Еврейский Мир

«Приведите ко мне всех усталых, всех бедных, жаждущих дышать воздухом свободы»

Эти бессмертные слова были написаны американской поэтессой Эммой Лазарус, еврейкой с сефардскими корнями. Они были начертаны на американской статуе Свободы и встречали бесчисленных иммигрантов, которые приплывали к этим берегам, спасаясь от преследований, и в поисках лучшей жизни. Большинство из них были бедными, неграмотными, страждущими, и не знали английского. Эти измученные люди должны были пройти медицинское обследование — их отправляли обратно, если они были больны. Требовалось также, чтобы кто-то за них поручиться в плане обеспечения жильем или работой. И потом, если они упорно трудились (шесть или даже семь дней в неделю за минимальную плату), они могли и вовсе стать американскими гражданами. Их дети имели возможность получить американское образование — бесценный дар, дороже золота, которым, по слухам, были вымощены улицы в Америке..

Самые ранние иммигранты прибыли в Америку из северной, южной и восточной Европы, из Англии, Голландии, Германии, Скандинавии, Италии, Испании, Греции, из пропитанный кровью Армении. Китайские и японские иммигранты также прбывали, но в меньшем количестве. Многие устремились за Американской Мечтой. Другие иммигранты, те, кто не были атеистами и политическими активистами, хотели сохранить свои религиозные и этнические обычаи — и это им удалось. Церкви, синагоги, буддийские, сикхские и индуистские храмы процветали именно потому, что Америка была основана на религиозной терпимости, и это означало отделение религии от государства.

В конце девятнадцатого века и начале двадцатого иммигранты хотели ассимилироваться. Они не могли и не хотели обращаться к правительству за помощью. Многие боялись и не доверяли властям. Они обращались к благотворительным организациям и ассоциациям взаимопомощи, создаваемым на основе их этнической или религиозной принадлежности. Большинство проявляли достоинство и упрямую гордость перед лицом невзгод и преуспевали либо барахтались вместе с остальной частью страны.

Ранние еврейские иммигранты с северной и восточной Европы не ожидали, что в государственных школах и правительственных учреждених с ними будут говорить на идиш. Итальянцы, греки, скандинавы, армяне и поляки не требовали, чтобы их языки были приняты в качестве основного или второго языка.

Вопрос преимуществ и недостатков двуязычного образования остается нерешенным и острым. Некоторые считают, что двуязычное образование и официальное общение — вопрос человеческой доброты, чтобы люди могли понять друг друга и получить услуги, на которые они имеют право. Например, служба 311 в Нью-Йорке [муниципальная служба — все проблемы, кроме экстренной помощи — пер.] предлагает помощь на 170 языках. В 1964 году американским правительством принят Федеральный закон о двуязычном образовании, который предлагает базовое образование на других языках. Закон об избирательных правах 1965 года требует, чтобы материалы для голосования предоставлялись на родном языке в тех районах, , где иноязычное население составляет 10000 и более и/или 5% от общего населения.

Можно только гадать, как проголосует избиратель, если он не понимает, что говорят кандидаты на английском языке, но это мое спорное мнеие.

Тем не менее, многие считают, что двуязычное образования детей иммигрантов в государственных школах не позволит плохо владеющим английским языком детям получить полноценное образование, и в будущем у них не будет возможности найти достойную работу. Если новые иммигранты и их дети не будут изучать английский язык, они не смогут стать «американцами» в отличие от предыдущих поколений иммигрантов. Их оппоненты утверждают, что не говорящие по-английски дети могут научиться арифметике или истории на другом языке, а английский, в конце концов, можно считать для них иностранным. Они надеются, что со временем они обучатся и английскому языку, ситуация будет улучшаться.

По данным переписи населения США 2010 года около 16% жителей США являются испано-американцами. Поэтому испанский доступен в различных службах: по телефону, на почте, в кабинах для голосования, и в ограниченной степени в некоторых классах государственных школ.

По данным Pew Research Center на 2011 год, в США живут 2,7 миллиона мусульман (родившихся в стране, новообращенных и иммигрантов). Таким образом, мусульмане из стран Ближнего Востока, Юго-Восточной и Центральной Азии и из Северной Африке, составляют менее 1% (0,87%) от общего населения 313 900 000 человек.

