Продолжая свои наставления, Моше-рабейну вновь призывает евреев выполнять заповеди Торы, обещая им в награду процветание и благоденствие. Завоевание Эрец Исраэль будет происходить постепенно, без панического бегства местных племен, чтобы на опустевшей земле не развелись дикие животные и у евреев было достаточно времени для планомерного заселения страны. Пророк велит евреям сжечь всех ханаанских идолов и напоминает, что Тора неделима — нельзя соблюдать выборочно ее законы. Далее он красочно описывает изобилие Эрец Исраэль, где растут пшеница, ячмень, виноград, инжир, гранаты, маслины и финики, и напоминает евреям, что они завоюют Святую Землю не благодаря своему мужеству и военному искусству, а исключительно по воле Б-га. Приводится хроника событий у горы Синай — от провозглашения Десяти Заповедей до получения второго комплекта скрижалей Завета после трагической истории с золотым тельцом. Моше вспоминает и другие события Исхода: смерть Аарона и назначение колена Леви для службы в Храме. Он говорит, что небольшое племя численностью 70 душ, пришедшее в Египет, превратилось в народ, многочисленный, как звезды на небе. Вновь описав несравненные достоинства Страны Израиля, Моше сообщает народу формулу еврейской веры, ставшую второй частью молитвы «Шма, Исраэль».
«И схватил я обе скрижали, и бросил их с моих обеих рук, и разбил их у вас на глазах» (9:17).
Так отреагировал Моше-рабейну на оргию поклонения золотому тельцу, когда возвращался со скрижалями после аудиенции у Б-га.
Комментатор «Бааль а-турим» обратил внимание, что в слове «ва-ашлихем» (и я бросил их) не хватает буквы «йуд». Это значит, поясняет он, что буквы, составлявшие Десять заповедей на скрижалях (числовое значение «йуд» = 10), улетели с камней. Вот почему в некоторых комментариях сказано, что Моше был вынужден бросить скрижали на землю из-за их чудовищного веса. Пока они содержали святые слова, начертанные самим Б-гом, их было очень легко нести. (Кстати, таким же невесомым был Ковчег Завета из золота, в котором лежали скрижали: носившие его на шестах левиты могли подогнуть ноги, и Ковчег сам понес бы их по воздуху).
Однако, когда буквы улетели со скрижалей, эти камни приобрели свой нормальный вес, равный весу сапфира. Поэтому Моше не мог больше держать тяжеленные каменные блоки и уронил их на землю.
Но зачем Моше понадобилось «схватить» скрижали, прежде чем бросить? Ведь он их уже держал. Другой комментатор «Ор а-Хаим» объясняет. В Торе сказано, что Моше бросил скрижали «с обеих рук». Значит, они были такими легкими, что почти невесомо лежали на руках пророка. И лишь когда они приблизились к золотому тельцу, святость покинула их, и Моше пришлось крепко схватить свою драгоценную ношу, чтобы не уронить.
Уместно спросить: почему Моше не отпустил скрижали сразу? Зачем напрягался? Ведь он все равно собирался их бросить. Ответ содержится в приведенном стихе: Моше хотел разбить скрижали «на глазах» у евреев, чтобы шокировать их, показать, какой тяжкий грех идолопоклонства они совершили.
Побойтесь Б-га!
«А теперь, Израиль, чего Б-г требует от тебя? Только страха пред Б-гом, Г-сподом твоим…» (10:12).
Эти слова Моше-рабейну, обращенные к евреям, вызвали недоумение у мудрецов Талмуда. «Неужели так уж легко выработать в себе «ират-шамаим» (трепетное отношение к Б-гу)?» — спрашивают они в трактате «Брахот». Действительно, в реальной жизни лишь немногие праведники испытывают подлинный страх перед Б-гом, ведут себя так, как будто постоянно чувствуют на себе Его строгий, испытующий взгляд.
«Да, применительно к Моше страх перед Б-гом и в самом деле не такая уж трудная вещь», — отвечает Талмуд.
Но что означают эти слова? Ведь Моше говорил не сам с собой, а обращался к сынам Израиля. В поисках более исчерпывающего объяснения комментатор «Кли якар» рассматривает приведенный стих в более широком контексте. В том же разделе сказано далее: «И знайте ныне, что не сыны ваши, которые не знали и которые не видели наставлений Б-га, Г-спода вашего, — Его величия, Его мощной руки и простертой мышцы Его… но собственными глазами видели вы все великие деяния Б-га, которые Он совершил» (11:2-7).
Если бы Вс-вышний говорил с их потомками и призывал их к Б-гобоязненности, это требование можно было бы считать завышенным. Но перед Ним стояли именно те люди, которые видели своими глазами все перечисленные в Торе чудеса и для которых вера и упование на Творца было вполне достижимым качеством.
