Десять лет назад на российском телевидении не было передачи популярней, чем «Куклы». Тогда ее создатель Виктор Шендерович оставался «за кадром». Позже появилась его авторская остросатирическая программа «Итого» – и о Шендеровиче заговорили даже в российской Думе.
После предсказуемого переворота на НТВ эти передачи исчезли из эфира – многим так было спокойнее, но зритель к Шендеровичу уже привык и расставаться с ним не хотел.
Теперь Виктора Шендеровича читают – он издал несколько книг, и слушают – правда, только на радиостанциях «Эхо Москвы» и «Свобода».
В конце мая писатель, сатирик, обладатель высшей телевизионной премии ТЭФИ и премии «Золотой Остап» Виктор Шендерович в очередной раз прилетел в Израиль.
Виктор Анатольевич, трудно было такому популярному человеку вырваться к нам в Израиль? Наверное, пришлось выкраивать время, предназначенное для российских почитателей?
Вырваться было трудно, но уж больно хотелось. У меня в Израиле много друзей, не говоря уже о двух родных тетках, сестрах отца… А время удалось выкроить между выпуском двух книг, одну из которых – «Изюм из булки» – я и привезу вашим «читателям-почитателям». Русские израильтяне прочтут ее первыми: в Москве этой книжки еще нет. А вторая книжка, надеюсь, будет ждать меня по возвращении из Израиля. Это книга моей ранней прозы: я решился издать кое-что из того, что писал в восьмидесятых…
Ваш коллега Михаил Задорнов назвал Израиль «самой удачной союзной республикой», Елена Трегубова – своим персональным земным раем. Что Израиль для вас?
Прежде всего – люди. Хотя какие-то пейзажи Земли обетованной тоже давно стали для меня родными.
Итак, вы приезжаете с программой под названием «Живьем» и с новой книгой. О чем книга и что мы услышим в этой программе?
Я давным-давно обнаружил, что самые смешные, поучительные и метафорические истории сочиняет жизнь, и уже лет двадцать пять за жизнью изо всех сил записываю… «Изюм из булки» – это триста пятьдесят страниц историй – из пережитого и услышанного, анекдотов в пушкинском смысле слова, просто баек… Я получал наслаждение, пока записывал их на бумагу – надеюсь, часть этого наслаждения передастся читателям. А на концертах я поделюсь самыми вкусными «изюминами».
Есть ли у вас друзья среди израильских коллег-писателей?
В конце 80-х я был постановщиком пластики на сцене Театра Советской армии, помогал создавать образы всяческой уголовщины для пьесы молодого ленинградского драматурга Марка Галесника. Тогда и познакомились. А потом Марк оказался первым, кто пригласил меня в Израиль. С тех пор и задружились… Теперь иногда даже путешествуем вместе. А так круг моих близких друзей – как в Израиле, так и в России – в основном люди непубличные. Исключение – мои товарищи по работе над теле– и радиопрограммами Игорь Иртеньев и Вадим Жук.
В Израиле находится еще и Владимир Гусинский, ваш «начальник» – вы ведь работаете на его телеканале RTVi. Какие у вас отношения?
На «гусинском канале» я работаю уже пару лет, и у нас есть планы увеличить мое присутствие на экране. Разумеется, я надеюсь встретиться с Владимиром Александровичем и во время нынешнего приезда в Израиль – и по делу, и просто так…
Как вы относитесь к тому факту, что приехавших из России олигархов еврейского происхождения здесь считают «русской мафией», травят в прессе, полиции и в суде и не дают заниматься бизнесом?
Во всем мире бизнесмены не прочь при случае использовать полицию для подрыва позиций конкурентов. В России это – обычная практика, но оказывается, сие возможно и в Израиле (по крайней мере, такое впечатление складывается). Что же до «русской мафии» – мне кажется, это что-то эдакое… из сильно художественной литературы.
Хотелось бы спросить вас, как вы относитесь к евреям, но подозреваю, что вы можете, как в анекдоте, сказать – я к ним отношусь. Давайте я сформулирую вопрос иначе – как вы относитесь к своему еврейству? Не оно ли «повинно» в том, что вы так талантливы?
