Еврейский Мир

Говорите – к ответственности призвали тех, кто разжигает и ведет захватническую войну? А как там насчет турок на Кипре? А русских на Украине и в Грузии? Ну, за наших милых арабских соседей я уже и вовсе молчу. Не на агрессора давят стражи «законности», а на жертву агрессии, чтоб сопротивляться не смела, дабы «эскалацию насилия» не поощрять.

При ближайшем рассмотрении видим, что в Гаагу отбираются, как и в Нюрнберге было – только и исключительно те, кто войну проиграл. Так что же нового в принципе «горе побежденным»? И ради этого стоило сочинять «законы», бумагу изводить, тюрьмы открывать, да еще свору чиновников содержать в придачу? Не говоря уже о целой армии «правозащитников» – ну совсем неправительственных «гражданских организаций», хотя почему-то с бюджетным финансированием – сопровождающих все эти мероприятия мощной пиар-кампанией, что которого арестовали – тот, значит, виноватый и есть (привет от фирмы НКВД unlimited).

Да, кстати, о «Неправительственных организациях» – замечали ли вы, что им как бы и вовсе закон не писан? «Экологисты» безнаказанно повреждают и уничтожают чужую собственность – от меховых шуб до нефтяных платформ, «Правозащитники» открыто террористам подыгрывают, «гендерные» в СМИ ввели фактически запрет на профессию для всех, кто их предрассудков не разделяет. И никакой суд им не грозит, хотя законы соответствующие имеются в избытке.

…Что вы сказали? Ах, неправильно это? Злоупотребление? По-настоящему бы надо, чтобы прогрессивное человечество под знаменем ООН сплоченными рядами пошло войной на всех этих нехороших агрессоров, диктаторов и нарушителей прав, немедленно их победило, и после победы по всем правилам могло бы уже осудить?

Объясняю: это неосуществимо.

Во-первых, никакие правозащитники не вступятся сроду за того, кто реально в опасности, поскольку он не в силах услуги их оплатить, а значит, никто в эту опасность и не поверит, как в Холокост когда-то поверить не могли. В итоге, на такую войну никто и не пойдет. Ну, скажите мне честно, любезные читатели, кто из вас, ваших детей и внуков готов хату покинуть, пойти воевать, чтоб фермеров белых в ЮАР выручать?

Во-вторых, даже если найдется желающий, он войну неизбежно проиграет, ибо без «преступлений» (см. выше), выиграть ее невозможно. Разберем на примере Вьетнама: Отказываясь помогать американцам, среднестатистический «мирный житель» не рискует ничем, а вьетконгу отказываясь помогать, рискует жизнью. И кого же он, в таком случае, признает в доме хозяином? Если вьетконг занимает деревню, американцы ее не могут обстрелять, чтобы не попасть по штатским, а если деревню американцы займут, вьетконг по ней без зазрения совести лупит из всех стволов. Так от кого же, по-вашему, деревенские захотят скорее избавиться?

Разберем теперь югославский вариант: Избыточным гуманизмом не страдает ни одна из сторон, и потому преимущество оказывается у наиболее технически оснащенной, т.е., в нашем случае, той, кого американцы назначат «правой» и, соответственно, бомбежками посодействуют. А по каким же критериям отличают они «правых» от «виноватых», если – повторим – те и другие режут интенсивно всех, кто под руку подвернется? По очень простым: за албанцев вступились друзья-саудовцы (да и правозащитников для пиару не поскупились нанять), за сербов – нет, тут вам и вся историческая справедливость.

В общем, вполне соответствует гаагский ваш трибунал старой российской мудрости: Суд – что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет«.

Нет-нет, разумеется, право сильного не в Гааге изобрели и не в Нюрнберге, так оно повелось испокон веков. И рекламировать собственную добродетель власть имущие начали тоже не вчера – помнится, уже кодекс Хаммурапи начинался с прославления справедливости его законодательства, предназначенного для защиты сироты и вдовы. Но есть мнение, что этот самый кодекс действительно использовался для поддержания пусть не идеального, но – порядка, что запрещенное в нем действительно было запрещено (ну, разве что за большие взятки…). У законов, созданных по нюрнбергскому прецеденту, функция совсем другая.

