Начальник конструкторского бюро систем управления атомных подводных лодок, «отказник», перебивающийся случайными заработками, репатриант, главный раввин московской синагоги на Большой Бронной… Вы думаете, что мы перечисляем каких-то совершенно разных людей? Ошибаетесь. Речь идет об одном человеке — раве Ицхаке Когане
— Рав Ицхак, расскажите, пожалуйста, о своей семье.
— Я родился в традиционной еврейской семье. Дед по материнской линии был раввином в Минске. В 1950 году его арестовали за выпечку мацы, а вместе с ним и мою маму. Поскольку прихватили еще и нас с братом, то маму, увидев двоих детей, пожалели и отпустили. А деда через месяц не стало. Он был ближайшим сподвижником Любавичского Ребе. Мама была единственным ребенком в семье. Она получила диплом юриста, но по специальности не работала. В то время была шестидневная рабочая неделя, это обстоятельство мешало ей соблюдать субботу. Чтобы иметь возможность поддерживать еврейские традиции, она пошла работать лоточницей в магазин. Еврейству она отдала себя полностью. Отец родом из Витебска. Папа осиротел в семь лет, и его воспитала старшая сестра. Ее вместе с детьми немцы во время войны закопали живыми. Папа окончил семилетку и, к сожалению, не получил возможности продолжить свое образование.
— А как складывалась ваша необычная карьера?
— Карьера у меня была сумасшедшая, но шел я к ней нетрадиционным путем. Наша семья очень нуждалась, и чтобы помочь ей, я в пятнадцать лет начал работать на заводе, учился в вечерней школе. На этом заводе мой папа занимал должность начальника фрезерного участка точной механообработки, но взять меня к себе в цех отказался. После окончания электротехнического института я вернулся на завод. И довольно быстро стал начальником конструкторского бюро систем управления атомных подводных лодок. Я занимал эту должность с 1969 по 1972 год. В какой-то момент понял, что мои убеждения идут вразрез с моей работой, и мне нужно уйти. У меня не было претензий, ведь я сам поставил себя в такое положение. Отпускать меня не хотели. Кстати, набор технических знаний, полученный в институте, и сегодня помогает мне в работе, хотя если бы в молодости я больше учился, то теперь мне было бы легче.
Убеждения не позволяли Исааку Абрамовичу сменить имя и отчество, вступить в партию, продолжать скрывать свою религиозность. Он принял решение уехать в Израиль. Но, естественно, получил отказ. В те годы в СССР «отказник», да к тому же религиозный еврей, был просто изгоем. Это были тяжелые годы в жизни ребе. Чтобы прокормить семью, приходилось работать даже грузчиком. 14 лет семья Коганов ждала разрешения на выезд… В середине 80-х, в начале перестройки, им все-таки удалось репатриироваться в Израиль.
— Сколько лет вы прожили в Израиле?
— Три года. Успел пройти службу в израильской армии. В этот период много ездил по миру.
— А почему решили вернуться в Россию?
— Мое возвращение было не моим выбором. Мне позвонил Любавичский Ребе и сказал: «Я даю вам благословение для всех евреев России». Тогда я связался с Россией и сообщил: «Ребята, теперь все будет в порядке, вас благословил сам Ребе». После приезда на историческую родину началась новая жизнь. Нужно было определиться, где работать, по специальности или нет. Исаак Абрамович не мог принять какое бы то ни было решение, не посоветовавшись с духовным лидером поколения Любавичским Ребе. Эта встреча, отмерянная драгоценными 23 минутами, перевернула сознание бывшего инженера-конструктора, а с того момента — инженера человеческих душ. Ребе дал понять, что наибольшую пользу Коган принесет как религиозный наставник. А тут еще Голливуд предложил снять фильм…
— Почему вы отказались от съемок фильма о вас в Голливуде?
