Память о Войне Судного дня — национальный Йом Кипур — сливается у нас с нашим частным Судным днем. В этом году, когда исполняется 40 лет тем событиям, это особенно заметно.
«Та война была концом прежней израильской идеологии («исраилиют»), — справедливо отмечает Авраам Бург. Квинтэссенцию последнего этапа этой идеологии, перед тем, как она распалась, Моше Даян формулировал так: «Лучше Шарм аш-Шейх без мира, чем мир без Шарм аш-Шейха» (Шарм аш-Шейх — стратегический порт на юге Синайского полуострова. прим.перев).
Когда национальная и социалистическая идеологии заменили собой религию, два центральных основанных на них сионистских движения должны были, по мысли их создателей, привести евреев к надежному берегу «семьи народов». Но после полной чудес Шестидневной войны эти идеологии скромно уступили свое место простой самонадеянности и уверенности в своих силах — «сила моя и мощь моей руки». («И скажешь в сердце своем: Сила моя и мощь моей руки дали мне преуспеть» – «Второзаконие», 8:17)
До того Судного дня 40 лет назад идеологическое отступление обитало где-то вдали от национального консенсуса. Казалось, что желанную «нормальность» («стать как все народы» по словам Герцля) можно достичь мускулами самой нации. Философов сменили генералы. «Шарм аш-Шейх» Даяна заменил «железную стену» Зеэва Жаботинского.
В Йом Кипур 1973г. израильтянам стало ясно, что у «нового израильтянина» нет настоящей «железной стены». Наши стены стоят на другой основе. «У нас», — сказал мне арабский депутат Кнессета, — «нет большего ругательства, чем сионист. Сионист — это колониалист, прибывший из Европы изгнать нас».
После Войны Судного дня национализм Менахема Бегина и социализм Эзера Вейцмана объединились в тотальном отступлении с Синая, отступлении «до последней песчинки». Если владение Шарм аш-Шейхом не приводит к международному признанию и «нормальности» («стать обычным народом как все»), то, может, отступление из Шарм аш-Шейха приведет нас к желанной цели? Так или иначе оказалось, что Земля Израиля для израильтян всего лишь средство, а не цель. Цель – это вожделенное место среди «семьи братских народов».
Лишь так можно понять, как самая большая военная победа Израиля превратилась в общественном сознании в поражение и полное отступление. Развал военной концепции был малым крахом, с которым мы справились благодаря мужеству и пролитой крови наших солдат и офицеров. Более существенным крахом стал развал концепции «нормальности», которой не удалось достигнуть. Никакие отступления не помогали нам в этом. После всех мирных соглашений, торжественных церемоний, после процессов, приносящих нам разрушение и боль, мы всегда оказывались у разбитого корыта — в той же самой точке непризнания, что и до войны.
Поэтому война Судного дня стала концом идеологии «нового израильтянина» и началом нашего примирения и объединения с нашей еврейской идентификацией. Перед нами еще длинный путь. Израиль с тех пор сильно изменился. Израильской общество явным образом ищет себя и свою идентификацию. Поколение сыновей гораздо ближе к еврейскому самосознанию, чем поколение отцов. Личный поиск идентификации идет рука об руку с поиском национальных путей, путей совсем не обязательно религиозных. На наших глазах проходят важные и положительные перемены. События 40-летней давности национального Йом Кипура и личный для всех нас Судный День подпитывают друг друга и помогают нам всем в поисках смысла нашей жизни — как индивидуумов и как нации.
Моше Фейглин, зам.председателя Кнессета
(«Макор ришон» 13.09.13)
Перевел Моше Борухович, МАОФ
Оцените пост
(голосовало: 3, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