— Вы действительно считаете, что мы хотим, чтобы эти законы выполнялись? <…> Мы хотим, чтобы их нарушали. <…> Невозможно управлять невинными людьми. Единственная власть, которую имеет любое правительство, — это право применения жестоких мер по отношению к уголовникам. Что ж, когда уголовников не хватает, их создают. Столько вещей объявляется криминальными, что становится невозможно жить, не нарушая законов. Кому нужно государство с законопослушными гражданами? Что оно кому-нибудь даст? Но достаточно издать законы, которые невозможно выполнять, претворять в жизнь, объективно трактовать, — и вы создаете государство нарушителей законов и наживаетесь на вине.

       Айн Рэнд «Атлант расправил плечи«

Никакие нюрнбергские приговоры или женевские конвенции не препятствуют ни геноциду, ни этническим чисткам, ни новым ГУЛАГам, ибо у нерадостных этих явлений есть свои причины, которые никакой «круглой печатью» не устранить. И коль скоро причины эти срабатывают, большинство населения не за страх, а за совесть поддерживает государственные зверства, и на осуждение «международной общественности» плевать им с высокой стройки коммунизма.

Зато законы эти сильно усложняют жизнь каждому, кто пытается защищаться или жертвам помочь, ибо всякий реальный шаг в этом направлении будет, как минимум, причинением неприятностей убийцам (на языке «правозащитников» это называется «провоцировать эскалацию насилия»), или, хуже того, настоящим насилием без предварительного утверждения каждого выстрела независимой судебной инстанцией. Этот подход мы, в частности, наблюдали на примере Грузии и наблюдаем на примере Украины.

Кому же нужна и чего ради устраивается такая комедия?

Можно бы, конечно, поговорить о конкретных людях и группах, о коммунистах и исламистах, которым позволяют безнаказанно убивать, о «правозащитниках», строящих для них за большие бабки дымовую завесу, о расизме, автоматически снижающем планку требований к арабам, и антисемитизме, автоматически ее поднимающем в отношении евреев, но, по существу, это не ответ. Людоедские идеологии и режимы, а также «полезные идиоты» существовали и действовали до всякого Нюрнберга, тем более – расизм и антисемитизм. Всего лишь новая упаковка для старого товара. Вопрос, собственно говоря, в том, почему в наши дни он идет нарасхват именно в такой упаковке.

Ответ: потому что главным содержанием вышеуказанного процесса было вовсе не наказание преступников (что можно проделать гораздо проще) и не предотвращение подобного в будущем (что вовсе невозможно), но отчаянная попытка выдать поражение за победу. Вторая мировая демократиями была проиграна, что и было подтверждено всем последующим развитием событий.

Часть IV: Попытка с негодными средствами

Бой барабанный, знамён карнавал,
Король с войны возвратился домой:
Войну проиграл, полноги потерял,
Но рад был до слёз, что вернулся живой.

Морис Карем

А в самом деле, задумывались ли вы когда-нибудь, кто вышел победителем в той войне? Не Гитлер – это ясно. Сталин? Ну, как вам сказать… Вот, потратила я, к примеру, три получки на лотерейные билеты, мечтала «Волгу» выиграть, а выиграла часы наручные женские «Заря» в анодированном корпусе. Конечно, лучше, чем ничего, но праздник жизни все-таки не получился, денег нет, а кушать хочется.

Да, империю Сталин сохранил и даже значительно расширил, но с мечтой о мировом господстве пришлось расстаться, и понятно стало, что – навсегда. И окончательный развал надломленной России стал уже не более чем вопросом времени. А что слышно у загнивающего Запада?

Запад эту войну проиграл, строго говоря, до первого выстрела. Проиграл еще во время предыдущей, Первой войны, когда обрушилась его картина мира и система ценностей перестала приниматься всерьез. Тоталитаризм и занял то самое свято место, которое пусто не бывает, и отбить его возможности не предвиделось. Да, было у Запада и оружия больше, чем у Германии, и технический уровень, неизмеримо выше, чем у России, и запасы сырья и продовольствия больше, чем у той и другой вместе взятых, но не было цели, не было смысла в войне. Противопоставить тоталитарной идеологии было нечего.