Есть вещи, о которых мне невозможно рассуждать. Но чем дольше я живу, тем ощутимее для меня мое собственное еврейство – не в этническом, а, прежде всего, культурном плане. Впитанное с детства уважение к культуре и слову, четкие представления о добре и зле (притом, что Ветхий Завет я прочел, когда мне было уже за тридцать) – вот что такое для меня мое еврейство. А сами по себе способности – это не привилегия, а шанс.
Елена Трегубова в своей книге «Прощание кремлевского диггера», когда описывает поиски издателя, упоминает в связи с вами Игоря Захарова, снискавшего репутацию либерала после выхода в свет вашей книги о том, как Путин разогнал НТВ. Оправдана ли такая оценка?
Вторая книга, «Изюм из булки», тоже издана у Захарова, но полагаю, что в данном случае либерализм ни при чем; Игорь – очень предприимчивый и талантливый издатель, не просто берущий, что дают, а провоцирующий писателей на новые тексты.
Мы уже не живем там, и поэтому нам трудно судить – имеют ли место быть в России нарушения свободы слова или нет. Но если и вы и Трегубова не сидите в тюрьме за вашу позицию по отношению к власти и действующему президенту, а наоборот, имеете возможность – и используете ее на все сто процентов – заниматься вашей прямой профессиональной деятельностью, то не кажется ли вам, что не так все плохо «в датском королевстве»?
Чтобы вам было легче судить о состоянии свободы слова в России… Трегубова получила «рецензию» на свою книжку взрывом гранаты у дверей собственной квартиры, намек поняла и некоторое время после этого жила в Лондоне.
А насчет возможности для меня заниматься профессиональной деятельностью, то в настоящее время эту возможность дают мне американское радио «Свобода» и радио «Эхо Москвы». Десятки тысяч слушателей вместо десятков миллионов телезрителей НТВ – сколько это процентов реализации, считайте сами.
Не только во «время оно» – существования СССР, – но и в наши, куда более разнузданные, времена вас нередко называют «антисоветчиком». Мне это кажется не лишенным основания – достаточно хотя бы почитать ваши «Недельные комментарии плавленого сырка». Ну и язва же вы, простите за откровенность! Скажите, вы согласны с таким «званием»? Откуда такой сарказм? Неужели ничего из того, что делает власть, не кажется вам заслуживающим одобрения?
Почему? Просто то, что заслуживает одобрения, по определению не является предметом сатиры. Что-то приличное пытаются сделать люди из экономического блока правительства – правда, для того, чтобы оставаться в правительстве, они вынуждены регулярно пачкаться в политической грязи, но это уж их выбор…
Вы входите в Комитет-2008. Верите ли вы, что вам удастся привести к власти другого, «демократического» президента?
Задача Комитета-2008 не в том, чтобы привести «демократического» президента, а в том, чтобы в России (впервые за ее новейшую историю) состоялись демократические выборы, а не назначение преемников и игра «по понятиям». Любой кандидат, избранный россиянами по нормальным правилам в честной борьбе, будет во благо России.
Герои ваших фельетонов – чиновники. Вы наверняка задумывались о какой-то их типизации. Какой тип среди них сейчас преобладает?
Как у Грефа на лице написано, что он – отличник, то у большинства политиков до сих пор на лице написано, что они – троечники. Понимаете, основная проблема не в том, что они злодеи, а в том, что троечники. Они троечники и по литературе, и по истории. Прыгают на грабли, про которые сто раз предупреждено.
Недавно Гарри Каспаров шокировал всю мировую общественность заявлением об уходе из шахмат – в политику. В одном из клубов он получил шахматной доской по голове за «предательство шахмат». Как вы считаете, стоит ли политика такой жертвы со стороны Гарри Кимовича? По-вашему, может ли Гарри Каспаров стать президентом России?
Не думаю, что Каспаров может стать президентом (все-таки Россия страна в достаточной мере ксенофобическая), но полагаю, что у него и нет такой задачи. Он направил свои силы и способности в политику, а сил и способностей у него много. Что же до шахмат, то он держался на шахматном Эвересте почти двадцать лет и все, что мог в этом плане (творческом и спортивном), думаю, уже совершил. Жалко в этой ситуации только Леко и Ананда – Гарри убил их мечту когда-нибудь выиграть у себя матч за корону…
Ваша популярность у зрителя во многом связана с телевидением, если точнее – с НТВ, если еще точнее – с передачами «Куклы» и «Итого». Вы согласны с тем, что это – ваш самый главный успех?
