Афера века. Еще раз о Киотской авантюре

Было холодно, стало теплее, мои ранние детские впечатления восьмидесятилетней давности это подтверждают. Зимы тогда были несравненно более морозными. Река Свислочь в Минске покрывалась толстым слоем льда. Рабочие всю зиму его там ломали, заготавливая лед для городского холодильника. А по весне помню ледоход и пожарных с баграми, оттаскивавших льдины от опор моста. Последующие десятилетия были явно теплее — ни такого льда, ни ледохода.
Что это означает? Это означает, что я застал еще последние слабые отголоски того похолодания, которое длилось с XVII века и было названо в метеорологии «малым ледниковым периодом». Начало следующего подобного похолодания ожидается лет через 30. Бороться с ним не в наших силах, просто надо иметь его в виду и по возможности готовиться.
Кстати, читатель, не беспокоит ли вас непрерывное подорожание бензина? Даже если вы пользуетесь общественным транспортом и за бензин напрямую не платите, от этого вопроса вам не уйти. Ну хорошо, спрошу иначе, строкой припева старой одесской песенки: «А как у вас дела насчет картошки?» И подкреплю вопрос строкой Высоцкого: «Небось картошку все мы уважаем». А цена-то на нее за год уже вдвое выросла, причем синхронно с ценами на бензин!
О том, как стоимость бензина сказывается на стоимости всех товаров и услуг, я уже писал когда-то, года два назад, в статье под заголовком «Помидоры с запахом бензина». Картошка уже тогда дорожала, хотя была втрое дешевле, чем теперь. Вообще же зависимость всех цен от стоимости бензина аналогична зависимости эффективности всей нашей индустрии, всей вообще экономики от состояния ее базовой отрасли — энергетики. Так что перейдем от частного «насчет картошки дров поджарить» к общему, самому важному и актуальному.
Если каким-то силам надо подорвать экономику индустриально развитых стран, то достижение этой цели проще всего начинается с подрыва энергетики. Без обиняков скажу по собственным ощущениям, что именно это в последние годы у нас и происходит. Хотя никто напрямую не объявляет войну ни энергетике, ни экономике, война фактически ведется. А о чем говорят в ее оправдание? Говорят о глобальном потеплении и обвиняют в нем совершенно непричастную к нему нашу энергетику; о защите окружающей среды — она, как всем понятно, необходима там, где люди живут, но идея теряет всякий смысл, когда под окружающей средой подразумевают всю атмосферу планеты; о каких-то парниковых газах — ничем не оправданной псевдонаучной выдумке; об альтернативной энергетике ветряков, которые применялись с древних времен, но не выдержали конкуренции даже с первыми паровыми машинами (их усовершенствование по сравнению с прежними ветряками принципиальных изменений не внесло); о борьбе с изменением климата, которую ведут на словах вне здравого смысла, не желая осознать, что эта «борьба» не может оказать ни малейшего воздействия на климат планеты, являющийся прерогативой исключительно Солнца и космических сфер.
Созданная при ООН в 1988 году Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) в течение долгого времени запугивала человечество ужасными последствиями глобального потепления, якобы вызываемого техногенными факторами, за что в 2007 году вместе с Альбертом Гором удостоилась Нобелевской премии мира. В 2009 году Университет Восточной Англии, поставлявший в МГЭИК климатологические данные, был уличен в фальсификации наблюдений и подгонке их к значениям, призванным через компьютерные модели подтвердить изначально заданную ООН концепцию глобального потепления. Эта афера по аналогии с другими громкими скандалами была названа Климатгейтом.
Жулики есть везде, даже в науке. Но зачем понадобилась фальсификация наблюдений? Это теперь раскрылось. Оказывается, когда нам со всех трибун безапелляционно лгали, запугивая грядущими бедами, глобальное потепление фактически уже давно не наблюдалось. В докладе Метеорологического агентства Великобритании это утверждение базируется на систематических измерениях, проводившихся на тысячах метеостанций по всему миру. И вот установлено, что потепление, наблюдавшееся до 1996-го, в 1997 году закончилось. Ирония судьбы: потепление закончилось как раз в тот год, когда собравшиеся в Киото страны ООН подписывали пресловутый протокол, обязывавший человечество начать с ним борьбу.
Доклад Метеорологического агентства был опубликован в конце прошлого года. В феврале текущего года данные доклада подтвердил своим авторитетом сам Раджендра Пачаури, эксперт из Индии, председатель МГЭИК. А спустя еще четыре месяца наш президент Обама в речи, произнесенной в Джорджтаунском университете, как ни в чем не бывало вызвался «возглавить атаку всего мира» на глобальное потепление! Когда глобального потепления давно уже нет и «атака всего мира» — это нечто вроде клоунады. Я задумался: что за помощники у нашего президента? Почему подсунули ему столь несуразный текст речи? Гнать бы ему в шею таких спичрайтеров! Или именно такие ему и нужны? Не знаю, но «дурят людей», как негодовал герой Райкина «в греческом зале».
