До Барака Хусейна Обамы и Германа Кейна самым видным негритянским политиком в США был Джесси Джексон. Ему сходило с рук абсолютно все.
Джексон, на- пример, признался в своих мемуарах, что, работая в юности официантом, он тайно плевал белым в тарелки. «Делов-то куча», — отмахнулись властители наших дум.
Могу себе представить, что было бы, если бы белый кандидат в президенты США признался в том, что плевал в тарелки черным.
Однажды черный журналист Милтон Коулман услышал, как Джексон злобно отозвался о Нью-Йорке как о Хаймитауне, то есть Хаимграде.
Журналист поставил свой профессиональный долг выше расовой солидарности и сообщил об этом в газете. Поднялась буря протестов. Не против юдофобского словечка Джексона, а против журналиста, который его выдал.
Фюрер «Нации ислама» бесноватый Луис Фаррахан угрожал в радиопередаче как Коулману, так и евреям, заявив: «Если вы навредите брату [Джексону], то он будет последним, кому вы навредили!» Сам Джексон сначала отрицал, что употребил этот скоромный термин, а потом обвинил евреев в том, что они строят против него козни.
Расовый предатель Коулман, слава Б-гу, не пострадал, а процветает и возглавляет сейчас Американское общество редакторов газет.
Поехали дальше.
В разгар избирательной кампании 1988 года, когда Джексон баллотировался в президенты США и был фаворитом Демпартии, пошли слухи о его серийном прелюбодействе, которым грешили и президент Кеннеди, и Мартин Лютер Кинг, но об их проделках пресса упорно молчала.
Пытаясь заслонить мужа от разгорающегося скандала, его верная жена Джеки Джексон заявила журналу «Лайф»: «Я не верю в проверку простыней. Это вторжение в личную жизнь. Если муж мне изменил, пусть лучше он мне об этом не говорит. А вам лучше в этом не копаться, потому что я ращу детей и не позволю вам разбить мою семью». То ли журналисты испугались Джеки, то ли обычных обвинений в расизме, но в большой прессе США материалов об изменах Джексона так и не появилось — до тех пор, пока он не признался несколько лет спустя, что его помощница родила от него внебрачного ребенка, а он оплатил ей покупку дома и выдает ежемесячную стипендию.
Столь же ненавязчиво обошлась пресса со слухами об интрижке кандидата Демпартии в президенты красавчика Джона Эдвардса, чья жена в тот момент умирала от рака. Лишь год спустя сообщили, что любовница родила ему ребенка. Притом раскопала эту сенсацию не «Нью-Йорк Таймс», и не «Вашингтон Пост», а бульварная сплетница «Нэшенэл энквайрер».
Как мы видим, чернота и прогрессивность взглядов спасают в Америке от нападок. Чернота в сочетании с консервативными взглядами, наоборот, притягивают их, как валерьянка кота.
Стоило консервативному юристу Кларенсу Томасу выдвинуться в Верховный суд, как из щели выползла смазливая прогрессивная дама по имени Анита Хилл, которая публично обвинила его в сексуальных домогательствах.
По нынешним временам к этой категории могут относиться и двусмысленный комплимент, и опрометчивая шутка, и простая галантность. Американские мужики запуганы: принесешь секретарше ромашку, а она завизжит благим матом и на вас заявит.
Аните, слава Б-гу, не поверили, и Томаса утвердили в Верховный суд. Пресса уделила этому скандалу в сто раз больше внимания, чем выходкам тоже черного, но прогрессивного Джесси Джексона. Потому что она не терпит черных консерваторов, рассматривая их как беглецов с либеральных плантаций.
Сейчас объявился еще один беглец — Герман Кейн. Он едва успел выбиться в фавориты среди республиканцев, как пресса извлекла из небытия двух анонимных женщин, которых будто бы домогался лет десять назад мой любимый черный кандидат. Потом к ним вроде бы добавилась третья. Поскольку источники информации тоже анонимны, трудно сказать, о чем именно идет речь. То ли Кейн изобразил Стросс-Кана, то ли преподнес им ромашку, а они подняли такую вонь, что Национальная ресторанная ассоциация, которую он тогда возглавлял, сочла за благо откупиться от жалобщиц.
Взамен они дали подписку не распространяться об этой истории. В конце недели Ассоциация сняла с них это обязательство с тем, чтобы они наконец могли поведать миру о том, чем провинился Кейн перед ними. Но обе наотрез отказались.
Если бы Кейн был левак и расовый демагог, я бы решил, что женщин просто запугали боевики Фаррахана или «Новых черных пантер». Но Кейн — правый, и женщинам ничего не грозило.
По сообщениям прессы, несчастные сетовали не на то, что их заваливали на кровать или махали перед ними детородным органом: они были недовольны какими-то жестами и замечаниями, которые показались им двусмысленными.
На данный момент кажется, что Кейн — это не афроамериканский Стросс-Кан и даже не Билл Клинтон со своими сигарами и ложью под присягой, которая чуть не стоила ему места в Белом доме.
Но вокруг предполагаемых проделок моего черного кумира всю неделю кувыркался медийный цирк, с которым никогда не пришлось иметь дела Джесси Джексону, потому что он правильный черный. А вот Кейн отбился от рук.
Оцените пост
(голосовало: 13, средняя оценка: 4,38 из 5)
Загрузка...
