Продолжение. Начало в № 1179
На следующее утро «Королевские изумруды» причалили к Карибскому острову Сент-Люсия. Две тысячи пассажиров разбрелись в разные стороны. Середина острова была покрыта непроходимым тропическим лесом по склонам гор, так что туристы перемещались в основном в прибрежной полосе. И постоянно наталкивались друг на друга.
Наибольшее скопление туристов наблюдалось на южном конце острова, возле развалин старой крепости. Раиса, надо сказать, не слишком интересовалась всякими крепостями, башнями и пушками: на её взгляд, все они были похожи друг на друга и скучны. Она уже собралась возвращаться на судно, как её окликнул по имени мужской голос. Она оглянулась и сразу узнала Выпадалова, который стоял в группе туристов возле чугунной пушки.
– Вот он что-то объясняет, а я ничегошеньки не понимаю, — заговорил он, как только Раиса приблизилась. В центре группы она увидела экскурсовода, молодого сухощавого негра. — Вы ведь по-английски говорите, спросите у него, чья это крепость была и кто поставил здесь пушки?
Раиса без труда пробилась в первый ряд, поближе к экскурсоводу и, улучив момент, задала вопрос, интересовавший Выпадалова. Молодой человек ответил:
– Я уже сказал, что этот остров переходил от французов к англичанам и обратно четырнадцать раз в период с 1667 по 1814 год. И каждый раз захватившая остров сторона перестраивала крепость, увеличивала количество орудий, возводила новые укрепления. Так что сегодня указать, кто что тут построил, просто невозможно. Что касается орудий, то на некоторых из них сохранился фирменный знак изготовителя, а иногда и название города, где их отливали.
Говорил он гладко, без пауз, и Раиса с трудом успевала переводить.
Следующий вопрос задала Анна Лунц, которую Выпадалов и Раиса заметили не сразу.
– Со времён завоевания острова европейцами, вы сказали, коренное население уменьшилось в несколько раз. Кто же сегодня населяет города и деревни на острове — европейцы?
Экскурсовод снисходительно улыбнулся:
– Нет-нет, люди европейского происхождения составляют один процент населения, не больше. А девяносто с лишним процентов — это негры, как я. Но мы не коренное население Сент-Люсии. Наших предков привезли сюда из Африки в восемнадцатом веке европейцы для работы на плантациях. А коренное население острова — индейское племя карибов. Они населяли когда-то почти все острова архипелага, по их имени, кстати сказать, названо Карибское море. Европейцы оттеснили их в глубину острова, в горы. Но они могли жить только на берегу, добывая пропитание в море. Вот они почти все и вымерли. Осталось несколько сот человек, одна деревня.
Выпадалов еще долго лазил по валу, окружавшему крепость, заглядывал в жерло чуть ли не каждой пушки; Раиса самоотверженно следовала за ним, пыталась разобрать чугунные буквы на орудийных стволах. Затем они сидели под навесом на самом берегу, глядя на поверхность моря, которая меняла свой цвет от темно-фиолетового до нежно-зелёного. Раиса рассказывала о своём бизнесе, жаловалась на воровство: покупатели воруют, но особенно свои работники. Жалобы она закончила такой фразой:
– Вот если бы нашёлся серьёзный, надёжный человек, который мог бы держать всё под контролем… Пусть эти шмаровозники почувствуют, что их штучки больше не пройдут. Вот такому человеку я бы и зарплату хорошую положила, а если у него есть чего вложить в бизнес, то партнёрами могли бы стать.
Фраза повисла в воздухе. Выпадалов молчал, взгляд его блуждал за горизонтом. Раиса не выдержала затянувшейся паузы:
– Не знаю, или вы понимаете, за что разговор?
Он повернулся к ней:
– Очень хорошо понимаю. Только ведь это пустой разговор. Ваш бизнес в Америке, а я живу в России. Не могу же я работать заочно.
– Ой, тоже мне проблема, чтоб больших проблем у меня не было. Для этого существует рабочая виза. Если нанять приличного адвоката, то он докажет, что таких специалистов, как вы, в Америке не найти. Въедете по рабочей визе, а там видно будет. Главное, вы должны решиться. А чего вам терять? Не знаю, сколько вам платит ваш Савелий, но я дам вдвое больше. Работа, правда, нервная, но никто не стреляет, по крайней мере. Вам нужно два выстрела в голову? Вам даже один не нужен… Так что подумайте. Такое предложение получают не часто. Раз в жизни, а может, ещё реже…
С лёгкой Васиной руки вся «русская компания» ежедневно собиралась за столом на обед. Нельзя сказать, что их так уж тянуло друг к другу, но устраивало то, что уже вроде бы знакомы и представляться заново не нужно. А то сядешь с новыми людьми и опять отвечай на вопросы: кто такие, да откуда, да чем занимаетесь и что думаете про Путина. И всё по-английски…
Но однажды однообразие обеденной процедуры было нарушено самым неожиданным образом. Было это на острове Мартиника. Пассажиры вернулись с экскурсий и рассаживались за обеденными столами. Не успели рассесться, как появился взволнованный Вася:
– Час назад, все ещё на экскурсии были, меня вызывают к директору круиза. Он говорит: «Ты по-русски понимаешь, мне сказали. На вот, поговори». И даёт мне телефон. Там женский голос. Говорит: «Мне срочно нужно поговорить с Никитой Андреевичем Закрутным». Я говорю: «Он на экскурсии». «Тогда, — говорит она, — передайте ему так…» — Вася вынул блокнотик и прочёл: — «Карабулаева взяли, ищут тебя». То есть вас. «О нас не беспокойся, всё хорошо. Игорёк упал с велосипеда и порвал курточку. А так всё нормально. Валентина». Вот и всё. Валентина — так её зовут. Она говорит: жена.
