Ирано-турецкое танго

Иран и Турция, зажатые между извечным соперничеством претендентов на региональную гегемонию, подпитываемые суннито-шиитским противостоянием и сложившейся в последние годы экономической зависимостью друг от друга, вынуждены продолжать свой сложный парный танец, маневрируя между взаимным желанием максимально ослабить партнера и ясно осознаваемой необходимостью в существовании оппонента.
Министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф прибыл 1 ноября в Турцию. Встретившись в Стамбуле с президентом Абдуллой Гюлем, он в тот же день приехал в Анкару, где провел переговоры с главой турецкого МИДа Ахметом Давутоглу и премьер-министром Реджепом Эрдоганом. Появление Зарифа в Турции вместе с сообщениями о том, что в конце ноября Давутоглу посетит Иран, на декабрь запланирован визит Хасана Роухани в Турцию, а на январь — Эрдогана в Иран, ознаменовало очередной резкий поворот в противоречивых отношениях между Тегераном и Анкарой.
Соперничество между суннитской Турцией и шиитским Ираном, основанное на религиозных противоречиях и имперских амбициях обеих стран, протянулось от Кавказа через Курдистан к Ираку и Сирии и продолжается уже много веков.
После того как в 2002 году Партия справедливости и развития, представляющая турецкое крыло «Братьев-мусульман» и продвигающая последовательную исламизацию, пришла к власти в Турции, между тегеранскими аятоллами и прежде светской Анкарой наметилось явное сближение. Но затем отношения вновь стали ухудшаться, во многом вследствие спесивой риторики недальновидного Эрдогана, воодушевленного исламскими переворотами в регионе, чьи мечты вслух о возрождении великой Турции не раз приводили в замешательство и гнев соседей.
Окончательно испортились они из-за Сирии. Турция разумно посчитала, что крушение режима Асада, важнейшего ближневосточного союзника Ирана, и установление в Сирии суннитской власти, подорвет позиции Тегерана и создаст геополитический вакуум, который турки смогут использовать с выгодой для себя. Расчет Анкары, однако, не учел решимости Ирана защищать свои геополитические интересы и наличие в суннитском лагере помимо «Братьев-мусульман» также ваххабитской Саудовской Аравии, имеющей свои виды на региональный передел.
В то же время, несмотря на разногласия, Иран и Турция жестко связаны друг с другом взаимно необходимым экономическим симбиозом. Турецкая экономика не способна обойтись без иранских энергоресурсов, в то время как иранская экономика, зажатая международными санкциями, крайне нуждается в турецком посредничестве, позволяющем обходить наложенные на Исламскую Республику ограничения.
Ежегодно Турция закупает в Иране около 8 миллионов тонн сырой нефти, что составляет больше половины ее нефтяного импорта. Кроме того, 98% природного газа также приходит в Турцию из Ирана.
Недовольная своей энергетической зависимостью от Ирана, Турция попыталась наладить связи с фактически автономным правительством иракского Курдистана. Но столкнулась с жестким сопротивлением как Ирана, так и послушного ему центрального правительства в Ираке. В итоге Анкаре пришлось отступить и продолжить согласование импорта углеводородов с Тегераном.
В то же время именно Турция в значительной степени обеспечила Ирану выживание в условиях международных санкций. Как выяснилось около года назад, в обмен на нефть и газ Турция экспортировала в Иран золото на миллиарды долларов, позволяя Исламской Республике осуществлять различные торговые сделки по всему миру в обход международных финансовых систем.
Действовали обе страны по простейшей схеме. Турция расплачивалась за энергоресурсы турецкими лирами, поступавшими в турецкий банк. На эти деньги в Турции же закупались иранцами золотые слитки, которые затем с курьерами переправлялись в ОАЭ, где продавались уже за твердую валюту.
Постепенно Турция стала также и важнейшим перевалочным пунктом для импорта, идущего в Иран, последовательно заменяя в этой роли ОАЭ. Тысячи иранских компаний развернули в Турции свою деятельность по реэкспорту, то есть перепродаже дальше в Иран импортируемых первоначально в Турцию товаров, а также проведению финансовых операций, попадающих под ограничения санкций.
Таким образом, нынешнее сближение не является неожиданностью. В то же время следует заметить, что инициатором улучшения отношений стала именно Турция. Идя навстречу Тегерану, Анкара сделала ряд важных уступок.
Во-первых, правительство Эрдогана заметно снизило тон в отношении своего видения сирийского будущего. Если раньше турки считали, что Асад должен быть немедленно смещен, то в последних заявлениях Анкара как будто бы уже примирилась с тем, что на время переходного периода диктатор продолжит оставаться у власти.
Во-вторых, в конце октября, согласно сообщениям в арабской прессе, Турция изгнала со своей территории саудовских агентов, занимавшихся подготовкой и организацией оппозиционных сирийских сил, и закрыла их центры, в значительной степени подорвав деятельность сирийских повстанцев на севере.
Действия Турции, судя по всему, объясняются несколькими причинами.
В первую очередь они связаны с окончательным разладом в отношениях между Анкарой и Эр-Риядом, вызванным усилившимся противостоянием «Братьев-мусульман» и ваххабитского королевства. Летнее свержение правительства Мухаммеда Мурси в Египте, проспонсированное и организованное Саудитами, привело Реджепа Эрдогана в бешенство. А вслед за этим Саудовская Аравия дала понять, что не собирается больше считаться с интересами «Братьев-мусульман» и на сирийском фронте. В ответ Эрдоган взял курс на сближение с Тегераном.
Скорее всего, на готовность турок форсировать иранское направление повлияла также новая позиция администрации Обамы, ведущая к потеплению отношений с иранскими аятоллами на фоне отторжения саудовских лидеров.
Вероятно, также в связи с приближающимися выборами Эрдоган вспомнил о своем давнем внешнеполитическом кредо, декларировавшем «ноль проблем с соседями» и потерявшем актуальность в контексте разразившихся практически со всеми пограничными государствами конфликтов. Теперь турецкий премьер решил продемонстрировать обществу приверженность к некогда широко разрекламированному лозунгу.
Насколько далеко зайдет новое сближение Анкары и Тегерана, как долго продлится и чем закончится, судить пока рано.
Израиль, наблюдающий со стороны за ирано-турецкими маневрами, получает возможность в очередной раз убедиться в правоте очевидной истины: в нестабильном региональном раскладе исключительной гарантией надежного мира и безопасности для государства является не подписанный договор и даже не осознание общих выгод, а лишь убедительное доминирование в военной и экономической сферах.