Посмертный анализ мусульманских протестов

Итак, мусульманские толпы рассеиваются и американские дипломатические миссии возвращаются к нормальной деятельности. Вот некоторые размышления по поводу массовых беспорядков, начавшихся 11 сентября 2012 г. и унесших более тридцати жизней.

Фильм имеет значение
Администрация Обамы трусливо пытается уйти от ответственности за гибель четырех американцев в Ливии, заявив, что нападение было непредсказуемым развитием протеста против видео «Невинность мусульман». В ответ ведущие аналитики пришли к выводу, что видео не имело значения. Барри Рубин презрительно назвал видео «фальшивым предлогом для демонстрации в Египте», уточнив затем: «Я специально упомянул лишь Египет. Везде, кроме Египта, где демонстрации по поводу других вопросов были запланированы и объявлены заранее (до упоминаний видео), и в Ливии, где был совершен теракт, видео было реальным фактором». Майкл Ледин упрекает администрацию за утверждение, будто «нападения на американцев являются нападениями лишь на видео, а вовсе не на американцев». Эндрю Маккарти пишет: «Дело касается видео не более, чем подобные эпизоды последние годы касались карикатур, плюшевых медведей, случайных сожжений Корана и т.д.». Хусейн Хаккани отвергает протесты как «функцию политики, а не религии». Для Виктора Дэвиса Хэнсона видео и подобные инциденты — «не более чем грубые предлоги в удобный момент перенаправить ярость невежественных и бедных масс против США и таким образом получить власть». Ли Смит полагает, что «обвинение видео — это часть сложной общественной дипломатической кампании». Клиф Кинкэйд категорически называет фильм «диверсией, предназначенной для сохранения президентства Обамы».
Я уважаю этих авторов и стараюсь учиться у них, но расхожусь с ними во мнениях относительно видео. Да, отдельные лица, организации и правительства подстрекали толпу — действительно, всегда должен быть некоторый инициатор, мобилизующий мусульман против оскорбительного заявления, текста, рисунка или видео. Но было бы ошибкой рассматривать эту толпу лишь в качестве инструмента сталкивающихся интересов (например, салафитов и «Братьев-мусульман» в Египте) или американских политических императивов. Ярость, направленная на видео, была искренней, реальной и настойчивой.
Личность Мухаммеда приобрела среди мусульман статус святого, и подвергать его критике, а уж тем более издевкам — табу. Немецкий востоковед Аннемари Шиммель указала (в исследовании 1985 г. о почитании Мухаммеда), что его личность наряду с Кораном является «центром исламской жизни». Мусульмане испытывают искреннее возмущение по поводу оскорблений, направленных на его личность. Обратите внимание, например, на пресловутую статью 295-Б Уголовного кодекса Пакистана, наказывающую за клевету на Мухаммеда, даже непреднамеренную, смертной казнью. Этот закон имеет настолько сильную поддержку, что два известных политика, Салман Тасир и Шахбаз Бхатти, были застрелены в 2011 году лишь за выражение несогласия с пакистанским законом о богохульстве. Их убийство не имело ничего общего с Западом и, конечно, не было диверсией в ходе президентской кампании в США.

Обама vs Мурси
В своих выступлениях в ООН на прошлой неделе президенты США и Египта выразили диаметрально противоположные взгляды на свободу оскорбительных высказываний. Барак Обама заявил, что «в 2012 году, когда любой человек с мобильным телефоном может распространить оскорбительное видео по всему миру одним лишь нажатием кнопки, идея о том, что мы можем контролировать поток информации, является устаревшей. Вопрос заключается в том, как мы реагируем. Мы должны согласиться: никакая речь не оправдывает бессмысленного насилия». Мухаммед Мурси возражает: «Непристойности, составляющие часть организованной кампании против исламских святынь, недопустимы и требуют твердого запрета. На этом международном форуме мы несем ответственность за изыскание путей защитить мир от нестабильности и ненависти». Короче говоря, у каждой стороны есть свои принципы и методы (свобода слова против запрета богохульства), почитающиеся основополагающими и требующими соответствующего уважения. С тех пор как Хомейни издал указ против Салмана Рушди в 1989 году, каждая сторона намерена навязывать свою волю другой. Полагаю, что это столкновение только начинается.

Тенденции
Я наблюдаю это фундаментальное противостояние со времен Хомейни и могу заметить три основные тенденции.
Во-первых, мусульмане все больше и больше настаивают на политическом императиве сохранения святости Мухаммеда. Во-вторых, с течением времени западные правительства и элита (например, журналисты, юристы, интеллектуалы, художники) проявляют все больше робости перед исламистским напором, изъявляя готовность извиняться, умиротворять и утихомиривать. Ужасный пример тому — реакция посольства США в Каире 11 сентября 2012 г., в то время как снаружи бушевала толпа. В-третьих, рядовые слои общества на Западе все в большей степени демонстрируют готовность не отступать перед исламистами, а наоборот, действовать им наперекор, призывая к сжиганию Корана, распространяя плакаты, призывающие к «победе над джихадом», публикуя воинственно-оскорбительные французские карикатуры и обещая выпуск фильмов о Мухаммеде.
Похоже, в обозримом будущем конфликт будет продолжать накаляться.

Перевод с английского
И. ЭЙДЕЛЬНАНТ

Даниэль ПАЙПС