевской гласности.
От скандинавских или канадских социалистов XXI века Берни Сандерса отличает дремучий примитивизм этой модели жизни общества. По любимой формуле леваков, он обещает «поглотить» богатых, но при ближайшем рассмотрении его теория не идет дальше отъема денег у толстосумов, которые, как на советских карикатурах, прикуривают кубинские сигары зажженными стодолларовыми купюрами. «Кому нужен институционный социализм, если все можно решить конфискацией путем налогообложения?» — поясняет его теорию Уэсли Пруден.
«Должен вам сказать, — заявил Берни Сандерс на недавней пресс-конференции, — что на очень личном уровне мне доставило бы большое удовлетворение сразиться с Дональдом Трампом».
Действительно, положение складывается препикантнейшее: не исключено, хотя и маловероятно, что кандидатами в президенты от демократов и республиканцев станут два крикуна-популиста противоположных убеждений, одинаково неприемлемые для истеблишмента их партий.
Предвидя такой поворот, а вернее, оборот, бывший трижды нью-йорксий мэр-миллиардер Майкл Блумберг решил, что может вступить в борьбу за Белый дом как независимый кандидат, если после национальных съездов кандидатами республиканцев будут Трамп или Круз, а демократы выберут Сандерса.
В прошлом Блумберг был и демократом, и республиканцем, и независимым, а денег у него (36,8 млрд долларов) куры не клюют в 9 раз охотнее, чем у Трампа с его жалкими 4,5 млрд. Сейчас, как сообщила New York Times, он готов потратить на свою избирательную кампанию 1 млрд долларов, а окончательное решение примет в марте, после кокусов в Айове и первичных выборов в Нью-Хемпшире, Неваде и Южной Каролине.
В прошлом Блумберг официально отказался от перспективы стать 45-м президентом США, в частности сославшись на малый рост и еврейское происхождение (что Берни Сандерсу не мешает). В октябре прошлого года Майкл Блумберг более тактично объяснил ведущему программы новостей NBC Чаку Тодду, что «очень польщен» просьбами стать следующим президентом, но, «по правде говоря, дело в том, что (он) счастлив заниматься двумя вещами: руководить своей компанией и работать с ООН и правительством США по изменению климата.
Как то часто бывает, политический климат важнее биологического, и борьба за Белый дом в ноябре может оказаться беспрецедентной: миллиардер и еврей в двух лицах против миллиардера-еврея в одном лице.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