Теперь нам понятен смысл талмудического ответа: «Применительно к Моше страх перед Б-гом и в самом деле не такая уж трудная вещь». Поколению, сопровождавшему Моше в сорокалетних странствиях по пустыне и видевшему бесконечную цепь чудес и сверхъестественных явлений, которые свидетельствовали об активном участии Б-га в их судьбе, было совсем не трудно выработать в себе «ират-шамаим».
Не случайно обращение Моше к евреям начинается со слов «а теперь» («ве-ата»): пророк обращается к своим современникам. Только к ним он мог предъявить такое требование.
Но ведь мы знаем, что Тора была дана всем поколениям, а не только «выходцам» из Египта. Нужно ли говорить, что качество «ират-шамаим» доступно каждому, если речь идет только об одном-единственном поколении, а их потомкам оно едва ли по плечу?
Ответ таков. Требование «ират-шамаим» было изначально дано евреям Исхода, и они легко справились с ним. В результате был создан важный исторический прецедент, позволивший другим поколениям достигать таких же высот в служении Вс-вышнему. Именно это имел в виду Моше: если бы он проповедовал страх перед Б-гом евреям грядущих эпох, его требование было бы чрезмерным и практически невыполнимым. Ведь сказано в Торе: «Б-г не требует невозможного от своих творений».
Но, обращаясь к своему поколению, для которого искренняя и чистая вера в Творца были привычной нормой, Моше сознательно закладывал фундамент для их потомков, создавал для них духовную традицию, пример для подражания.
Та же концепция заложена и в других качествах еврейского характера, таких, как «месирут-нефеш», готовность к самопожертвованию во имя веры. Самопожертвование нам привили праотцы Авраам, Ицхак и Яаков. Если бы они не создали прецедент своими поступками, не заложили свой пример в наши духовные гены, мы бы не выдержали тысячелетних гонений, не сумели бы сохранить себя и свою приверженность иудаизму.
Не случайно рабби Элиягу Деслер интерпретирует выражение «зхут-авот», заслуга праотцев, как «закут-авот», чистота праотцев. Мы унаследовали чистоту их характера, преданность Высшей идее, идя по их стопам и достигая вершин духовности.
«Алевай!»
«А теперь, Израиль, чего Б-г требует от тебя? Только страха пред Б-гом, Г-сподом твоим, идти всеми путями Его, и любить Его, и служить Б-гу всем сердцем твоим и всей душой твоей» (10:12).
В отличие от телевидения, которое собирает миллионы людей в глобальный «дворец съездов», Интернет разводит их по индивидуальным электронным «будкам». Эти будки создают уникальные возможности для любых, прежде немыслимых контактов.
Светскому еврею не страшно задать вопрос через Интернет виртуальному раввину, потому что его не пугают виртуальные шляпа и пейсы. Если бы не Интернет, этот еврей так и не нашел бы дороги к своей религии. Отчуждение и антирелигиозные стереотипы его окружения не позволили бы ему перешагнуть порог иешивы для получения ответа.
Но с другой стороны, анонимность Интернета представляет серьезную угрозу для религиозного дома. Даже лучшие сетевые фильтры не могут помешать молодому человеку зайти в такие виртуальные «салоны», каких не сыщешь даже в районах «красных фонарей». В доинтернетовскую эпоху он не отважился бы и близко подойти к ним: ему помешали бы стыд и смущение. Но бесстрастный компьютерный экран не краснеет, и все, что сдерживает любопытство религиозного пользователя, — это его собственный «ират-шамаим», страх перед Б-гом. Все дело в том, насколько эффективен этот страх.
Когда рабби Йоханан бен Закай, живший в эпоху разрушения Иерусалимского Храма, лежал на смертном одре, ученики попросили, чтобы он благословил их. «Пусть ваш страх перед Б-гом будет не меньше, чем страх перед людьми», — сказал мудрец.
«Ребе! — удивились ученики, — но разве страх перед Б-гом не должен преобладать над страхом перед людьми!?»
«Алевай (о, если бы так)! — горько воскликнул рабби Йоханан. — Хотелось бы мне, чтобы ваш трепет перед Царем небесным хотя бы приблизился к вашему страху перед земными царями. Да что там царями — вы робеете перед любым мелким авторитетом из плоти и крови. Когда человек ведет себя недостойно, он лишь боится, что его кто-то увидит. То, что сам Б-г следит за ним, нисколько его не тревожит».
«А теперь, Израиль, чего Б-г требует от тебя? Только страха пред Б-гом…».
Этот страх, отличающий человека от двуногого прямоходящего скота, всегда был в дефиците, а в нашу интернетовскую эпоху с ее размытой моралью — и подавно.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
