– Итак, подведем итоги нашей беседы, — сказал Клаусу «скоромный швед» Мартин Валландер. — Туристическая фирма, которую вы планируете создать, — это прекрасная идея. Она будет хорошим прикрытием и для провоза евреев-нелегалов в Палестину, и для нашей военно-морской разведки. Мы дадим вам деньги. Много денег. И вы вместо хилого «Веймара», который перевернется при первом же волнении моря — я не ошибаюсь? — покупаете два приличных парохода, набираете команду и катаете своих туристов вдоль побережья Югославии, Албании и Греции с заходом во все те порты, которые представляют интерес для британских ВМС… Капитаны кораблей будут наши люди, но необходимо, чтобы и вы включились в активный сбор развединформации. Работайте с югославскими и греческими моряками, с албанскими рыбаками, с контрабандистами из Фиуме. А теперь о самом главном… Возьмите этот пакет. Я приготовил его специально для вас.
Мартин Валландер протянул Клаусу плотный коричневый пакет.
– Что это? — в недоумении спросил Клаус.
– Здесь подробные инструкции. Прочтете и выучите в соседней комнате, а потом сожжете в камине. Теперь о встречах на ближайшие дни. Безопаснее всего повидаться в другом городе, скажем, на станции Баден. Через семь дней. И там можно условиться о месте очередного свидания. Пока, пожалуй, хватит одной встречи в неделю. Опасности провала недооценивать нельзя.
***
На встрече в Бадене, в кафе «Моцарт», Клаус прежде всего коснулся вопроса о деньгах.
– Они нам нужны позарез! — горячо сказал он. — Коммерческие дела фирмы отвратительны. Пока она приносит лишь убытки, значительные убытки.
– Об этом я с вами и собирался поговорить, — спокойно сказал «скромный швед», отпив из чашки глоток кофе. — Вы должны в ближайшую неделю по делам фирмы выехать в Белград. Делайте там вид, что готовите туристический справочник для клиентов вашей фирмы. Много фотографируйте, завязывайте отношения с нужными людьми, записывайте всякую информацию. Найдите в Белграде небольшую часовню барона Врангеля, построенную каким-то русским генералом, жившим там в эмиграции в 20-х годах. Возле часовни назначается явка. В руках вы должны держать швейцарскую газету «Журналь де Женев», а курьер нашей службы «Зет» — болгарскую «Днес». Пароль: «Вы не знаете, кто такой этот самый Врангель?» Отзыв: «А кто его знает! Барон, немец какой-то. Я ведь нездешний». Говорить будете на английском. Он передаст вам деньги, микрофотоаппарат, новые химические средства для тайнописи и рецепт пользования ими. Сегодня четверг, встречаетесь с ним в следующий четверг, ровно в полдень. Если он не появится, то ждите его в пятницу, в час, или в субботу, в два часа дня.
Собеседники допили кофе, поговорили о погоде и разошлись.
В следующий четверг Клаус был в Белграде. Произошло, видимо, какое-то недоразумение. Часовни Врангеля на месте не оказалось, ее снесли. Курьер английской морской разведки в указанное время на встречу не явился. Клаус, разумеется, решил его дожидаться. Было бы обидно и глупо возвращаться назад ни с чем. Он снял номер в гостинице «Србский краль». На следующий день курьер из Лондона также не появился. Чтобы хоть как-то убить тягостно тянувшееся время, Клаус занялся изучением Белграда. С утра до вечера он гулял по городу, успокаивая себя мыслью, что задержка, несомненно, связана с каким-то внезапным осложнением на пути курьера из Лондона в Белград.
Примерно через неделю, в назначенный час, на условленном месте появился мужчина, который явно кого-то искал. Он и оказался курьером службы «Зет». Связной передал Клаусу крупную сумму денег, аппарат для микрофотографирования, тайник, в который укладывалась кодовая таблица и шифрблокнот, специальную авторучку и порошки, из которых можно было приготовить чернила для тайнописи. В гостинице Клаус очень быстро приготовил эти чернила. Запись, сделанная ими, становилась четкой, хорошо видимой только после тщательного нагревания листа бумаги с помощью утюга или смачивания заранее приготовленным химическим составом.
После встречи с курьером Клаус прожил в Белграде еще три дня и сделал много записей военного характера в специальном блокноте. За это время он познакомился с начальником белградской таможни, помощником политического отдела и детективом отдела по расследованию убийств белградской полиции. Обеды в хороших ресторанах и крупные (по скромным белградским меркам) проигрыши в карты развязывали им языки. Клаус полагал, что постоянная связь с этими людьми может пригодиться.
