Еврейский Мир

Мы уже привыкли к тому, что, когда очередной морально неустойчивый политик, пойманный, как говорят американцы, со спущенными штанами, приносит публичное покаяние, рядом с ним непременно стоит его многострадальная жена. Ее роль – продемонстрировать глубину раскаяния нашкодившего супруга и вызвать жалость аудитории, особенно ее женского контингента, в надежде на то, что частичка сочувствия перекинется и на раскаявшегося грешника. Вся идея в том, чтобы поставить точку в неблаговидной истории и дать возможность проказнику вступить на путь исправления, т.е. запустить процесс его политической реабилитации. Поэтому появление Хумы Абедин на пресс-конференции, созванной ее мужем, бывшим конгрессменом-демократом из Нью-Йорка Энтони Винером, полностью укладывалось в привычное русло.

Трудно себе представить, что кто-либо в Америке сегодня не знает, кто такой Энтони Винер и в чем заключаются его прегрешения, однако законы жанра требуют в двух словах представить его читателям.

Два года назад этот весьма заметный конгрессмен-демократ из Нью-Йорка был разоблачен как извращенец-эксгибиционист. Выяснилось, что он увлеченно предавался секстингу (телефонный секс без жаркого шепота, зато с картинками) рассылая немалому числу молодых и совсем юных женщин электронные послания фривольного содержания с иллюстрациями в виде снимков своего мужского достоинства в состоянии полной боевой готовности.

Когда этот неприглядный факт выплыл наружу, Винер поначалу бросился в атаку, крича о провокации «темных сил», но под давлением «правдивых наветов» и «клеветнических фактов» вынужден был сменить пластинку, во всем признаться и покаяться. Он ушел из Конгресса с обещанием излечиться от своего «недуга» и целиком посвятить себя семье. Казалось, он навсегда канул в безвестность. Но несколько месяцев назад Энтони Винер вдруг вновь вынырнул на поверхность и выставил свою кандидатуру в мэры Нью-Йорка.

Поначалу, ко всеобщему удивлению, дела у него складывались как нельзя лучше. Видно, недаром либералы так презирают свой электорат, особенно за его короткую память. Все забыто, все прощено. И вот рейтинг Винера быстро идет в гору, он уже опережает всех соперников-демократов (а в Нью-Йорке победа на демократических праймериз фактически равносильна избранию), и корабль Энтони Винера на всех парусах мчится к победному финишу.

И вдруг как гром с ясного неба – вновь появляются сообщения о том, что потенциальный мэр не оставил своих прежних увлечений и по-прежнему занимается электронным эксгибиционизмом. Винер спешно созывает пресс-конференцию, чтобы опять повиниться и попытаться хотя бы отчасти сгладить впечатление от разоблачений, прежде чем падкие на «клубничку» СМИ перехватят инициативу и раздуют до небес пламя скандала. И, естественно, бок о бок с ним стоит его верная жена Хума.

Как уже было отмечено, ее появление рядом с изобличенным супругом никого не удивило А вот что не могло не удивить, так это ее спокойствие и хладнокровие, резко контрастировавшие с поведением других обиженных жен, оказавшихся в аналогичной нестерпимо конфузной ситуации.

Обычно они стоят с потухшим взором и искаженным страданием и стыдом лицом, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, и всем своим видом демонстрируя, каких трудов им стоит сохранять самообладание. Но примерять мученический венец на Хуму Абедин как-то не получается. Она вела себя абсолютно раскованно, бесстрастно слушала речь мужа, изредка поглядывая на него с легкой улыбкой, а когда подошла к микрофону – говорила спокойно, веско, отстраненно, словно речь шла не о ней, а о ком-то другом. «В нашем супружестве всякое бывало… Я приняла решение, что не стоит расторгать наш брак… Мы не оборачиваемся назад, а смотрим вперед, в будущее… Я люблю его, я уважаю его, я верю в него».

Я слушал, и меня не оставляло ощущение дежавю. Где и когда я все это слышал?… А, ну как же – в памяти всплыла передача «60 минут», которая пошла в эфир по каналам телевизионной компании CBS 26 января 1992 года сразу же после финального матча чемпионата США по футболу – «Супербола», который всегда собирает громадную аудиторию. Перед миллионами телезрителей предстал кандидат в президенты США – губернатор Арканзаса Билл Клинтон в сопровождении своей жены Хиллари.

