Необыкновенный концерт

16 декабря в Нью-Йорке состоялся концерт выдающегося пианиста Евгения Кисина. То, что произошло в тот вечер в концертном зале Карнеги-холл, иначе как историческим событием в еврейской культуре не назовешь.

Концертная программа была полностью посвящена еврейской музыке и еврейской поэзии. Уже сама форма концерта — сочетание музыки и поэзии в исполнении одного пианиста — необычная, завораживающе увлекательная и, пожалуй, единственная в концертной истории.
Карнеги-холл много лет является родным концертным домом Евгения Кисина. Какая только классическая музыка в его исполнении не звучала в прославленном зале! Но пианист- виртуоз Евгений Кисин — чтец стихов, еврейских стихов, с этой знаменитой сцены — событие небывалое.
Программу концерта пианист разделил на две равные части — музыкальную и поэтическую. В музыкальном отделении Кисин исполнил произведения еврейских композиторов — фортепианные сонаты Эрнеста Блоха и Александра Верника, а также сюиту Александра Крейна. Произведения Крейна в последнее время, к сожалению, исполняются редко. Он автор балета «Лауренсия», циклов «Песнь песней», «Песни гетто», романсов на стихи Ильи Эренбурга и Хаима Нахмана Бялика, музыки к спектаклям ГОСЕТа и многих других известных произведений.
Фортепианная программа была исполнена с такой волнующей страстью, словно маэстро играл собственные сочинения. Тогда я подумал: «Какие еврейские композиции мог бы создать сам пианист?!» Верю, что они еще прозвучат.
В необыкновенный концерт вошло исполнение Кисиным стихов классика еврейской литературы Ицхака Лейбуша Переца на идиш. Сложно представить реакцию тысяч слушателей, не знавших идиш либо утерявших его. В зале царил восторг и душевный подъем. Конечно, удивлял сам факт чтения стихов на идиш известным пианистом, но восхищал художественный уровень исполнения, артистизм.
Слушая стихи, я чувствовал, как сжимается от восторга дыхание, и, думаю, не только у меня. Как мог достичь этого Евгений Кисин, одному Б-гу известно. Всевышний наградил большого музыканта еще и даром драматического актера, человека, глубоко любящего свой народ.
Трудно представить, что Кисин выучил мамэ-лошн за короткое время. Создается впечатление, что великий пианист родился с клавиатурой в руках и с идиш на губах. Я сам испытал это ощущение, когда впервые услышал чтение Евгением Кисиным еврейских стихов на юбилее поэта Бориса Сандлера. В беседе с юбиляром я узнал о возникшем интересе пианиста к языку идиш, который он недавно начал изучать. Уже тогда его идиш был великолепен, он звучал как музыка.
Наша газета писала об этом событии и в память о нем я храню фотографию с Кисиным и женой поэта Хаима Бейдера. В тот памятный вечер я узнал, как велик интерес Кисина к еврейской поэзии. Когда я вручил пианисту сборник стихов поэта Семена Фруга на идиш, он тут же прочитал наизусть стихотворение Фруга, поэта, основательно забытого.
Изучение идиш, трепетное отношение к еврейской поэзии — это не только увлечение артиста, это прежде всего глубокий интерес к жизни своего народа, его истории, культуре, к возрождённому еврейскому государству. Кто-то сказал: «Трудно быть евреем».
Я возвращался с концерта с чувством: разве можно нашим народом не гордиться, если он рождает таких сыновей, как Евгений Кисин!

Исаак ВАЙНШЕЛЬБОЙМ