Заканчивается еврейский месяц элул. Мы на пороге Рош Хашана — еврейского Нового года. Но на самом деле это важная дата не только для нашего народа. Первое тишрея — это ни больше ни меньше день рождения человечества. В этот день был создан Адам — первый человек.
Первого тишрея мы начинаем череду осенних праздников — Рош Хашана, Йом Кипур, Суккот. Дорога к этому праздничному треугольнику начинается за месяц до Рош Хашана — в новомесячье элула. Это особенно чувствуется в Израиле, где в каждом доме слышен по утрам звук шофара. Путь от первого элула к Симхат Торе — празднику, завершающему цепь, восхитительно логичен.
В элуле от нас ожидается сосредоточенность на анализе прожитого года, подведение итогов, исправление не идеально выполненного. С результатами этой работы мы приходим в Рош Хашана на суд. И получаем приговор. Справедливый, имеющий неразрывную связь с теми решениями и выборами, которые сопровождали нас в прошлом году.
После Рош Хашана нам дается еще 10 дней на то, чтобы осознать, что приговор мог быть не самым легким. Вспомнить то, что не исправлено, не продумано. Отмолить, изменить, уговорить…
И в завершение 10 «дней трепета», как мы их называем, — Йом Кипур. День окончательного утверждения приговора. Теперь абсолютно ясно, кому жить, кому богатство, кому бедность, кому жениться, кому развестись. А если все же не успел? Отчаяние? Безнадежность? Нет… Ведь судил любящий Отец…
После Йом Кипура приходит Суккот. Праздник, в который мы все вместе сидим в сукке независимо от духовного уровня и осознания — праведник и простой еврей. Мы поднимаем в молитве четыре вида растений, как бы говоря Творцу: «Вот мы — Твой народ. Есть среди нас и праведный этрог, и ива, не умеющая учиться, не знающая Закона. Как Ты ради молитвы Моше простил свой народ, так прости худших из нас ради заслуг лучших».
И завершается эта логичная цепочка лучшим в мире, неповторимым праздником Симхат Тора. Когда каждый из нас понимает: «Если я праведный, Творец любит и дает мне Тору. Если мне далеко до истинной праведности, то Он любит меня и танцует со мной и со святым Свитком в эту минуту. Если я запутался в ошибках и потерял дорогу, Он любит меня. И стоит мне лишь почувствовать эту радость, этот танец, это ликование моего народа, снова, как год за годом, принимающего Тору от своего Царя, эта эйфория поднимет меня над материальным миром, и оттуда, сверху, я увижу Истинный Путь». Это сила моего любимого еврейского праздника Симхат Тора — праздника принятия Торы.
«И сказал: выйди и стань на горе перед лицом Всевышнего, и вот Он пройдет, и большой и сильный ветер, разрушающий горы и сокрушающий скалы перед Творцом. Но не в ветре Всевышний. После ветра — землетрясение. Но не в землетрясении Всевышний. После землетрясения — огонь. Но не в огне Всевышний. А после огня пришел тихий голос…» (Танах, Мелахим 1 — Первая книга царей, гл. 19, ст. 11–12).
Мы переживаем напряжение и волнение перед лицом грозного Царя в элуле и в «дни трепета», между Рош Хашана и Йом Кипуром. Но уже в Суккот начинаем слышать тихий голос Его любви. А в Симхат Тору тихий голос становится песней, которую, ликуя, подхватывает весь народ.
Симхат Тора
ПОСЛЕ СУДНОГО ДНЯ
Суд прошел, и приговор подписан.
Что с того, что судья — Отец.
Грех на грех так плотно нанизан,
Как цепочка золотых колец.
И кричи — не кричи —
неподкупен,
Беспристрастен суровый судья.
И в надежде — будь, мол,
что будет —
Ты вопишь: «Папа, это же я!»
Но сегодня вопить бесполезно,
В черной мантии Он — судья!
Не жалея, рукою железной
Он на плаху пошлет тебя.
Только сняв с себя мантию, снова
Станет Он милосердным Отцом
И подарит «последнее слово» —
Шанс покаяться перед Творцом.
Десять дней сочиняя молитву,
Ты в последний момент
поймешь,
Как до боли, до ужаса стыдно
Быть прощенным за явную ложь.
И пытаясь сказать,
как исправишь
Все, что делал ты в прошлом
не так.
Каждым нервом души ощущаешь,
Как стыда поглощает мрак.
Час за часом молитва стучится
В милосердное сердце Отца.
Вот ворота готовы закрыться,
Гонит грозная стража с крыльца.
И с последней надеждою
в крике,
Видя свет через узкую щель,
Ты уже обезумевший, дикий
Проорал: «Я молю — поверь,
Я грешил и, наверное, буду,
Я глупец и таким же умру,
Одного я уже не забуду,
Просыпаясь живым по утру,
Как стоял перед узкой щелью
И в последней надежде вопил,
Умоляя Его о прощенье,
Шанс последний опять получил.
www.reclifing.com
Нехама МИЛЬСОН
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