За несколько дней до этого грянул скандал сейсмической силы: салонная певичка из Литл-Рока Дженнифер Флауэрс поведала журналистам, что она – давняя любовница Билла Клинтона. Она много чего интересного и нелестного порассказала о повадках губернатора своего штата и в доказательство представила записи своих телефонных разговоров с ним.

Разумеется, Клинтон объявил, что все это наглое вранье, что он знать не знает «эту женщину». Разумеется, просвещенная публика, вконец измаявшаяся за 12 лет правления республиканских президентов и страстно мечтавшая увидеть демократа в Белом доме, не поверила разоблачениям. Но народ попроще оказался менее легковерным, рейтинг арканзасца круто пошел вниз. Нужно было срочно спасать его кандидатуру.

На помощь ринулся Дон Хьюитт, главный продюсер популярнейшей телепередачи «60 минут». Вместо непринужденной импровизированной беседы с ведущим Стивом Крофтом вниманию публики был предложен тщательно отрежиссированный и отрепетированный спектакль, в котором было продумано все до мелочей: как говорить супругам, как им держаться – порознь и вместе, в какой момент взяться за руки, в какой момент стыдливо потупиться, когда Биллу смахнуть набежавшую слезу, когда Хиллари полыхнуть гневом и бросить вызов тем, кто думает, будто она поддерживает мужа только в силу супружеского долга – нет, «я его люблю, я его уважаю».

Уловка сработала, кандидатура Билла Клинтона была спасена, а когда он стал президентом, Дону Хьюитту было отказано от (Белого) дома. Правда, он сам накликал на себя беду: не в силах сдержаться, говорливый продюсер хвастал всем встречным и поперечным, что именно он привел Клинтона к власти. (Хьюитту следовало бы знать, что сильные мира сего очень не любят, когда прислуга болтает о своих заслугах перед ними.)

Точно в таком же ключе выступила на пресс-конференции Энтони Винера его половина. Да, он согрешил, да, она страдала, но в конце концов простила его. Подразумевалось: уж коли жена, непосредственно заинтересованное лицо, дала поганцу-мужу отпущение грехов, то избиратели и подавно должны понять и простить. Т.е. ее прощение – это фактически призыв к избирателям последовать ее примеру. И доказать, что услышали ее, проголосовав за негодника.

Но Хума пошла еще дальше – она приняла самое активное участие в реабилитации имиджа своего мужа и его предвыборной кампании, предназначенной вознести его на пост мэра Нью-Йорка – один из самых престижных в стране. Чего стоит хотя бы ее проиллюстрированная слюнявыми снимками статья в журнале People, где верная супруга заверяет читателей в том, что «Энтони не покладая рук изо всех сил стремится быть на высоте как отец и как муж».

Ничто не может быть для политика страшнее, чем превратиться в карикатуру на самого себя, а именно посмешищем и стал Энтони Винер. Его рейтинг покатился вниз. Со всех сторон начали раздаваться требования, чтобы он не позорился и снял свою кандидатуру. Куда уж дальше ехать, если даже без лести преданная New York Times отреклась от своего давешнего любимца. И мало кто сомневается в том, что ему ничего не светит, во всяком случае на нынешнем этапе его политической карьеры, хотя он храбрится и обещает продолжать предвыборную кампанию – дескать не из того теста сделаны мы, нью-йоркцы, чтобы сходить с дистанции на полпути к финишу.

Любопытно, однако, что пришли в действие политические качели: падение Винера парадоксальным образом привело к взлету его жены. Нет, конечно, далеко не все так думают. Среди простого народа ее репутация заметно пошатнулась. Но кого интересует мнение темной толпы? Когда будет нужно, Хуму раскрутят, как раскрутили не одну заведомую посредственность, начиная с Хиллари Клинтон и Барака Обамы.