Запад долго и нудно выбирал из двух зол: сперва казалось, что нацизм все-таки лучше, потом выяснилось, что один черт, в конце концов, выбор был сделан по другому критерию – чей выигрыш нам опаснее – и оказался правильным, ибо если бы Гитлеру в руки попали сырьевые, территориальные и людские ресурсы России и окрестностей, он определенно сумел бы извлечь из них куда больше пользы для себя (и, соответственно, опасности для других), чем Сталин извлек из трофейных немецких технологий.

Да, выбор был сделан правильный, но не позабудем, что делался он все-таки ИЗ ДВУХ ЗОЛ. Ведь Западный мир, включая Европу и Новый Свет, после пяти лет войны оказался в ситуации крохотного Израиля, для которого успешная оборона – уже победа. Тоталитарное нашествие было остановлено, но не разбито. От него пришлось еще откупаться Восточной Европой и отгораживаться ядерным оружием. Но хуже всего, пожалуй, то, что людоедская идеология получила права гражданства в интеллектуальных салонах и университетских кампусах: «Антикоммунизм — величайшая глупость XX века«. (Томас Манн). Моральный барьер оказался разрушен.

Суд над лидерами нацистской Германии имел целью не установление вины подсудимых (в которой мало кто сомневался), не наказание виновных (это можно было проделать и без такой помпы), но лживое утверждение, что виновны ТОЛЬКО они, что с подобными злодеяниями покончено, что тоталитаризм побежден. Иными словами, справедливое осуждение Гитлера было лишь средством, а целью – несправедливое оправдание Сталина, в котором заинтересованы были и Рузвельт, и Черчилль, дабы оправдать союз с ним перед народами своих стран, заслонить постыдный компромисс иллюзией славной победы.

С самого начала в момент конституирования Международного военного трибунала в Нюрнберге был составлен специальный список вопросов, обсуждение которых считалось недопустимым. Справедливость требует отметить, что инициатива составления списка принадлежала не советской стороне, но она была немедленно подхвачена Молотовым и Вышинским (разумеется, с одобренияСталина). Одним из пунктов был советско-германский пакт о ненападении.

Итак, милое обыкновение какого-нибудь гаагского трибунала, заранее определять правых и виноватых, не допуская сравнения деяний тех и других – не позднейшее злоупотребление, не искажение правильной идеи, но прямое и однозначное наследие Нюрнберга. От начала под видом борьбы со злом на самом деле его покрывали, от начала превратили судебный процесс в чисто пиарное мероприятие, от начала скамья подсудимых предназначалась только для побежденных. …Или для тех, кого усиленно готовят на эту роль.

А следовательно, все раздающиеся в наш адрес угрозы со стороны всяческих международных трибуналов следует рассматривать не как реакцию (хотя бы и неадекватную) на какие-то действия или бездействие с нашей стороны, но как судорожные попытки Запада скрыть свою очередную капитуляцию (на сей раз, перед исламским миром), причем, скрыть, прежде всего – от самого себя. Не только мы, но и «палестинцы» для них – расходный материал, о судьбе которого беспокоиться не стоит.

И реагировать на них надо адекватно: по возможности, игнорировать, а поскольку возможность наличествует, увы, не всегда, остается еще любимый совковый спорт, воспетый в «Карнавальной ночи» – говорить: «Да-да-да», – и делать по-своему. Очень даже не мешало бы нам подучиться дипломатии, чтобы это «да-да-да» звучало красиво, уверенно и непринужденно, чтобы всякий раз точно определять его дозировку и формулировку, оставляющую нам достаточный простор для маневра – с этим, к сожалению, пока что наблюдается полный провал.

Но смертельно опасно их демагогию принимать всерьез, путать ее с гуманностью, справедливостью и прочими моральными авторитетами. Начиная с самого первого, прецедентного Нюрнбергского процесса они были не более чем пропагандистским фокусом, хорошей миной при плохой игре, предательством слабого, заискиванием перед сильным и злобным хищником, замаскированным отказом от принципов свободы и достоинства человека.

Июль 2015

 Источник