За полтора дня пребывания в Вашингтоне папа римский Франциск много чего успел. На пару с Бараком Обамой он произнес краткие речи на взлетной полосе авиабазы Эндрюс и на Южной лужайке Белого дома, помолился в церкви Святого Матфея, канонизировал испанского миссионера-конквистадора, приласкал мексиканского ребенка и выступил в Конгрессе.
Франциск стал первым понтификом, выступившим перед депутатами обеих палат. С учетом того, что наш Конгресс заседает на Капитолийском холме, выступление там папы римского тут же назвали Нагорной проповедью, намекая на обращение Иисуса Христа на склоне горы, где он сообщил собравшимся заповеди, полученные пророком Моисеем от Б-га. Следуя заветам учителя, папа Франциск призвал демократов и республиканцев обеих палат Конгресса быть добрее к бедным, жалеть беженцев и иммигрантов, бороться за чистоту воздуха и хранить святость семейных уз между мужем-мужчиной и женой-женщиной. Святой Франциск Ассизский, имя которого на Святом престоле получил родившийся в Буэнос-Айресе сын иммигрантов-итальянцев Хорхе Марио Бергольо, боготворил бедность, которую возвел в положительный идеал, и 78-летний папа Франциск привез это послание в Соединенные Штаты.
«Законотворчество всегда базируется на заботе о людях, и к этому вы призваны теми, кто избрал вас», — сказал папа римский конгрессменам и сенаторам. — Требуется соблюдать тонкую грань, чтобы бороться с насилием, творимым во имя религии, идеологии или экономической системы, и в то же самое время оберегать свободу вероисповедания, интеллектуальную свободу и личную свободу».
Понтифик призвал отменить смертную казнь, а по части абортов заявил, что общество должно защищать и оберегать человеческую жизнь на каждой стадии ее развития.
С высокой трибуны Конгресса папа римский, говоривший без малого час по-английски без бумажки и телесуфлера, обратился к «тысячам мужчин и женщин, которые каждый день стараются честно трудиться, зарабатывать себе на хлеб, экономить и шаг за шагом строить лучшую жизнь для своих семей… К мужчинам и женщинам, которые озабочены не только тем, чтобы заплатить налоги, но и поддерживать достойную жизнь своего общества и создавать организации, оказывающие помощь тем, кто больше всего в ней нуждается».
В Конгрессе папу слушали не только законодатели, но и члены Верховного суда, высшие военачальники и прочая знать, обычно приглашаемая туда на президентские послания «О положении страны».
Речь Франциска была больше политической, чем духовной, и произвела ожидаемое впечатление, частично понравившись одним и не понравившись другим.
Консервативный обозреватель Рич Лури назвал папу римского «привлекательно харизматичной фигурой, но, судя по его речи в Конгрессе, не совсем оратором». Лури пояснил, что слова понтифика иногда звучали высокопарно, в частности, когда он призвал к диалогу с рабочими, пожилыми и молодежью, сделав это с помощью «исторической памяти вашего народа». Лури назвал папу Франциска «праведным и смиренным человеком, у которого есть много чему поучать нас, но только не современным проблемам, к которым его часто привлекают». Самой запоминающейся частью речи папы Ричу Лури показалась ее концовка, когда Франциск произнес: «Б-же, благослови Америку», и этот обязательный элемент любой американской речи прозвучал с особым весом из уст римского первосвященника.
Критик и литератор Кайл Смит пошел дальше и назвал свою статью Take a vow of silence of this, Francis, что при меньшем уважении к высокому гостю и его сану можно было бы перевести как «Уж чья бы корова мычала, а твоя, Франциск, молчала». Смит пошутил, что, конечно, Иисуса Христа можно назвать первым борцом за снижение налогов, но, когда евреи попросили его разобраться с финансовой политикой Иудеи, Иисус заметил, что Б-гу Б-гово, а кесарю кесарево. «Другими словами, — написал Кайл Смит в газете New York Post, — царствие Иисуса не посягало на налоговую службу IRS», и в своей речи в Конгрессе папа римский явно сел не в свои сани. «Мы ждем от святого отца духовного напутствия, — заметил Смит. — Морального руководства. Напоминаний о вечных истинах», а не дилетантских рассуждений о политике и экономике.
Папину речь на лужайке Белого дома Кайл Смит уподобил панегирику президенту Обаме на слете демократов, а не словам высшего иерарха католиков. «Я нахожу обнадеживающим, что вы предлагаете снизить загрязнение воздуха, — сказала папа нашему кесарю. — С учетом актуальности, мне также кажется ясным, что изменение климата — проблема, которую больше нельзя оставлять будущим поколениям». На эту тему, замечает Кайл Смит, у нас говорено-переговорено и писано-переписано в мельчайших деталях и подробностях, которые папе невдомек. Да и в Библии нет ни слова о напрасных федеральных субсидиях на развитие генераторов энергии Солнца, на рентабельность ферм с ветряными электростанциями или достоинств нефтепровода Keystone. Поэтому папе Франциску лучше помолчать на эту тему в Соединенных Штатах, а к тому же, по словам Смита, ватиканская газета L’Osservatore Romano не вашингтонская Politico.
Следуя заветам Франциска Ассизского, нынешний папа римский намекает, что капитализм оскорбляет и унижает обездоленных, что, возможно, так и есть на небе, но совсем не так на земле. Бедные, по благородным мыслям Франциска, должны получать помощь богатых и дышать чистым воздухом, хотя, для того чтобы у богатых были деньги на помощь бедным, их заводы и фабрики должны дымить и чадить, а машины выхлопывать газ, хотя и не так, как проданные нам немецкие дизели Volkswagen. Даже частичные капиталистические реформы рынка, как это было в Китае и Индии, буквально спасли от нищеты сотни миллионов тех, о ком радеет понтифик, заявляющий, что «миллионы людей живут при системе, которая их проглядела».
В июне папа назвал глобальное потепление одной из самых страшных угроз бедноте. Элите же это невдомек, поскольку «многие профессионалы, политтехнологи, СМИ и центры власти находятся в благополучных городских районах, вдали от бедняков, и мало сталкиваются с их проблемами».
В июле папа римский посетил Боливию, где заявил, что бал на нашей грешной планете по-прежнему правит Сатана, а точнее, «неограниченная погоня за деньгами», этим «навозом дьявола», а «когда капитал становится идолом и управляет людскими желаниями, а тяга к деньгам главенствует над всей социоэкономической системой, это разрушает общество».
С «красным папой» можно согласиться, что капитал становится идолом, но свободный рынок капитала производит то, чем люди живы не духовно, а физически, а это тоже важно. Б-гу Б-гово, а кесарю кесарево.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