Единственное, что важно, – это реноме в глазах «прогрессивных» светских кругов. А они не замедлили отсалютовать Хуме Абедин фейерверком комплиментов. По шаблону, созданному Хиллари Клинтон, Хума встала в позу страдалицы и великомученицы, которая несмотря ни на что сохраняет верность изменщику-мужу и терпеливо переносит все невзгоды, безвинно выпавшие на ее долю. Она стала ЖЕРТВОЙ, а в Америке сегодняшнего дня, где виктимология является главным принципом социальной политики, статус жертвы – порука популярности в левых кругах и возможной политической карьеры.

Потенциал Хумы Абедин был замечен давно: экзотическая, элегантная женщина, с иностранным шармом, фаворитка самой Хиллари Клинтон. Перейти дорогу Хуме значило навлечь на себя гнев чрезвычайно злопамятной и мстительной бывшей первой леди, которая во всеуслышание объявила, что Хума для нее – все равно, что вторая дочь. Но нужен был предлог, чтобы запустить ее в политическое поднебесье. Пресс-конференция незадачливого электронного эксгибициониста и стала таким предлогом.

Левая печать восторженно приветствовала появление на своем небосклоне новой звезды. «Хуму – в мэры Нью-Йорка! Она обладает всеми качествами, которых лишен ее муж!» – в упоении чирикала в Твиттере одна из законодательниц политической моды Тина Браун. «Хума должна выставить свою кандидатуру в мэры – победа ей обеспечена», – вторил ей видный политолог-демократ Нейт Силвер. «У нас в Вашингтоне она почти как Мадонна или Шер», – задыхалась от наплыва чувств корреспондент CNN Дэйна Бэш. «Она вела себя храбро», – щебетала телеведущая MSNBC Мика Бжезински (Збигнева дочка). «Да-да, храбрая и абсолютно преданная жена», – соглашалась ее коллега Андреа Митчел. Электронный журнал Slate особо подчеркнул, «с каким поразительным достоинством» держалась Хума, «как красноречиво и убедительно она говорила».

Между тем все это шито белыми нитками. Хума не просто простила неверного мужа. Как поведала New York Times со слов самого Энтони Винера, его жена была против того, чтобы он уходил из Конгресса, и подталкивала его к возвращению в большую политику, прекрасно зная, что он не оставил своих непристойных занятий и после того, как был разоблачен, якобы прошел курс лечения и якобы перековался. Из этого следует, что Хума лгала, успокаивая читателей журнала People на тот счет, что Энтони, мол, осознал и встал на путь исправления. И, стало быть,  лгала она и на пресс-конференции.

Неудивительно, что она нашла путь к сердцу Хиллари Клинтон, которую Уильям Сэфайр называл «отъявленной вруньей». Слияние родственных душ! Нет на свете такой женщины, которая добровольно пойдет на подобное унижение, – но только в том случае, если брак подлинный. Если же это политический сговор, вроде союза единомышленников, заключенного Хиллари и Биллоом Клинтонами, тогда совершенно другое дело.

Но зачем ей нужен был Винер? За тем же, за чем понадобился Билл Клинтон даме-патронессе Хумы – в качестве локомотива, который привезет ее к власти, на которой Хиллари Родэм была помешана всю жизнь.

Энтони Винер был совершенно незаметен как законодатель, на его счету не было ни одного сколько-нибудь существенного достижения. Но ему и не было нужды трудиться, как вол, чтобы снискать себе известность, он делал карьеру на другом поприще. Речистый, горластый, язвительный, агрессивный и настырный, откровенно упивавшийся своей ролью словесного тореадора, он быстро выбился на роль споуксмена леворадикального крыла демократической фракции Палаты представителей.

Он с утра до ночи мелькал на телевизионных экранах, приводя в восторг леволиберальных единомышленников. Спикер, а ныне лидер меньшинства всесильная Нэнси Пелоси не могла на него надышаться, его единодушно прочили ей в наследники. Казалось, перед ним расстилается блестящая перспектива, казалось, ему не миновать дорасти как минимум до спикера Палаты представителей или мэра Нью-Йорка, а там – как знать…? Словом, чем не локомотив? Правда,  скандал сильно подмочил акции  Винера, но теперь Хума вполне может обойтись и без мужа – перед ней открыты все пути, она может делать карьеру самостоятельно.

И тут самое время задаться вопросом о том, кто она такая – эта женщина?

