Песах в наших книгах имеет несколько имён: праздник Освобождения, праздник Мацот, праздник Исхода… Сегодня мне хочется сделать акцент на названии «праздник Весны». Тем более что весь месяц нисан, точно в середине которого Песах приходит к нам, назван на иврите «ходеш авив» — «весенний месяц». Ну и, знаете, в эпоху новой «холодной войны», во времена «ледникового периода» в отношениях американской и израильской администраций и прочих похолоданий — либо слишком уж «горячих летних ласк» от Ближнего Востока до Украины и Африки — особенно хочется чего-то весеннего.
С Валентиной Чайковской вы встречались уже дважды, мне симпатичны её тёплая любовь к Стране Израиля и позитивный, радостный, оптимистический тон творчества. Наверное, так и должно быть у каждого, чьё время не ограничено земной жизнью, а горизонт — текущими заботами и приятностями. Даже когда она говорит о войне или трагическом — за всем этим ощущаешь какой-то иной масштаб — такое измерение, с которого, словами другого поэта, «конец — ещё не конец, а чьё-то начало».
Валентина живёт в Ришон-ле-Ционе, председатель ЛИТО этого города и администратор сайта Союза писателей Израиля. Но главное — по крайней мере для нашей поэтической странички — она человек, который умеет слышать. И ушами, и сердцем. А Песах — это как раз и есть время, когда мы стараемся разбудить и научить слушать наши сердца. Счастливого праздника!
Шлите нам стихи на e-mail:
ayudasin@gmail.com.
Валентина Чайковская
НЕ ПОСТИЧЬ, НЕ ЛЮБЯ
Сонет из старенькой тетради
Уходят февральских морозов мгновенья,
Шнурует пуанты принцесса Весна:
Лишь в танце пройдётся, и па вдохновенья
Пробудят природу от зимнего сна.
Ручьи растекутся, взывая к цветенью,
Проснутся хохлатка, подснежник, ирис —
И радуясь шумно такому мгновенью,
Захлопают крыльями пчёлы на бис!
Коснётся легонько земли балерина,
И примула, робко надев пелерину,
Вослед засмеётся Весне желтизной.
И всё это будет. Не верь в зимний холод.
Тепло мы рождаем внутри у себя —
Ведь тайну Весны не постичь, не любя!
***
В закрученной спирали виноградной
Есть восходящей жизни воплощенье,
Где тотчас Время стрелкой невозвратной
Кругами отмеряет цикл рожденья…
И всё в спирали этой совершенно:
Порядок сил, начал первопричина,
Лишь гроздь лозы да тело наше бренны,
Рождаясь вновь, кто помнит про кончину?..
В МОЛИТВАХ ПРЕДВЕЧЕРНИХ…
Мне дорог каждый день осеннего величья:
Багровый дар рябин, манящих красотою,
Старушки-липы вздох, хранящей эхо птичье
В оставленном гнезде под крышей голубою.
Иллюзии и явь, сплетаясь в наших душах,
То дарят тень тревог, то радость снов
янтарных.
И даже если дождь и пузырьки на лужах,
Они — родней родных в моих виденьях
странных.
Там всплески смутных чувств несут
из синей дали
Поклон семейству астр, дарящих радость
ближним,
И песни журавлей в немыслимой печали…
Всему своя пора — весне и дням осенним,
И торжеству любви в небесной Книге жизни,
И тихому «прости» в молитвах предвечерних.
ИМПУЛЬСЫ МОЛИТВЫ
Бесконечное с конечным
Вдруг сойдутся на мосту.
Что-то временное с Вечным,
Станет на одну черту.
Снизойдёт Непостижимость
В сокровенных мыслей круг.
Прочь отвергнет иллюзорность
В импульсе молитвы дух!
Воспарит благословенье,
Затуманив взор слезой,
И омоет за мгновенье
Неземною чистотой!
НА МЁРТВОМ МОРЕ
Спешит на землю шелковистый сумрак,
Вот, к морю Мёртвому крадётся рысью тень,
И на лучах последних, как на струнах,
Бренчит всё тише, растворяясь, день…
С горчинкой ласку скалам дарит море,
Хвостатые скворцы в расщелины летят,
Ещё лишь миг, рассыплет вечер зори,
И рыжая скала прошепчет тихо: «Спят».
Взойдёт луна над тёплой гладью моря:
В солёности его — веков ушедших след…
И отразится в утомлённом взоре
Ночного неба дышащий портрет…
КАМНИ
Есть у камней язык особый —
Искусный, древний, высшей пробы.
Порой понять простое сложно —
Мы любим больше то, что ложно:
От слова лести — до улыбок…
А камень прям. Он твёрд, негибок,
Безмолвный, жёсткий и упрямый.
Но, может быть, он честный самый?
И, может быть, в Иерусалиме
Шептал мой предок тихо Имя,
Седую голову склоняя,
К Стене из камня, точно зная,
Какая сила в ней большая!
А я не знаю… Нет, не знаю,
Зачем на папину могилу
Однажды камень положила —
И что-то жгло в груди и ныло…
И позвало в Святую Землю,
Где каждый вздох душой приемлю,
И знаю точно — не ошиблась:
Я ПОДНЯЛАСЬ, не опустилась!
Но почему храню годами
В шкатулке с милыми вещами
Я серый камушек из детства?
Алмаз — ничто с ним по соседству!
ПОДНИМАЯСЬ В ГОРОД ГОРОДОВ…
Здесь каждый камень кажется живым:
Спрессован в памяти былых сражений дым,
Внутри страданье и любви хрусталь,
Еврейской скрипки горькая печаль.
А ты идёшь, как будто чуть хмельной,
И удивлённо видишь пред собой
Сближенье улиц (шире чуть лыжни)
И слышишь смех беспечной ребятни…
И понимаешь — всё не просто так:
Ни чувств раздвоенных особый знак,
(Где дух видений входит в твой сентябрь),
Ни то Почтение, что дарит явь!
И, поднимаясь в Город городов,
Ты силишься понять азы основ,
Как будто входишь ты совсем нагим,
В сей древний город — наш Иерусалим!
СОТВОРЕНИЕ МИРА
Разбивший Себя на мельчайшие части
Внутри Своего Сотворения Мира,
Из собственной мощи величием власти —
Он дал сотворённым глоток эликсира.
И сжался всем Светом до Точки Блаженства,
Творениям щедро оставив пространство.
Не в этом ли смыслы и путь совершенства?
В Его бесконечности — мудрости царство!
И плавно пустые окружности плыли,
А место внутри ожидало творений.
Из Света лучи в пустоту опустились —
Возникли миры из надежд и прозрений.
А в них — наши души в телесных темницах,
И нам не постичь высочайшего чуда!
Но как же всем важно к Единству стремиться —
К Тому, Кто нас создал и светит Оттуда.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
