Мне, как обычно, пришла в голову странная мысль: давайте посвятим Хануке подборку, строго противоположную ханукальным событиям. Тогда греки и огреченные евреи старались любым путём — не мытьём, так катаньем — избавить еврейский народ от его «особости», от его неслияния со «всем прогрессивным человечеством». Этот архетип повторяется из поколения в поколение, но не будем сейчас о надоевшей политике. Пусть лучше с нами заговорит русский интеллигент, гуманист и российский патриот, проработавший 4 года в Израиле тележурналистом и относящийся к нашему народу с искренней симпатией.
Стихи Дементьева очень мелодичны, то, что многие популярные советские песни на них написаны, естественно. Но у тех строк, которые вы сейчас прочтёте, нет большого шанса стать «народными серенадами». Поющие евреи предпочитают делать это в первом лице, а желающих песнопеть кантаты и арии русско-еврейской дружбы на языке Карамзина — пока что небольшой избыток.
Андрей Дмитриевич говорит о своем дружелюбии к нам и к еврейской стране голосом очень простым и естественным. И дай-то Б-г, чтобы такими голосами, без примесей абстракций «космополитизма» и унификации, без припрятанных комплексов и «камней за пазухой» скорей заговорили друг о друге все народы! А то уже воротит от культа взаимной ненависти… Светлой и радостной Хануки!
Шлите нам стихи на e-mail:
ayudasin@gmail.com.
Андрей Дементьев
Я в Израиле как дома…
На подъем душа легка.
Если ж мы в разлуке долго,
Точит душу мне тоска.
Там таинственные пальмы
Ловят в веер ветерок.
Как любил свой север Бальмонт,
Так люблю я свой Восток.
Море катит изумруды
И крошит их возле скал.
Если есть на свете чудо,
То его я отыскал.
Отыскал библейский остров —
Вечный берег трех морей,
Где живу легко и просто,
Вместе с Музою моей.
Всех душою принимаю.
Взглядом все боготворю.
В ноябре встречаюсь с маем
Вопреки календарю.
Я в Израиле как дома.
Только жаль, что дома нет.
Снова гул аэродрома.
И беру я в рай билет…
НОВОГОДНЕЕ
До чего же мы устали
От московской суеты,
От писательских баталий
И от светской пустоты.
И, забыв про все на свете,
Мы летим в Иерусалим,
Чтобы Новый год там встретить
Рядом с небом голубым.
На Святой земле, как прежде,
В декабре цветут цветы.
Жаль, бываем мы все реже
В этом царстве красоты.
Жаль, что жизнь здесь стала круче —
Со взрывчаткой и стрельбой.
И, страданием измучен,
Стал Израиль моей судьбой.
И, хотя еврейской крови
Нет ни в предках, ни во мне,
Я горжусь своей любовью
К этой избранной стране.
ПАМЯТИ АБРАМА КОГАНА
Четвертый год живу средь иудеев.
Законы чту и полюбил страну.
И, ничего плохого им не сделав,
Я чувствую в душе своей вину.
Не потому ль, что издавна в России
Таилась к этим людям неприязнь.
И чем им только в злобе ни грозили!
Какие души втаптывали в грязь!
Простите нас… Хотя не все виновны.
Не все хулу держали про запас.
Прошли мы вместе лагеря и войны.
И покаянье примиряет нас.
Дай Г-споди Земле обетованной
На все века надежду и покой.
И кем бы ни был ты —
Абрамом иль Иваном,
Для нас с тобой планеты нет другой.
ИОСИФУ АЛЬБЕРТОНУ
Слева от меня звучит иврит.
Что-то дед хирургу говорит.
Справа от меня лежит араб.
Как сосед — он так же стар и слаб.
Сын араба молится в углу,
Коврик постеливши на полу.
Сын еврея, отодвинув стул,
Первый раз сегодня прикорнул.
А меж ними русский. Это — я.
Интернациональная семья.
И спасает жизни всем хирург,
И тому — кто недруг,
И кто — друг.
И лежу я, как посредник, тут,
Зная, что опять бои идут.
И араб, что справа, и еврей —
Ждут чего-то от души моей.
А душа сгорела в том огне,
Что пронёсся смерчем по стране.
И рыдает боль моя навзрыд…
Как мне близок в этот миг иврит.
ВЕТКА МИНДАЛЯ
Здесь в феврале цветёт миндаль,
И это значит — скоро лето.
И зеленеющая даль
Вся в вспышках розового цвета.
Благословенная земля!
Она здесь каждый год красива.
Сорву я ветку миндаля
И отошлю тебе в Россию.
Хотя библейские цветы
В пути осыпятся, быть может…
Но и без этой красоты
Их свет нам встретиться поможет.
Над Святой землей туман завис.
Холодно и непривычно грустно.
Я спускаюсь по тропинке вниз,
Чтоб пройти по высохшему руслу
Бушевавшей некогда реки,
Что стекла в библейские легенды…
Мы от тех времен так далеки,
Как веселый бомж от президента.
Над Святой землей завис туман.
И земля притихла, опечалясь.
Все равно здесь так уютно нам,
Словно мы с весною повстречались.
Потому что это наш любимый дом,
Где в беде друзья тебя не бросят.
Много раз я убеждался в том.
Здесь о доброте людей не просят.
Над Святой землей туман завис.
Ничего, что мне немного грустно.
А на дружбу с ней не надо виз.
Было бы взаимным наше чувство.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