В 1976 году в городе Каламазу, штат Мичиган, в семье ревностных мусульман индийца Саеда Зайнула Абедина и его жены-пакистанки Салехи Махмуд Абедин родилась дочь Хума. Когда ей было два года, Абедины переехали в Джидду, Саудовская Аравия, по приглашению старого приятеля и коллеги Саеда – Абдуллы Омара Насифа, вице-президента Университета Абдулазиза.

Насиф предложил Абедину работу в основанном им «Институте по делам мусульманского меньшинства» (IMMA). Эта организация с самого начала и по сей день, работая под покровительством министерства религиозных дел Саудовской Аравии, ведет на Западе активную пропаганду исламизма. Попутно стоит отметить, что спустя несколько лет основатель IMMA Насиф завяжет тесные связи с террористической группой «Аль-Каида» и ее лидером Осамой бин Ладеном. Кроме всего прочего, Насиф также возглавлял группу Rebita Trust, официально внесенную правительством США в список иностранных террористических организаций.

Отец Хумы возглавил «Журнал по делам мусульманского меньшинства» (JMMA), который выходит под эгидой «Всемирной Ассамблеи мусульманской молодежи» – воинственно антисемитской организации, пропагандирующей законы шариата. После смерти Саеда Абедина в 1993 году его функции взяла на себя вдова покойного.

Салеха Абедин тесно связана с организацией «Братья-мусульмане» и со сторонниками глобальной войны с неверными – джихада. В числе прочего она руководит «Исламским комитетом женщины и ребенка» – структурного подразделения «Союза во благо» (Union for Good), также внесенного в список террористических организаций. Им руководит пресловутый шейх Юсуф аль-Карадави – один из лидеров «Братьев-мусульман», который прославился фетвами, обязывающими правоверных убивать американских военных и гражданских лиц на Ближнем Востоке и благословляющими шахидов на теракты в Израиле.

Подобно своему ментору Карадави, мать Хумы известна как активистка шариатского движения, автор книги «Женщины в исламе», где она провозглашает, что законы неверных закрепощают женщин, а законы шариата наоборот – освобождают. В своей книге она оправдывает женское обрезание, смертную казнь за выход из ислама, слепое подчинение женщин мужьям и участие женщин в джихаде.

Брат Хумы Хасан Абедин тоже поддерживает связи с «Братьями-мусульманами», в настоящее время он работает заместителем редактора журнала JMMA. Ее сестра Хеба также занимает пост замредактора того же исламистского журнала. Она несколько лет проработала бок о бок с сестрой.

Абедины воспитали своих детей в духе воинственных исламских традиций. Хума со студенческой скамьи варилась в исламистском соку. В период 1997-2008 гг. она была замредактора и членом редколлегии JMMA, причем в течение первых семи лет пребывания на этих постах она работала рука об руку с вышеупомянутым Абдуллой Омаром Насифом. С 1997 года, уже будучи стажеркой Белого дома, Хума Абедин параллельно заседала в исполкоме Ассоциации мусульманских студентов (MSA) своего университета, возглавляя ее «Социальный комитет».

Ассоциация студентов-мусульман с отделениями во многих университетах Америки является главной опорной структурой «Братьев-мусульман» в США. Она ведет интенсивную деятельность по промыванию мозгов в шариатском духе с конечной целью прилечения студентов в ряды «Братьев-мусульман» на основе абсолютной преданности идеологии этого движения и безоговорочного подчинения его лидерам.

Помимо этого, Ассоциация студентов-мусульман породила «Исламское общество Северной Америки» – крупнейшую исламистскую организацию в США. Ввиду своей поддержки ХАМАСа «Исламское общество Северной Америки» проходило как косвеный соучастник на судебном процессе «Фонда Святой Земли», на котором несколько сотрудников ХАМАСа были признаны виновными в сборе крупных средств в пользу этой террористической организации.

Нелишне заметить, что вскоре после того, как Хума Абедин покинула исполком MSA, имамом Ассоциации мусульманских студентов и духовным наставником ее членов в течение двух лет служил Анвар аль-Авлаки, который впоследствии уехал в Йемен, возглавил местный филиал «Аль-Каиды» и был убит воздушным ударом с американского беспилотника.