«Куклы» и «Итого» – это публицистика. Я относился к этому как к работе и старался делать эту работу честно. Но надеюсь, что мои главные успехи связаны (и еще будут связаны) с литературным поприщем.
Для большого телевидения, трех главных каналов, один из которых – НТВ, вы по-прежнему «персона нон грата»? Надежды на возвращение нет?
При каком-нибудь следующем президенте – непременно. А с этим мы в один телевизор не помещаемся. Он у нас такой большой…
Когда была вся эта бодяга с закрытием НТВ, меня еще узнавали на улице. Ко мне подходили люди, сочувствовали: ах, у вас проблемы. Я им говорил: «Нет, это у вас проблемы». И все в ответ улыбались: думали, шучу. Сейчас улыбаться перестали: кажется, начали чувствовать связь. Ведь демократия – это не цель, а инструмент, и нужно время, чтобы люди научились связывать явления, понимать: между демократическими институтами (свободные СМИ, независимые суды, парламент) и хорошими дорогами, законностью и апельсиновым запахом в туалете – очевидная связь. Не прямая, но безусловная. Это не сразу понимаешь. Но единственный выход – эту связь всячески людям объяснять.
Как вы отнеслись к «уходу» с телевидения Парфенова и «Намедни»? Такой поворот событий можно было предвидеть?
Мне было жалко Парфенова и команду «Намедни», это талантливые люди, но гораздо жальче мне миллионы россиян, которых Парфенов вольно или невольно вводил в заблуждение, легализуя бандитскую власть. В 2000-м эту власть еще можно было остановить…
Как вы считаете теперь, тогда у вас был шанс сохраниться на НТВ? Или вы ни при каких обстоятельствах «не могли поступиться принципами»?
Остаться на НТВ я бы мог, но очень скоро прошел бы незавидным путем Парфенова и Шустера.
Политика – грязное дело. Вы с этим согласны?
Не будем обобщать. Вспомните Гавела, вспомните Неру…
Не надоело ли копаться в этой грязи? Не хотелось бы вернуться к режиссуре, поставить «Чайку» или «Гамлета»?
Когда я вслед за некоторыми моими коллегами сойду с ума, то начну писать философские романы и ставить «Гамлета». А пока позвольте остаться в рамках дарованного…
Знакомо ли вам чувство хорошей профессиональной зависти? Есть ли у вас подобное чувство по отношению к «классикам жанра» – Жванецкому, Задорнову?
Странное у вас, ей-богу, получилось перечисление через запятую… Жванецкий – гений, и завидовать ему можно (как можно завидовать хоть Моцарту), но смысла нет. Господь поцеловал эту макушку – и ни я, ни даже, боюсь, сам Жванецкий тут ни при чем. А что касается Задорнова… Это блестящий шоумен, но слово «писатель» перед этой фамилией – чистое недоразумение. И вообще… Как говорил Остап Бендер, я человек завистливый, но тут завидовать нечему.
Любите ли вы плавленые сырки? Почему именно этот продукт «родом из СССР» стал «брендом» ваших еженедельных обзоров?
«Плавленый сырок» – это как бы следующая ступень нашей демократизации (после «Бесплатного сыра» на телеканале ТВС).
Нет ли у вас ностальгии по прошлому? Нам, эмигрантам, потерявшим не только прошлое, но и страну, в которой оно происходило, это чувство знакомо…
Ностальгия – это и есть тоска по прошедшему: нормальное, хорошее чувство, знакомое всякому. Но тоска по СССР? Наша молодость пришлась на Брежнева и Андропова – что ж теперь, ностальгировать по психушкам?
Если бы у вас была возможность переписать свою биографию методами компьютерной правки, вы бы что-то изменили?
Пожалуй, я бы получил основательное гуманитарное образование, вроде того, которым сейчас мучают мою девятнадцатилетнюю дочь в Российском гуманитарном университете. Выучил бы пару языков. Чуть раньше попытался бы уйти в самостоятельную жизнь. Вообще, попытался бы жить смелее с самой юности… Но в принципе – у меня есть ощущение, что можно обойтись и без компьютерной правки. А отдельные, не устраивающие меня детали я постараюсь исправить своими силами.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