Но знаете что? Создается впечатление, что Америка вслед за Европой растит новый тип иммигранта. Если вы наберете в Мичигане номер 1-888-678-8914, вы попадете в службу социальной помощи (Public Assistance Office). Вы услышите подсказку: «Нажмите 1 для английского языка, нажмите 2 для испанского языка, нажмите 3 для арабского языка». Можете проверьте это сами.

Это интересно, поскольку процент американцев, говорящих только по-арабски, невелик, и они составляют малый (но быстро растущий) процент жителей Мичигана. И хотя христиане, в основном выходцы из Ливана, также говорят на арабском языке и тоже иммигрировали в Америку, я сомневаюсь, что они живут в Мичигане или в Дирборне, который является магнитом для мусульман.

Тем не менее, волшебным, таинственным образом, арабоговорящие только что получили в Мичигане свою особую «горячую линию» социальной помощи. Интересно, что в Мичигане большинство говорящих только по-арабски это мусульмане.

Быстро растущие мусульманские группы населения (не обязательно арабоязычные) существуют примерно в двадцати штатах, включая Нью-Йорк, Нью-Джерси, Иллинойс, Мичиган, Миннесота, Флорида, Техас и Калифорния. Эти иммигранты также говорят на пушту, урду, дари, бенгальском, турецком, фарси, хинди, тамильском и сомалийском языках.

Необходимость арабского языка в службе государственной социальной помощи может увеличиться, если арабские христиане, которых безжалостно преследуют арабские мусульмане, устремятся в США и получат убежище.

Являюсь ли я «исламофобом», если ставлю подобные вопросы? Я думаю, что нет. Меня беспокоит готовность и способность племенной культуры модернизироваться и ассимилироваться к западным ценностям, если они продолжат говорить только на своем родном языке и слушать радио и телевещание только на родном языке . Меня беспокоят американцы, примкнувшие к джихаду, потому что их основной системой отсчета остается исламская умма, а не приютившая их страна Америка.

Я беспокоюсь о девочках и женщинах, которые не желают ходить с закрытым лицом, которые хотят современно одеваться, иметь возможность разговаривать с неарабскими друзьями, получить хорошее образование и самим выбирать партнеров по браку. Я боюсь, что они могут быть убиты на американской земле за такие желания, так же, как это происходит в Европе, где состояние мусульманского население достигло точки невозврата.

Я еще больше боюсь, что у арабоязычных мусульманских девочек и женщин не возникнет таких желаний, хотя они живут в Америке, поскольку их окружают только арабские слова, идеи и обычаи.

Я решительно выступаю за предоставление политического убежища мусульманским и экс-мусульманским диссидентам и женщинам, особенно лицам, которых преследует и даже пытается убить их собственная культура, потому что они позволили себе критику в ее адрес или порвали с этой культурой. В частности, я выступаю на стороне женщин, в основном мусульманских, которым грозит убийство чести. Я приглашаю их в Америку. Я не приглашаю их преследователей, будь то мужчины или женщины.

Я боюсь, что будет неразумно — возможно, это приведет к нашей гибели, если, подобно Европе, Америка будт принимать тех, кто хочет здесь жить на государственные подачки, не желая ассимилироваться и заниматься производительным трудом, тех, кто отказываются говорить на нашем языке, в всех смыслах этого слова.

Во имя толерантности и политкорректности, охваченные чувством вины, но остающиеся расистами, европейцы позволяют процветать широкому слою враждебного и паразитирующего населения, тем, кто не желает стать «европейцами». Америка не должна повторить трагическую ошибку Европы. Я надеюсь, что большинство мусульман в Америке не заставляют своих женщин закрывать лицо, не калечат гениталии своих дочерей, не практикуют тайно полигамию, и не принуждают своих дочерей выходить замуж за необразованных двоюродных братьев из страны исхода.

Но боюсь, что именно это происходит.

Недавно во время праздника Ид аль-Фитр, в конце Рамадана, моя подруга посетила общину, живущую на Кони-Айленд, в Бруклине, Нью-Йорк. Она увидела там женщин, в жаркую погоду носивших тяжелую паранджу (покрывающую голову, лицо и туловище), их сопровождали мужчины в летней, западного фасона одежде, включая джинсы, а их очень юные дочери носили высокие каблуки, макияж и яркие эротические одежды. Этот последний штрих был для меня чем-то новым. Мне придется думать о том, что бы это значило. Что-то у меня эта новая картина вызывает тревогу.

 Автор — ФИЛЛИС ЧЕСЛЕР 

Об авторе.