По возвращении в Вену, собираясь подготовить отчет о поездке в Белград для «скромного шведа» и взяв в руки блокнот, Клаус, к своему ужасу, обнаружил, что записи, сделанные бесцветными чернилами, видимо, под воздействием тепла в вагоне, а быть может, и в гостинице, проявились. Он невольно подумал о том, что могло бы случиться, если бы на границе немецкие таможенники или пограничники, проявив большую бдительность, обратили внимание на этот блокнот и перелистали его страницы. К счастью, этого не произошло. Несколько успокоившись и обругав про себя болванов из технического сектора службы «Зет», Клаус продолжил готовить отчет о своей поездке. Ему было особо важно передать всю собранную им разведывательную информацию. Крепкий кофе и нидерландский крепкий трубочный табак помогали допоздна работать над отчетом.
***
В первый рейс наконец-то заработавшей туристической фирмы «Ветер Адриатики» Клаус и Эльза отправились вместе. Сначала из Вены вся туристская группа из 73 человек прибыла на поезде в Фиуме, а оттуда на судне «Великая Германия» направилась на Брионские острова — земной рай Адриатики. На Брионах фирма к тому времени построила небольшой отель. Огромное поле для гольфа, которое Клаус также предусмотрел, могло быть за пару часов преобразовано в аэродром, способный принимать транспортную и бомбардировочную авиацию. К причалу могли приставать гидросамолеты. Клаус для особо богатых клиентов сумел организовать еженедельный рейс гидросамолета на Брионские острова. Идея с полем для гольфа и причалом для гидросамолетов особо понравилась «скромному шведу». Под видом устаревшего списанного гидроплана Англия через Португалию и Испанию «продала» Клаусу действующий самолет английских ВМС, который пилотировал английский летчик с надежным бразильским паспортом и легендой.
Клаус потом не раз вспоминал эти две недели, которые они провели на борту «Великой Германии». Встречая Эльзу на палубе, он каждый раз изумлялся ее грации. Они подходили к поручням и с наслаждением смотрели на лазурно-зеленые воды Адриатики, на белые гребни волн, на чаек, следовавших за пароходом. Перед ним открывался вид на лагуны, где стояло множество парусных лодок и рыболовецких судов, на изрезанные берега, над которыми возвышались старинные крепостные стены, башни, купола соборов.
На судне, в буфете, Клаус между прочим разговорился с миловидной барышней, оказавшейся немкой. Она сопровождала больную мать, которой врач предписал для укрепления нервной системы прогулки по морю. Обе недавно пережили большое горе — смерть мужа и отца, известного немецкого генерала, оппозиционно настроенного к нацистскому режиму. Его убили в 1933 году вместе с другими недовольными офицерами. Прогуливаясь по палубе, они долго беседовали. Девушка рассказывала о себе, о семье, с ненавистью говорила о Гитлере. Клаус в разговоре мешал серьезное с пустяками, желая ненавязчиво выяснить, что она за человек. Ему не хотелось упустить случая: девушка была бы очень полезна для работы в Германии. Но она могла оказаться и нацистской шпионкой. И все-таки Клаус рискнул.
В «Порту», так называли в британской морской разведке главное управление, проверили историю девушки и разрешили Клаусу заагентурить ее. Она оказалась неоценимым источником информации благодаря своим связям с бывшими друзьями отца, оппозиционными генералами, продолжавшими служить в рейхсвере. Уже через несколько месяцев после их встречи она начала сообщать о дислокации сухопутных и авиационных частей германской армии, о состоянии военной промышленности Германии, о подготовке ее военно-политических акций.
Вообще, первый рейс был особенно удачным. На «Великой Германии» Клаус тайно вывез пятнадцать евреев, в том числе таких ценных для будущей армии Израиля, как Карл Кахане и Марсель Тобиас. 5 октября в Дубровнике они пересели с «Великой Германии» на борт югославского парохода «Драга». 8 октября корабль встал на якорь вблизи берегов Палестины. Ночью были получены световые сигналы от встречающих, и беженцы под покровом ночи высадились на Святую землю. Там их ждали. Все новоприбывшие быстро растворились среди жителей еврейских поселений в районе Беньямина.
Вскоре новая турфирма наладила регулярное снабжение англичан интересной и надежной информацией. Кроме того, за два года ее существования из Австрии в Палестину была нелегально доставлена большая группа немецких и австрийских евреев с военным опытом.
Заметки на полях
Карл Кахане (1897–?). Во время Первой мировой войны был призван в германскую армию, за отвагу награжден Железным крестом. Затем многие годы служил офицером в германском рейхсвере. После прихода Гитлера к власти в числе военнослужащих-евреев был уволен из армии. Нелегально репатриировался в Палестину. Добровольно вступил в британский спецназ, воевал против нацистов в рядах еврейских коммандо. Один из создателей израильских парашютно-десантных войск.
Марсель Тобиас (1914–1972). Окончил Военную академию Австрии, служил офицером в австрийской армии. После аншлюса примкнул к сионистской организации «Бейтар» и в составе группы бейтаровцев нелегально репатриировался в Палестину. Служил инструктором в формированиях боевой сионистской организации «Иргун». Добровольно вступил в британский спецназ и сражался против нацистов в Северной Африке и в Европе. После войны занимался поиском и уничтожением беглых нацистских военных преступников, чьи руки были в еврейской крови. Один из создателей парашютно-десантных войск Израиля. Погиб в 1972 году, совершая прыжок с парашютом.
