Бойкот Бойкоту

В эти мрачные дни, когда мне не творилось, хоть убей, что я могу добавить к происходящему? Что понять? Что объяснить? Были какие-то моменты, не позволяющие напрочь расстаться с улыбкой.

В эти дни почти вселенского бойкота по отношению к Израилю, вынужденному — я подчёркиваю это слово — наносить ответные удары по Газе, откуда ХАМАС не прекращал обстреливать наши города, немного утешил меня (не без оттенка злорадства) ответ израильских фермеров на просьбу хронически предвзятого к нам Евросоюза не отправлять свою продукцию бойкотируемой им России. Огласив телезрителям эту просьбу, израильские СМИ показали нам полные кладовые-холодильники тщательно отобранных и упакованных для отправки в Россию израильских овощей и фруктов, причём в двойном по сравнению с обычным размере! Наша бывшая всегда их, оказывается, очень охотно покупает. Это был, помимо всего прочего, наш бойкот Евросоюзу в ответ на их бойкоты.
В эти недобрые для нашей страны дни горьких потерь (разве утешает мысль, что у них погибло больше?), когда слух и зрение были прикованы к радио и телеэфиру (Хайфу на этот раз не терзали звуки «Цева адом»), а на имейл приходило множество материалов от единомышленников, словно от самих Небес, не позволяющих упасть духом, я мысленно пропела осанну моим согражданам-израильтянам. Думалось: нет второго такого народа на свете, как наш, не только рискующий жить, растить детей, процветать в самом кратере постоянно действующего вулкана, но и являющий примеры душевного благородства, братской сплочённости, взаимовыручки, самопожертвования. Я уж не говорю о горах подарков нашим солдатам, которые люди, рискуя собой, приносили, привозили прямо к местам боевых событий. Многие эпизоды этих дней просто невозможно было воспринимать без слёз. Вот один из них.
В обстреливаемый хамасовскими ракетами город труженики земли — назовём их так — привезли свою продукцию, которая скупалась довольно бойко. Не то чтобы профессиональный фермер, но хозяин расставил на столике десяток бутылок с приготовленным собственноручно шоколадным ликёром. В толчее шаткий столик перевернулся, и все бутылочки попадали, образовав под ним большую шоколадную лужу. Увидев обескураженность расстроенного обладателя этого уже бывшего богатства, люди один за другим стали бросать на поднятый столик деньги — купюры по двадцать, пятьдесят шекелей, словно бы покупали этот ликёр. Глубоко растроганный мужчина плакал.
А вот ещё эпизод. Пожилой резервист спас от миномётного разрыва группу детсадовских детей и воспитательницу, втолкнув их в помещение и прикрыв своим телом. А сам получил тяжёлые ранения. Я слышала его интервью (с больничной койки), но, к сожалению, не запомнила имя.
В эти мрачные, но овеянные мужеством и надеждой дни получила я на адрес своей электронной почты пересланный мне рассказ Андрея Максимова «“Живите!” Как я съездил в Тель-Авив», выдержки из которого я позволю себе процитировать.
«Единение нации невероятное: “Мы ощущаем себя семьёй”».
«Среди погибших израильских солдат репатриант из Америки. Кто-то написал в социальной сети: “Приезжайте, кто может, похоронить солдата, чтоб в последний путь его кто-нибудь проводил”. Приехало тридцать тысяч человек».
«Диктор обращается к зрителям с экрана телевизора: “Спасибо большое всем, кто везёт солдатам еду, одежду, предметы быта. Но командование просит в ближайшее время этот поток остановить — во-первых, у солдат всё есть, а во-вторых, на дорогах возникают из-за этого такие пробки, что не могут пройти танки, идущие на фронт».
Поведение, поступки моих сограждан-израильтян, которые были видны всему миру в эти 50 дней, если только у человечества зрение в порядке, по моим впечатлениям (а я живу «бэ арец» — в стране — уже двадцать лет после репатриации), не исключение из правил, а норма. Всякий раз после терактов (чур-чура нас, конечно, от новых) выстраиваются длинные очереди для безвозмездной сдачи крови пострадавшим. В обстреливаемые города приезжают из других городов с подарками для детей, книгами, спектаклями, как бы стремясь уверить тех, кому сейчас трудней: «Вы не одни, мы с вами!» И неудивительно, когда израильский таможенник или ответственный за безопасность, встречая очередную группу молодёжи, волонтёров, приезжающих сюда, в зону риска, где, по сути, идёт война (а не просто операция), от всей души говорит им: «Спасибо!» Спасибо за поддержку, спасибо за то, что не побоялись, спасибо за понимание! И это наш ответ лицемерам, искажающим правду о нелёгкой постоянной битве не только за существование, а за право на достойную жизнь для нас и наших детей — тех, кто веками подвергался гонениям. Это наш бойкот вашему бойкоту!
Что касается моего мнения относительно завершения операции (или войны?) «Несокрушимая скала», которую, возможно, надо было бы продолжить, я могла бы ограничиться одной фразой, которая не так уж неправа: «Время покажет, всё расставит на свои места». Но, привыкнув быть откровенной с читателями (вероятно, что-то и для себя проясняю в таких исповедях), скажу откровенно: разумом я с четырьмя нашими министрами, которые были за полную зачистку Газы, то есть за продолжение операции вплоть до уничтожения ХАМАСа, чтобы моим согражданам больше ничто не угрожало, но душой (всё же слабой, женской душой) я с теми чудесными нашими мальчиками- солдатами, которые должны были бы из-за этого погибнуть. Нет, нет и ещё раз нет! Попробуем остановиться на этом витке противостояния. И будь что будет.