Сын думца проиграл

Суд над россиянином Романом Селезневым, сыном депутата Госдумы от ЛДПР Валерия Селезнева, начнется в Сиэтле 9 мая будущего года.

Последние месяцы судьба дела 30-летнего Селезнева, обвиняемого во взломе баз данных американских магазинов и ресторанов и хищении с последующей продажей реквизитов более чем 2 млн кредитных карт, находилась под вопросом. В начале апреля его защита подала в суд прошение в 37 страниц, в котором просила закрыть дело на том основании, что американские спецслужбы похитили его 5 июля 2014 года в международном порту Мале — столицы Мальдивской Республики и нарушили при этом закон, не заручившись «никаким законным разрешением» местных властей.
Защитники Селезнева утверждали, что спецслужбы США нарушили американский запрет на производство арестов на иностранной территории и мальдивское законодательство, а также игнорировали Договор о взаимной правовой помощи по уголовным делам, заключенный с Россией в 1999 году.
Российский консул в Сиэтле Андрей Юшманов заявил в прошлом году журналистам, что если у американцев есть претензии к кому-то из граждан России, то они должны сначала связаться с ее властями. Вместо этого, сказал он, они обращаются к третьим странам, например к Таиланду, из которого был экстрадирован в США Виктор Бут.
Защита также сетовала, что Селезнева внезапно разлучили с его давней сожительницей Анной Отиско и ее четырехлетней дочуркой, с которыми он прибыл на Мальдивы 24 июня 2014 года, и утверждала, что при задержании с ним плохо обращались: грубо усадили на диван в полицейском участке в аэропорту и долго держали в неведении. Все это, по словам адвокатов, «еще больше роняло образ нашей страны за рубежом и в потенциале ставило под угрозу безопасность и свободу наших граждан, путешествующих или проживающих за границей».
Прокуратура парировала, что защита Селезнева уже выдвигала точно такие же доводы на Гуаме, куда россиянин был доставлен из Мале на зафрахтованном самолете, и тамошний суд их отклонил. Тем не менее судья Джонс распорядился провести слушания по ходатайству защиты, которые заняли три дня.
Еще в конце апреля прокуратура отправила Джонсу пространный ответ на аргументы защиты. В частности, она объяснила, почему сочла непродуктивным полагаться на российские власти. У России и США нет договора об экстрадиции, и в любом случае 61-я статья Конституции РФ запрещает экстрадицию ее граждан. Договор 1999 года предусматривает механизм получения доказательств, но не экстрадиции. Наконец, если уж на то пошло, заметил прокурор Норман Барбоса, то поначалу США таки обратились к россиянам за содействием и скоро пришли к выводу, что дальнейшая координация расследования проделок Селезнева с Россией «поставит под угрозу попытки осуществлять уголовное преследование по этому делу».
19 мая 2009 года сотрудники Секретной службы США встретились в Москве с представителями ФСБ и предъявили им «солидную доказательную базу» по компьютерным взломам, в которых подозревался Селезнев. Она включала его онлайновые псевдонимы, в том числе главный на тот момент — nCuX, и данные о том, что под ним, видимо, скрывается житель Владивостока Роман Селезнев. Какой-то месяц спустя, 21 июня 2009 года, nCuX известил многочисленных сообщников на криминальных сайтах, что он прекращает свою деятельность. Вскоре после этого nCuX полностью исчез из Интернета.
По словам прокуроров, вскоре после этого Селезнев стал обзаводиться новыми никами, включавшими Track2 и Bulba, которые появились в Сети примерно в сентябре 2009 года.
Поскольку эти манипуляции имели место почти сразу после того, как американцы сообщили российским коллегам, что nCuX — это Роман Селезнев, чей отец известен своими связями в российских верхах, в США решили, что дальнейшее взаимодействие с россиянами может сорвать расследование, писал судье прокурор Барбоса. Он поведал, как американцы пытались добраться до Селезнева в третьих странах, и заметил при этом, что российские власти неоднократно предупреждали своих граждан, что если на них есть дело в США, то им следует обходить стороной страны, которые могут экстрадировать их в Америку. Россия своих граждан не выдает, а у Индонезии, в которой у Селезнева имеется недвижимость, нет договора с США об экстрадиции, поэтому на них особой надежды не было.