Клаус и Эльза постоянно меняли место встречи. В этот день они должны были встретиться в Пратере.
– Позвольте, я сегодня буду вашим экскурсоводом по Вене, — сказала Эльза и продолжила, иронически копируя речь и манеру венских экскурсоводов: — Если вы хотите насладиться видом на город с высоты 65 метров, то должны прийти в Пратер, вот сюда, к самому знаменитом колесу обозрения в мире. Только прокатившись на Wiener Riesenrad, вы можете считать, что побывали в Вене. Колесо обозрения было сооружено в 1897 году английским инженером Уолтером Бассетом и для своего времени было уникальным явлением. В то время как в других городах ничего подобного не сохранилось, венское колесо все еще вертится, оно стало одним из символов нашего города. Вы увидите, катаясь на нем, несравненные виды Вены и окрестностей.
Эльза оборвала свою речь и засмеялась.
– Идем скорее, а то это последний заезд. Мы можем не успеть.
Они подошли к кассе, и Клаус протянул кассиру деньги. Тот внимательно посмотрел на молодых людей, взял из стопки, которая лежала перед ним, две пестрые почтовые открытки с изображением большого колеса на фоне Вены, приложил их к билетам и протянул Эльзе.
– На память, фрейлейн.
– Благодарю вас!
Они вошли в кабинку и сели у окна.
– Видишь, нам оказали особые почести и бесплатно вручили эти почтовые открытки. Давай пошлем их Гитлеру. И напишем: «От двух сионистов-оптимистов». Вот уж для гестапо будет работа!
Кабинка ползла вверх, и под ними раскрывалась постепенно, словно огромный веер, Вена. Сначала Пратер со светлыми полосками освещенных аллей, затем необъятно большой, залитый огнями город и, наконец, темный, со звездочками домов Венский лес. Прямо внизу, в темноте, такие близкие, что, казалось, можно до них дотянуться, горели фонари речного порта. Чуть левее было еще одно скопление фонарей — Южный вокзал. А за ними дальше цепочка желтоватых крохотных пятнышек отмечавших железную дорогу, которая связывала Германию с Балканами. Там простирались поля будущих кровавых сражений. Огоньки мигали, словно сообщали что-то.
Им вдруг показалось, что они находились в каком-то призрачном самолете, для которого нигде не существовало посадочной полосы. Эльза сидела рядом с Клаусом, обняв его за шею. Она всем своим телом ощущала силу тела Клауса. Что-то сказочное было скрыто в нем, в дыхании ночи, в спутанном беге ее мыслей и в странном потоке, который подхватил их и нес в неизвестность. Наконец их кабинка опустилась, и они вышли. Было поздно. Незатейливое веселье балаганов кончилось.
– Давай побудем здесь еще, — сказала Эльза. — Здесь сейчас так тихо, даже шагов не слышно…
– Да, не слышно ничего…
– А тебя я слышу, — она замолчала и неожиданно прошептала: — Я боюсь, ужасно боюсь, что вдруг потеряю тебя.
Клаус почувствовал ее волосы у своего лица.
Шум парка затих. Было так тихо, что казалось, будто сама тишина шептала на ухо что-то ласковое. Ни движения, ни звука. Даже не верилось, что в мире может быть так тихо. И казалось, что у людей уже нет забот и горя, нет зла на земле. Но зло существовало. Страшное зло под названием «нацизм».
Клаус вспомнил, как по какому-то делу он появился в отделение СД в Вене, в секторе унтерштурмфюрера СС Адольфа Эйхмана, где евреям выдавали разрешения на эмиграцию. Там была огромная очередь. Клаус присел на краешек большой деревянной скамьи. Рядом с ним сидел бледный человек, держа на коленях футляр со скрипкой. Напротив сидел на корточках старик, на его выпуклом лбу виднелся глубокий свежий шрам. Старик в беспокойстве то сжимал, то разжимал руки. Рядом, тесно прижавшись друг к другу, сидели молодой человек и девушка. Они крепко сцепили руки, словно боялись, что здесь их могут разлучить, если они хоть на мгновение перестанут держаться друг за друга. За ними сидела полная женщина, которая беззвучно плакала. Слезы лились у нее из глаз, текли по щекам и подбородку, капали на платье, руки безжизненно лежали на коленях…
Александр Цывин
Продолжение тут
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
«Обе недавно пережили большое горе — смерть мужа и отца, известного немецкого генерала, оппозиционно настроенного к нацистскому режиму. Его убили в 1933 году вместе с другими недовольными офицерами. »
Шёл 1938 год, а убили в 1933, т.е. не так уж и недавно.