День памяти жертв Бабьего Яра
Ты одевайся построже, идем мы не в гости.
День этот в траур окрашен у всех сентябрей —
Я поведу тебя, внучка, в Музей Холокоста
В этот один для евреев из памятных дней.
Здесь по крупицам собрали на память потомкам,
Чтобы, как свет негасимой свечи, передать
Чьих-то игрушек, улыбок и жизней обломки.
Ты подросла и пора эстафету принять.
Шесть миллионов замученных в гетто, сожженных,
Здесь в Бабий Яр их сто тысяч упало на дно,
Кровью залитых, до времени в рай вознесенных.
Вот фотографии — прерванных жизней окно:
Видишь, семья, и у девочки бант на макушке,
Жили безгрешно в каком-то местечке глухом…
Может быть, внук этой милой убитой девчушки
Мог бы сегодня считаться твоим женихом.
Чем же они эту страшную смерть заслужили?
Может, забыли про совесть, про честь и любовь?
Нет, моя внучка, стреляли их, жгли и казнили
Только за то, что текла в них еврейская кровь!
Пусть над землею закаты встают и рассветы,
Птицы поют и неспешно плывут облака,
Только вот память о страшной трагедии этой
В сердце потомки должны пронести сквозь века.
Да, моя внучка, слезам твоим нужно пролиться,
Страшное время ушло, ты теперь улыбнись,
Но не забыть, не простить и не дать повториться
Нынче над прахом и памятью их поклянись!
«ЯМА»
К 70-летию уничтожения Минского гетто
Евреи Минска знают место «Яма»,
Где было гетто. Там табличек нет,
Но каждый год ходили мы упрямо,
Чтобы почтить погибших скорбный след.
Здесь им мемориала не создали,
Чернел лишь мрамор траурной плиты,
Здесь люди молча семьями стояли
И молча клали на краю цветы.
Здесь в сорок третьем гул стоял от стонов,
По краю ямы жизни шел обрыв,
Здесь новая еврейская мадонна
Стояла, сына телом заслонив.
Здесь днем и ночью выстрелы звучали,
Река Немига кровью протекла…
Вернувшиеся с фронта узнавали,
Что в Яме той любимых их тела…
И нужно было пересилить горе,
И научиться с этой болью жить,
Потом, с антисемитской властью споря,
Надежды луч не дать в себе убить…
Нас разнесла судьба по разным странам
И оторвала от своих корней,
Но Ямы кровоточащая рана
Неистребима в памяти тех дней.
Лариса ИЦКОВИЧ