Задача правоохранителей также осложнялась тем, что Селезнев избегал ездить в страны, у которых имеются такие соглашения с американцами. Он выискивал в судебных базах заведенные на него в США уголовные дела и внимал предупреждениям своего правительства. Поэтому следователи вынуждены были искать помощи у стран, у которых нет договора с США об экстрадиции.
В апреле 2011 года прокуроры испросили у суда позволения на то, чтобы отослать в Минюст Южной Кореи копию обвинительного заключения по делу Селезнева, в тот момент еще засекреченного. В прошлом россиянин бывал в Корее, и американцы надеялись, что его там арестуют и отправят в США. В январе 2012 года прокуратура испросила разрешения послать тот же документ в Таиланд и Индонезию. В октябре того же года она отправила дополнительные документы в Корею, где согласились судить Селезнева у себя, а потом оправить в США. Наконец, следователи вели переговоры с представителями Австралии о том, чтобы на арест Селезнева был выдан австралийский ордер. Это позволило бы экстрадировать его из Индонезии в Австралию, которая могла бы переадресовать его в США.
Ни одна из этих попыток успеха не имела, пока наконец американцы не узнали, что объект отправился на отдых в Мальдивскую Республику. Ее власти пошли им навстречу, хотя и затребовали вначале «красное уведомление» Интерпола, которое получили в 7 утра 4 июля прошлого года.
Прокуратура также отвергла обвинения в грубом обращении с подсудимым, заметив, что на пути в США его усадили в самолете в уютное кожаное кресло, «как в первом классе», и потчевали филе миньон.
Когда в США экстрадируют очередного россиянина, арестованного в третьей стране, его защита обычно доказывает, что его похитили, силком привезли на суд и по дороге мытарили. Она доказывала это и в случае Бута, и в деле Константина Ярошенко, доставленного в Нью-Йорк из Либерии, и сейчас — в истории с Селезневым. Адвокаты просят на этом основании закрыть дело.
Суды неизменно отвергают этот довод, поскольку в американской юриспруденции существует так называемая доктрина Кера — Фрисби. В двух словах: она гласит, что способ и обстоятельства доставки обвиняемого в суд не мешают его справедливо судить. Согласно одному прецедентному решению суда этот способ может включать и «насильственное похищение».
Прокуроры любят цитировать в таких случаях дело Матта-Баллестрероса, которого гондурасские спецназовцы в сопровождении американских судебных приставов похитили перед рассветом из его собственного дома, натянули ему на голову колпак, связали руки и бросили на пол джипа, доставившего его на авиабазу США, откуда его вывезли в Америку. Арестант утверждал, что по дороге на базу и затем в самолете его били и мучили электрошоковым пистолетом. Самый либеральный в США апелляционный суд Девятого округа заявил, что «глубоко озабочен действиями группы захвата», но тем не менее не закрыл дело.
Из доктрины Кера — Фрисби есть два исключения. Во-первых, она не действует, если при доставке фигуранта в суды США были допущены нарушения договора об экстрадиции со страной, в которой его схватили. Но у Мальдивской Республики такого договора с американцами нет, так что и нарушать было нечего. Во-вторых, доктрина косо смотрит на такое свирепое обращение с задержанным, что его можно квалифицировать как «шокирующее и возмутительное». В этом случае его дело подлежит закрытию. Но пока таких прецедентов в судебной практике не было.
До дня победы еще далеко, и защита, наверное, сделает еще много ходов. Прокуратура на них ответит и, как показывает опыт, почти наверняка опять выиграет. По ее выкладкам, Селезнев заработал на взломе американских закромов чуть ли не 17 миллионов долларов. Тем не менее его защитники уговорили судью распорядиться, чтобы их услуги оплачивали американские налогоплательщики. Придет Трамп, он нас в обиду больше не даст.