Представлять нашего гостя не надо — его книги «Евреи в войнах тысячелетий» и «Еврейский щит СССР» сразу стали классикой, а военные обзоры читаются как новеллы. Посвятив 35 лет военной службе, Марк Штейнберг всё это время собирал материалы по военной еврейской истории. Рисковал — но профессиональный минёр умеет и обезвреживать, и маскировать свои «мины». А если добавить в послужной список Афганистан, да и 6 лет в Кушке, на краю раскалённой пустыни… И такие, например, строки, в Афгане написанные и ловко спрятанные «до потом»: «толпа генералов убогих приказ за приказом куёт», «и снова разрывы гремят во славу кремлёвских болванов» — вопросов не возникает, что сапёр-минёр — не просто профессия, а призвание.
Как ни странно это на взгляд со стороны — Марк всю жизнь был предан поэзии, причём лирики, и лирики чудесной, отчего-то вызывающей у меня ассоциации с маршаковскими переводами из Шекспира — у него больше, чем военной и гражданской тематики. Надеюсь ещё познакомить вас с его лирическими перлами. Но сегодня, после праздника Хануки, в который мы завершаем перечисления наших благодарностей Творцу словами «аль амелхамот», за Б-жественную помощь в, увы, неизбежных пока войнах — мне захотелось познакомить вас с его солдатской лирой.
Шлите нам стихи на e-mail: ayudasin@gmail.com.
Как танки, ломая преграды…
Как танки, ломая преграды,
Сражаясь в неравном бою,
Идут мои книги-солдаты
По свету в военном строю.
Идут, на веку не старея,
Ведь битве не видно конца —
За честь ветерана-еврея,
Солдата, героя-бойца.
БАЛЛАДА О СЛЕПОМ МИНЁРЕ
Он идет тротуарной тропою
Через вечную черную ночь,
Омываем бульварной толпою,
Как речною холодной струёю
Одинокая лодка — точь-в-точь.
Для толпы он чужой, незнакомый,
Как незваный, непризнанный гость,
Что к застолью пришёл незаконно.
И стучит по глухому бетону
Его длинная острая трость.
Эта трость… Её жало стальное
Выбирает — свободен ли путь,
А минёра сознанье больное
Помнит мир, словно поле большое
И тропу — не уйти, не свернуть…
Там, под слоем пожухлой дернины,
Ряд за рядом, просты и сложны,
Под асфальтом, камнём или глиной,
Притаились, как призраки мины —
Ядовитые зёрна войны…
Если кто наступал неуклюже
В этот страшный железный посев —
Чёрный смерч вырывался наружу,
Плоть живую калеча, и руша,
И купая в кровавой росе!
Он глазам лишь однажды поверил.
Только раз он не поднял щупа.
Только раз он шагнул, не проверив,
Как ступаешь в открытые двери —
И от взрыва взметнулась тропа…
А теперь, по знакомой дороге,
По своей, по родной стороне,
Он идёт, напряжённый и строгий,
В вечном мраке и в вечной тревоге,
Он вовеки идёт по войне.
Пусть вокруг расцветают улыбки,
Пусть беснуется рядом толпа,
Он — как будто по жёрдочке зыбкой,
Он не сделает больше ошибки,
Он ни шагу теперь без щупа.
АФГАН, «ГРУЗ 200»
Двухсотым шифруется груз,
Поклажа для «черных тюльпанов»,
Несущих в родимый Союз
Добычу сражений Афгана.
И этот секретный товар
В простой деревянной обшивке —
Наверное, главный навар
От чьей-то безмозглой ошибки…
В запаянных цинках лежат
Не груды сокровищ пандшерских,
Там трупы! Там трупы солдат,
Бесславную гибель нашедших…
Исплачется горькая мать,
Вовек неутешною стала.
Но если б сумела узнать,
Что скрыто под серым металлом…
Фугаса разрыв преградил
Пути атакующей роте.
И взвод головной превратил
В куски окровавленной плоти.
Чьи руки? А чья голова?
«Паяльщикам» — дело какое!
Смешалась с мозгами трава
В последнем железном покое…
И снова разрывы гремят
Во славу кремлевских болванов!
И падает в камни солдат —
Добыча для «черных тюльпанов»…
СОНЕТ О КАНУВШЕМ
Я не трусил у ямы, набитой тротилом.
Не потело лицо, не дрожала рука,
Хоть и ведал, что с этой гремящей могилой
Каждый миг я могу вознестись в облака.
И в пустыне безводной, сожженной, унылой,
Разгребая во мраке пучины песка,
Я без трепета вел. И звезда мне светила,
Путеводной искрой на ребре козырька.
И когда унижали мой горький, мой милый,
Мой народ — надо мною довлели века…
Но один против трех — я не взвешивал силы,
Уповая на мудрость своего кулака.
Но где все это было, где кануло, Б-г весть,
И доблесть, и уверенность, и месть?
НЕ ОТДАМ КЛИНОК
Снова вихри кровавой метели
Сокрушают Отчизну мою.
Не хочу помирать в постели —
Я погибнуть мечтаю в бою!
Обложило Страну темной ратью.
Ты — одна, а кругом — враги.
Так вставайте на выручку, братья!
Б-г Сиона, бойцам помоги!
Видно, так решено Судьбою,
Что в сраженье и я одинок…
Все равно я не выйду из боя,
Все равно — не отдам клинок!
Знаю — годы мои облетели,
Но у жизни на самом краю —
Я клянусь — не помру в постели,
Я солдат! Я погибну в бою!
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