Наступила пауза — тяжёлая, как чугунная пушка. Светочка густо покраснела.
– Я знаю, что вы про меня подумали, — сказала она сквозь слёзы. — Он обещал мне развестись и жениться на мне. А то бы я ни за что не стала с женатым. Я не такая, как вы думаете.
Тут она заплакала в голос.
– Хватит тебе! — прикрикнул на неё Никита Андреевич. — У меня тут дела посерьёзней. Мне нужно немедленно принимать решения.
– Возвращаться или не возвращаться? — поинтересовался Лунц.
– Возвращаться на расправу? Вы когда-нибудь про организацию Олега Шварцмана слышали? — Никита Андреевич обвёл взглядом сотрапезников. — Нет? «Финанс-групп» называется. Официально цель их деятельности — консолидация активов в руках государства. Это квазиправительственный орган, который, по сути дела, занимается национализацией крупного бизнеса. За спиной этой организации стоят шестьсот тысяч потерявших работу кэгэбэшников. Совершенно открыто, никто не скрывает.
Почитайте хотя бы интервью Шварцмана в «Коммерсанте». Действуют они так. В один прекрасный день приходит к вам предложение: за ваш бизнес предлагается выкуп. Названа какая-нибудь нелепая сумма — ну половина реальной стоимости или меньше. И лучше соглашайтесь, не то плохо будет… Они изведут вас всякими пакостями. Не исключена и физическая расправа. По сути дела — это вымогательство, излюбленное оружие мафии. Грабёж с одобрения государства.
– Минутку, минутку, господин… как вас?.. Большой бизнес! — угрожающим басом прорычал Выпадалов. — Вы, знаете, того… много себе позволяете. Я, знаете ли, тоже бывший работник системы госбезопасности и живу честно! Ни я, ни мои бывшие сотрудники никого не грабим. А бандиты и грабители — это как раз так называемые бизнесмены, которые с помощью Чубайса в одну ночь стали миллионерами. Просто так — хапанули народную собственность на миллионы — и готово.
– Но тогда действовали другие правила! — ещё громче прокричал Никита Андреевич. — Приватизация проводилась по инициативе и под присмотром государства. Мы не нарушили законов, это государство теперь их пересматривает задним числом. Мы не виноваты, что гэбэшники тогда хлопали ушами, а теперь опомнились и грабят честно приобретенное.
– Это кто грабит? — заорал Выпадалов и вскочил с места. Стул с грохотом полетел под ноги Васе. — Да как он смеет? Органы — это опора нации, гарант её безопасности! А тут всякая мерзость!..
Никита Андреевич тоже вскочил:
– Бандиты вы, а не опора! Мафия!
Казалось, ещё секунда — и они вцепятся друг в друга. Сотрапезники окружили их и, хватая за руки, пытались успокоить.
– Погорячились и хватит! Сядьте, пожалуйста, — бормотала Анна.
– Господа, господа! Не в таком тоне, пожалуйста, — вторил ей муж.
– И что это все такие нервные? Чуть что — сразу кричать… — суетилась Раиса.
Больше всех волновался Вася:
– Товарищи, прошу вас! Вокруг все смотрят. Они могут неправильно подумать…
Кое-как удалось усадить спорщиков и восстановить порядок, но напряжение таилось, как скрученная пружина. Только Светочка продолжала скулить:
– Что теперь будет? Я пропаду одна, если его посадят.
– Никто меня не посадит, — оборвал её Никита Андреевич. — Я не идиот, чтобы возвращаться к ним. Здесь останемся.
Все с удивлением переглянулись.
– Как это «останемся»? У вас же туристическая виза, сейчас за этим строго следят, — неуверенно сказал Вадим.
– А вот подумаем, как нам лучше оформиться. Есть разные пути. Ведь меня преследуют на родине — разве не так? А в крайнем случае… Я слышал, что в Америке на сегодня двадцать миллионов нелегальных эмигрантов. Пусть будет двадцать миллионов плюс два. Верно, Светлана Терентьевна?
Светочка несмело улыбнулась сквозь слёзы.