Постепенно проясняется, что Киотский протокол и многолетнее насилование человечества Всемирными климатическими конференциями ООН были, по сути, надувательством и издевательством над здравым смыслом. Первой в мире это осознала Канада, вышедшая из Киотского протокола в 2011-м на конференции в Дурбане. Через год на конференции в Дохе киотскую компанию покинули Япония, Новая Зеландия и Россия. Разбегаются все, кроме заблудившихся и тех, кто ищет там какую-либо для себя выгоду, например, в организованной ООН спекулятивной торговле квотами на воздух. А чего дожидаются США?
Киотский протокол был подписан США при президенте Клинтоне и вице-президенте Горе, но республиканским тогда Конгрессом не был ратифицирован. Возможность ратификации была затем категорически отвергнута президентом Бушем. Теперь ратификация тоже через Конгресс не пройдет. Так почему бы президенту Обаме не объявить в ООН о прекращении поддержки этой зловредной акции, уже нанесшей колоссальный вред Соединенным Штатам?
Нет, он не может, ибо с поддержки этой акции он вошел в Белый дом и все годы правления под ее лозунгами активно давил традиционную энергетику, прежде всего угольную, самую дешевую и доступную, а также нефтяную, в угоду богатеющим на нефтедолларах поставщикам, и даже газовую, неожиданно развившуюся по новым технологиям, но увы, только на частных, не контролируемых государством землях, и в борьбе с поддерживаемыми президентом «зелеными».
Будучи идеологически близок к Республиканской партии США, во многом ею в последние годы разочарован и печально гляжу, как партия Рейгана или, скажем, Гингрича превращается в мелкотравчатое подобие прозябающей в левом болоте Демократической партии. Наблюдая межпартийные дебаты, часто недоумеваю: почему бы Республиканской партии не отбросить прочь из своего политического лексикона разные мелочи вроде проблемы абортов, противозачаточных средств или геев, и не взяться сейчас за главное дело восстановления энергетики и всей американской индустрии, долгие годы угнетавшихся вашингтонскими «красно-зелеными» бюрократами? Найдется ли среди республиканцев лидер, способный возглавить такой курс? В следующем году предстоит судьбоносное обновление Конгресса, в 2016-м — президентские выборы, так что пора бы такому лидеру объявиться.
В его ожидании вернусь к проблемам климата. Потепление было и сплыло. Ну, не совсем сплыло, еще будет, наверно, ненадолго возвращаться, но то, что похолодание началось, видно, в частности, по снижению ночных температур. Можно предсказать, что со временем даже те, кто жару не любит, будут вспоминать времена потепления с ностальгией.
Что принесет нам похолодание? Прежде всего, надо иметь в виду, что та масса углекислого газа, которую при глобальном потеплении выбросил в атмосферу Мировой океан, будет вновь растворяться в миллиарде кубических километров его охлаждающейся воды, то есть атмосфера Земли будет беднеть. В том смысле беднеть, что двуокиси углерода, по недоразумению отнесенной киотовцами к якобы вредным «парниковым газам», а на самом деле являющейся основой фотосинтеза всех растений, то есть основой питания всего живого на нашей планете, в воздухе станет меньше. Обеднение атмосферы углекислым газом резко сократит урожайность полей, так что продукты питания будут дорожать, и это неотвратимо.
Когда урожаи открытых полей снизятся угрожающе для рентабельности, фермеры, возможно, перейдут на выращивание продукции в теплицах с подогревом и заодно с обогащением в них воздуха углекислым газом — то ли специально сжигая в них топливо (например, природный газ метан), то ли используя богатые углекислым газом промышленные выбросы. Дойдет, пожалуй, до того, что за углекислый газ для теплиц будут платить, как теперь платят за удобрения.
С похолоданием, конечно же, возрастет потребление энергии для отопления жилья и других помещений, то есть надо заранее наращивать энергетические мощности. Первое, что для этого надо сделать, это, образно говоря, снять ногу с педали тормоза, а если конкретно — устранить правительственные помехи развитию энергетики, порожденные глобально навязанной нам дурацкой борьбой с «парниковыми газами».
Непростые проблемы предстоят в деле повышения теплозащиты зданий. Теплоизоляцию ограждающих конструкций, в прошлом считавшуюся достаточной, придется улучшить. Для уменьшения теплопотерь может возникнуть необходимость в замене окон и дверей более подходящими для новых условий. Если похолодание будет нарастать, возникнет опасность промерзания грунта, где теперь располагаются трубы водопровода и канализации. Не исключено, что понадобится их перекладка поглубже. Кое-где и фундаменты надо будет углубить ниже уровня возможного промерзания грунта. То есть работы с похолоданием прибавится. Зато безработица, наверно, сократится.
Футурология — занятие неблагодарное, тут ничего не докажешь. Так или не так, узнают потомки — может быть, наши дети, а скорее внуки и правнуки. Но кто знает, авось и нам с вами, читатель, еще предстоит пояснее увидеть, к чему климат движется, тогда продолжим этот разговор. А итог состоявшемуся разговору подведу следующим образом. В чем состоит учеба, познание жизни, опыт, эксперимент? Более всего ведь на ошибках учимся. Киотский протокол с его вселенской ложью, увенчанной Нобелевскими премиями мира, безосновательная атака на нашу индустрию войдут, я думаю, в историю как афера века. Задача сейчас — опомниться и извлечь урок.