На протяжении всех лет работы в IMMA Хума Абедин входила в круг ближайших помощников первой леди, а затем сенатора от Нью-Йорка Хиллари Клинтон. Когда сенатор Клинтон в 2008 году баллотировалась в президенты, газета New York Observer поместила статью о Хуме Абедин, описав ее со слов ряда союзников Хиллари Клинтон как «доверенного советника г-жи Клинтон, в особенности по Ближнему Востоку». На совещаниях по ближневосточной политике, отмечается в статье, «к точке зрения г-жи Абедин всегда внимательно прислушиваются». Когда Хиллари Клинтон заняла пост госсекретаря в администрации Обамы, Хума Абедин стала заместителем начальника ее аппарата. В то же самое время ее имя исчезло из списка руководящих сотрудников JMMA.

Как видим, Хума Абедин по уши замешана в деятельности исламистов в Америке. Остается открытым вопрос о степени ее влияния на бывшего госсекретаря Клинтон и политику Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. Нужно отметить, впрочем, что ни госсекретарь, ни аппарат Белого дома не нуждались в уговорах в том, что касается антиизраильского и происламистского крена своей политики. Хиллари Клинтон усиленно ратовала за изменение негативного отношения Соединенных Штатов к «Братьям-мусульманам».

Вскоре после падения режима Хосни Мубарака, которому в некоторой степени способствовал Барак Обама, госсекретарь Клинтон нанесла визит в Египет и в беседе с тогдашним главой военной хунты маршалом Тантави настоятельно требовала, чтобы армия передала власть президенту-исламисту Мухаммеду Морси и парламенту, в котором доминировали «Братья-мусульмане». Нетрудно предположить, кстати, что неуступчивая позиция Морси, который категорически отвергал все предложения генералов о компромиссе накануне недавнего военного переворота, была отчасти продиктована его уверенностью в нерушимой поддержке Вашингтона.

В июне 2012 года пятеро конгрессменов-республиканцев во главе с Мишель Бахман направили письма генеральным ревизорам министерства внутренней безопасности, министерства юстиции и Государственного департамента с выражением тревоги по поводу роста влияния «Братьев-мусульман» на политику Соединенных Штатов. В письме, в частности, отмечалось, что Хума Абедин, чьи родные связаны с «Братьями-мусульманами», тем не менее имеет доступ к информации высшей степени секретности. Лидеры республиканского истеблишмента, включая спикера Палаты представителей Джона Бейнера и сенатора Джона Маккейна, поспешили отмежеваться от «расистской вылазки» своих однопартийцев.

И еще один момент: ислам категорически, под страхом сурового наказания, запрещает смешанные религиозные браки, особенно в странах Запада, где мусульмане находятся в меньшинстве. Каким же образом Хума Абедин, которую описывают как «ревностную мусульманку», вышла замуж за неверного, да к тому же еще еврея? Уж не перешел ли Энтони Винер в мусульманство? Тогда брак объясним. А может быть, Хума, которой Винер  представлялся в политическом отношении завидной партией, получила разрешение выйти за него замуж – скажем, тайной фетвой того же шейха Карадави.

Но тогда напрашивается вопрос: с какой стати этот фанатичный исламист будет потворствовать вопиющему нарушению законов шариата?  Не логично ли предположить, что Хума Абедин – лазутчица «Братьев-мусульман» в коридорах власти «Большого Шайтана», и ее брак с американским евреем – боевое задание в рамках широко практикуемого в исламе принципа «такия» (стратегический обман, маскировка). Во всяком случае, логика событий не позволяет отмахнуться от подобных подозрений, сколь бы фантастическими они ни казались. Как бы там ни было, брак с Винером создает прикрытие для Хумы в глазах либерально-еврейских кругов и отвлекает внимание от ее происламистской деятельности, а ее мужу дает доступ к неограниченным арабским денежным потокам.

Говорят, что браки заключаются на небесах, но этот брак, вполне возможно, скреплен печатью «Братьев-мусульман». Так это или не так, мы вряд ли когда-нибудь узнаем, но по всей вероятности, в саге о Хуме Абедин последнее слово еще не сказано.

 Автор — Виктор ВОЛЬСКИЙ

Источник