На следующий день «Королевские изумруды» нигде не причаливали, судно держало курс к берегам Флориды. Такие дни назывались морскими; в эти дни пассажиров просили одеваться к обеду formal, то есть женщины надевали нарядные платья, а мужчины — смокинги и галстуки-бабочки. У кого были с собой, конечно. Выпадалов надел обычный пиджак и обычный галстук. Супруги Лунц были в чёрном: Вадим в смокинге, Анна в платье с открытыми плечами. Рая нарядилась в блузку с блёстками и короткую юбку, из-под которой рвались наружу шарообразные коленки. Все молча изучали меню, исподтишка разглядывая друг друга. Вася топтался возле стола, ожидая, когда появятся Никита Андреевич со Светланой, чтобы принять заказ у всех сразу.
– Что-то наших соседей по столу не видно, — заговорила первой Раиса. — Наверное, Светочка туалет выбирает.
– Боюсь, им не до того, — пробурчал Вадим и поправил бабочку.
– Ну а где же они? — пожал плечами Выпадалов. — Сбежать посреди моря они вроде бы не могли.
– А вы верите, что они не вернутся в Россию? — спросила Анна. — Я сомневаюсь. Ведь у него там семья, бизнес…
– Он явно попался на каких-то уголовных делах, так что бизнес всё равно отнимут, — уверенно заявил Выпадалов. — А семья… сами видите: он вполне может обходиться и без семьи.
Озабоченный Вася стал принимать заказы.
– А как же они? — спросила Анна и указала взглядом на пустующие места за столом.
Вася отрицательно мотнул головой:
– Они не придут. Я узнал. Они кушали в буфете на двенадцатой палубе. Сюда не придут.
– Стыдно людям в глаза смотреть, — прокомментировал Выпадалов.
Анна вздрогнула и бросила салфетку:
– Как у вас всё сразу… Он же рассказал, как это на самом деле происходит. Да не с ним одним. Вспомните Ходорковского хотя бы. Все кругом жулики? А государство всегда право? Так, по-вашему?
– Кэгэбэшская закваска, — сказал Вадим, ни к кому не обращаясь, но достаточно отчётливо.
За столом воцарилось молчание, до конца обеда не было произнесено ни слова. А Никита Андреевич и Светочка действительно не появились ни в ресторане, ни в концертном зале, где в этот вечер давали шоу «Ностальгия по семидесятым», ни на мраморной лестнице в атриуме, где для пассажиров устроили водопад из шампанского.
На следующее утро судно ошвартовалось в Майами. В рестораны и буфеты хлынули толпы пассажиров, чтобы скорей-скорей позавтракать и отправиться на экскурсии по городу, о котором столько слышали и читали, о котором столько снято фильмов.
– Все в спешке? Знаю, знаю, постараюсь быстро, — сказал Вася.
За столом было четыре человека, Никита Андреевич и Светочка отсутствовали. Где они, что с ними? Все четверо думали об этом, но молча, про себя. Вася действительно проявил чудеса оперативности, и минут через двадцать завтрак подходил к концу. В этот момент появилась Светочка. Одна. Выглядела она ужасно: растрёпанная, глаза красные, опухшие, на лице выражение отчаяния.
– Ой, что такое? — Раиса всплеснула руками.
Светочка опустилась на стул и сквозь всхлипывания произнесла:
– Что будет?.. Куда мне деваться?.. Как я могла знать, что так выйдет?..
– Где Никита Андреевич? А, Светлана? Где он? Слышите, где Никита Андреевич? — настойчиво добивалась Анна.
– Арестован, — выговорила она с трудом.
– Как это может быть? — чуть не поперхнулся Вадим. — В международных водах? Это неслыханно!
Анна придвинулась к Свете и подала ей стакан:
– Вот, пейте. И расскажите, как всё произошло.
Рука дрожала, вода расплескивалась, льдинки стучали о край стакана. Света попила, несколько успокоилась и заговорила:
– Нет, не на судне, на берегу. Мы всю ночь не спали, готовились. Он сказал: никаких чемоданов, одну сумку, как на экскурсию в город. Возьмём самое необходимое, остальное бросим. Живы будем — новое купим. Ну утром, часов в семь, только причалили, мы одними из первых по трапу… Как только сошли, к нам подходят мужчина и женщина. Такие приличные с виду, она в белых брюках. Спрашивает: «Светлана?» Я даже ответить не успела, мужчина хватает Никиту за руку, а другой рукой сует в нос удостоверение. «Полиция, — говорит, — вы арестованы». Тут ещё один подскочил, стали наручники надевать. Никита кричит по-английски: «Я в Америке по туристической визе. Американские власти не имеют права!» А полицейский говорит: «Вас арестовали по запросу Интерпола за незаконные денежные операции». Берут его под руки — и к машине. А эта, с ними, в белых штанах, говорит мне по-английски: «Вы свободны, к вам претензий нет». Никита только успел оглянуться и крикнуть: «Меня не жди. Возвращайся одна… А лучше останься в Америке!» Что мне делать?
Окончание следует
Владимир МАТЛИН
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