— Сначала я не хотел отказываться от предложения Голливуда, наоборот, оно выглядело заманчиво, в том числе и с материальной точки зрения. Но прежде чем принять окончательное решение по такому важному вопросу, я посоветовался с Любавичским Ребе. Он сказал: «Мероприятие не для нас» — и это было решающим фактором. Позже в России обо мне было снято четыре фильма. Первый — «Чернобыльские дети». Он рассказывает о периоде, когда мне довелось участвовать в операции спасения детей из зоны чернобыльской катастрофы. По требованию Ребе было организовано несколько групп спасения. Первые два рейса «Москва — Тель-Авив» прошли благополучно. Третий самолет был «аэрофлотовский», и тут произошло непредвиденное, из-за чего я поседел за одну ночь. Представьте себе: 226 детей и 400 провожающих родителей… Вдруг им объявляют, что я провокатор и хочу угнать самолет. Нас выпустили благодаря тому, что поднялся весь истеблишмент еврейского мира, они звонили Михаилу Горбачеву. Благодаря удачно проведенной акции, нам удалось отправить в Советский Союз 10 тонн кошерных продуктов. Этот фильм смотрел и Любавичский Ребе. Второй назывался — «Белая ворона». Это был сериал о людях с необычной судьбой, то есть хроникальный, не игровой. Он дал мне возможность как бы вести диалог с людьми через экран. С режиссером этого фильма у меня сложились дружеские отношения, я даже выбирал мелодию, сопровождающую фильм. Третий фильм «Хасиды зажигают огни» был снят Таней Фирсовой, а последний фильм — «Раввин» сделан Галиной Евтушенко. Он начинается любительскими съемками проведения праздника Йом Кипур, когда злых духов отгоняют треском специальных «петушков».
— В 1999 году в вашу синагогу на Бронной была подложена бомба. Похоже, до сих пор не нашли виновных?
— Сейчас я покажу вам, что произошло после взрыва в синагоге. Посмотрите, как реагировал металл, — и рав Ицхак показывает нам искореженный кусок железа. — Плотность огня была столь велика, что в раме остались прорези. Если бы бомбу не заметил мой сын, то было бы много жертв. Хотя ему тогда было всего 12 лет, он понял, что это такое, ведь недаром он прошел «подготовку» в Израиле.
— С какими вопросами и проблемами приходят к вам люди?
— Многие просят помочь разобраться в их еврейском происхождении, ведь история советского еврейства необычна, люди вынуждены были по тем или иным причинам скрывать свою национальность. Лично я думаю, судя по тому объему вопросов, которые мне задают, что в Москве около миллиона галахических евреев. Притом некоторые даже этого не знают. Вот пример: у нас в синагоге есть фотограф. Сейчас ему шестьдесят лет. В какой-то момент он почувствовал, что его стало тянуть в синагогу. Я его спрашиваю: «Может, у тебя еврейские корни?» Он пожимает плечами и говорит: «Женщина, которая меня воспитывала, рассказывала, что, когда немцы заняли город, мне не было и года. Чтобы сохранить мне жизнь, мама отдала меня, а сама пошла в гетто. Приемная мать сумела сохранить только паспорт родной маминой сестры». Я попросил его принести документ, посмотрел на фотографию, прочитал имя — сомнений не было. Узнав о своем еврейском происхождении, он сделал обрезание, стал соблюдать законы Галахи. Кто-то хочет узнать, как правильно соблюдать еврейские традиции. Но те, кто приходят ко мне за советом как к наставнику, как правило, «прилипают» надолго, из них подавляющее большинство — молодые люди.
— Где сейчас ваши дети?
— У меня пятеро детей: три дочери и два сына, один из сыновей — приемный. Старшая дочь живет в Хевроне. Она преподаватель музыки, у нее шестеро детей. Средняя, Симона, в школе Куравского преподает еврейские предметы. У нее трое детей. Младшая недавно вышла замуж. Приемный сын сейчас проходит службу в Израильской армии. Я бы не хотел, чтобы дети пошли по моим стопам. Я считаю, что сначала надо выучиться, как жить, а только потом получать специальность.
— Нет ли у вас желания самому написать о своей жизни?
— Я задумал книгу, правда, пока успел написать всего шестнадцать страниц. Мне выпало жить на стыке двух поколений: дореволюционного, которое строго придерживалось еврейских традиций, и нового, советского. Это целый пласт истории. Но из-за нового необычного проекта (запись недельных глав Торы вместе с учениками, от общения с которыми я получаю колоссальное удовольствие) пришлось временно отложить собственное творчество.
От редакции: рав Ицхак Коган, это тот самый, который принял на себя первый удар фашиста и убийцы Копцева и спас прихожан синагоги.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
