Окончание. Начало в № 1108
К концу третьего, завершающего дня совещаний успех нашей миссии не вызывал сомнений. Заказчики улыбались и хлопали нас по спинам. Мы улыбались и скромно кивали. Не прерывая улыбок, мы всей оравой пошли в украинский ресторан на прощальный обед. Здесь мы окунулись в огненный мир борща с пампушками и горилки с перцем.
Первым взял слово самый главный заказчик. Он поблагодарил нас за то, что мы приехали, и выразил надежду на будущее сотрудничество, которое, осторожно сказал он, не исключено. Официальный ответ, добавил он, получите через две недели.
Слова его пролили бальзам на наши инженерные сердца. Бобби наклонился ко мне и сказал, что хочет произнести ответный тост. Я понял, что он, как полагалось руководителю группы, тоже намерен поблагодарить и выразить надежду. Бобби поднялся, возвысившись над столом своими могучими габаритами. Лицо его выразило крайнее напряжение на грани страдания. Сильно коверкая слова, но, тем не менее, вполне разборчиво, он закричал по-русски:
– Ребята! Не вовремя выпитая вторая — это загубленная первая!
После чего опрокинул рюмку в рот, лихо, по-мужицки, крякнул и сел на место. Заказчики на мгновенье оцепенели, а затем разразились мощным шквалом рукоплесканий.
…В Нью-Йорк мы возвращались, распираемые гордостью победителей. В самолете я спал лежа, вытянувшись во весь рост, как предписывал первый класс, и мне снились сладкие сны о продвижении по службе и прибавке к зарплате.
Наше триумфальное возвращение в офис ознаменовалось приемом у самого президента компании. Раньше нам доводилось видеть его только издали на трибуне или по внутреннему телевидению. И вот теперь лично президент предстал перед нами живьем. Он лично поднялся со своего рабочего кресла, вышел из-за стола и лично пожал руку каждому из нас. Ласково улыбаясь, он сказал, что ему доложили о нашей успешной поездке в Россию, и что компания, конечно же, оценит наш самоотверженный труд. Я хотел рявкнуть что-нибудь вроде «Служу Советскому Союзу!», но не знал, как это правильно выразить по-английски.
Две недели прошли в томительно-сладостном ожидании официального извещения от российского заказчика о том, что он нанимает нашу фирму. В начале третьей недели нас троих, Бобби, Джимми и меня, снова вызвал лично президент. На этот раз он не улыбался. Не вставая из-за стола и не предложив нам сесть, он молча швырнул на стол листок бумаги. Это было письмо на бланке компании нашего вожделенного заказчика, написанное на плохом, но достаточно понятном английском. В первом абзаце письма заказчик благодарил нас за визит и выражал восхищение высоким уровнем нашей квалификации. Во втором абзаце он сообщал, что после тщательного анализа они решили нанять на свой проект другую компанию, которая была нашим вечным конкурентом. Третьего абзаца не было.
Мы в ужасе переглянулись.
– Можете идти, — сказал президент скрипучим голосом. — Впрочем, подождите. Вы… Как вас… — Он заглянул в свои записи и с отвращением выговорил мою фамилию. — Вы, кажется, говорите по-русски?
– Говорю, — с трудом прошептал я мертвыми губами.
– Позвоните им туда, в Россию, и выясните, в чем дело. Потом доложите мне лично. Теперь идите.
Потея от страха, я позвонил в Москву своему заказчику, тому, с которым я был на ты, и который — увы! — уже не был моим. Услышав мой голос, он покраснел, что я безошибочно уловил по телефону.
– Вася — сказал я с надрывом. — Скажи честно, что случилось? Неужели мы вам не понравились?
– Ну что ты! — смущенно ответствовал Вася. — Вы замечательные ребята! Мы все в вас просто влюбились.
– Может, вы считаете, что наша фирма не обладает достаточной квалификацией для вашего проекта?
– Ну что ты, что ты! — прокудахтал Вася. — Фирма у вас классная. Она превзошла наши ожидания. Она просто на голову выше любого из ваших конкурентов.
– Значит мы запросили слишком высокую цену?
– Ах, нет, нет! — заверил меня Вася. — Цена нормальная. Ваша цена не выше и даже немного ниже, чем у ваших конкурентов.
– Тогда в чем дело? — заорал я, не в силах более сдерживать отчаяния. — Почему вы нас не нанимаете, если мы лучше всех?
Вася долго кряхтел, чмокал губами и мычал что-то неразборчивое. Наконец он промямлил:
– Понимаешь, есть другие соображения.
– Какие еще соображения? Ты знаешь, что из-за ваших соображений меня могут выгнать с работы?
– Понимаю, — со вздохом сказал Вася. — Я уверен, что выгонят.
– Вася, — сказал я. — Ты мне друг или портянка? Что случилось?
– Понимаешь, — сказал Вася, — я вообще-то не должен тебе этого говорить. Но так и быть, скажу по дружбе. Только это между нами. Дело в том, что перспектива длительного сотрудничества с вашей фирмой вызвала у нашего руководства серьезные опасения. Мы боимся, что ваши специалисты могут споить наших служащих. Мы видели, как они пьют. Это пугает. Русские люди — народ высоконравственный, но они легко поддаются дурному влиянию. И если их приучить к пьянству, это может разложить коллектив и нанести непоправимый вред нашему бизнесу. Так что, извини. Приятно было познакомиться.
Я молча повесил трубку. Стараясь не попадаться никому на глаза, я спустился в вестибюль, вышел на улицу и больше никогда не возвращался в офис.
Позже я узнал, что Джимми и Бобби были уволены в тот же день. Джимми переехал в штат Юта и стал мормоном, чтобы навсегда заглушить в себе интерес к водке.
Бобби, наоборот, открыл в Нью-Йорке бар с интригующим названием Straight Up with Chaser и проводит там учебные семинары по грамотному потреблению водки. Популярность семинаров стремительно растет. Говорят, что Бобби разбогател и теперь подумывает об открытии такого же научно-образовательного бара в Москве.
Рисунки Вальдемара КРЮГЕРА
Александр МАТЛИН
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
