От шведского стола к шведской спичке. Сочувственный взгляд

Нас со шведами многое связывает. В каждом физкультурном зале была у нас шведская стенка — шведское, значит, изобретение. Шведский стол особенно везде популярен — подходи, угощайся.
О шведской спичке Чехов писал — импортная была спичка, высокого, значит, качества, как, например, и автомобили шведской марки Volvo. А от поэмы Пушкина пошло, что если кто погиб или пропал, то «как швед под Полтавой». Кстати, там же, под Полтавой, украинцы гетмана Мазепы переняли у шведов цвета своего «жовто-блакитного» флага. Про «разных прочих шведов» не забывал и Маяковский.
Могущество шведского королевства в XVII веке распространялось на обширные земли, включавшие ныне независимые Норвегию и Финляндию, даже и часть Польши — Померанию, где теперь город Щецин. Вторжение в Россию, поначалу успешное — аж до Полтавы дошли! — кончилось поражением, а вслед за ним и упадком, прежде всего в способности вести войны и контролировать большие территории. Завоеванные страны отделились, и воинственные викинги вернулись в свой дом к счастливой мирной жизни. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
В ХХ веке, когда вся Европа истекала кровью в двух мировых войнах, Швеция держала нейтралитет и при этом обогащалась за счет выполнения военных заказов, поставок железной руды и других ресурсов главным образом гитлеровской Германии. В результате она вышла из двух войн фактически победителем — с экономическим потенциалом, более развитой промышленностью и относительно высоким уровнем жизни своего населения. Вся Европа лежала в руинах, Швецию войны обогатили. По окончании Второй мировой войны, когда в мире начали складываться военно-политические блоки, Швеция объявила о неучастии в них, что ей снова принесло выгоду, практически избавив от расходов на оборону страны. Короче говоря, Швеция — сама по себе, сохранила сильную валюту (крону), успешно работает и торгует, в конфликты не ввязывается, живет для себя. Хорошо живет, красиво.
Отвлекусь к воспоминаниям. В 1989 году, прильнув к телевизору, смотрел в прямом эфире происходившее на Съезде народных депутатов. Горбачев, как я тогда иронизировал, придерживался «социалистического выбора своего дедушки», а председательствовал на съезде Лукьянов, будущий гэкачепист, что уже тогда подспудно ощущалось. Время было тревожное, время выбора пути, и запомнилось, как выступил на съезде писатель Чингиз Айтматов. Настоящий социализм, он заявил, построен не в СССР, а в капиталистической Швеции! Это заявление произвело фурор. С точки зрения марксизма-ленинизма — абсолютная чушь, но для разумных людей — откровение: верный путь к благополучию открывает не социалистический выбор, а капиталистический.
Через несколько лет в одном из своих выступлений в печати о первых впечатлениях американской жизни я сделал «открытие»: «социализм может быть только при капитализме», ибо только капиталистический способ производства способен обеспечить средствами социальные общественные программы. Так-то так, скажу и теперь, но добавлю: при соблюдении разумной меры в этих программах, ибо беспредельное увлечение раздачей незаработанных благ гибельно для всех, в том числе и для их получателей.
Вернемся к Швеции. Допустим, уровень пособий «шведского социализма» не чрезмерен и «социализм для своих» сохраняет в стране «классовый мир», но беда Швеции в том, что при открытых границах «весь мир голодных и рабов» устремляется к притягательному «шведскому столу», благо долгое время у власти в шведском королевстве стояла марксистская Социал-демократическая партия, благожелательно расположенная к пролетариям всех стран, мигрирующим по свету в поисках кормежки.
Провозглашенный социал-демократами «мультикультурализм» облегчил привлечение в страну иммигрантов-мусульман. Отношение к ним шведских социал-демократов необыкновенно глупо, но с привлекательной откровенностью выразил в дебатах, транслировавшихся на всю страну, один из министров ныне уже ушедшего левого правительства Йенс Орбак. Он был министром (оцените название министерства в правительстве «красно-зеленых»!) по делам демократии, городских проблем, интеграции и гендерного равенства. И вот что он сказал: «Мы должны быть открыты и терпимы по отношению к исламу и мусульманам в надежде на то, что они ответят нам взаимностью, когда мы станем меньшинством». Тщетная надежда: когда шведы в Швеции станут меньшинством, их обратят в ислам или истребят.
На выборах 2006 года неумеренно гостеприимные социал-демократы со своей «шведской моделью социализма» потерпели поражение от право-центристской коалиции «Альянс за Швецию». Премьер-министром стал Фредрик Райнфельдт, лидер «новых умеренных», сменивший социал-демократа Йорама Перссона, правившего 10 лет (а всего Социал-демократическая партия Швеции, основанная в 1889 году — девятью годами раньше ленинской РСДРП — правила страной с небольшими перерывами почти сто лет). Альянс Райнфельдта победил также на выборах в 2010-м. Новые власти пытаются умерить ущерб, нанесенный экономике страны марксистами, но пока без видимого успеха. В отношении же «мультикультурализма» по сравнению с предшественниками нет никаких перемен, исламизация страны за счет иммиграции продолжается и набирает темпы.
Поэтому на выборах 2010 года в парламент (риксдаг) впервые прошла крайне правая партия «Шведские демократы», провозгласившая главным требованием прекращение иммиграции, особенно из исламских стран. Она получила 20 мест из 349. Это немного, но означает сенсационный приход в политику новых национальных сил. Умеренный Райнфельдт поостерегся этих «неумеренных», он все еще «центрист» и сильно боится обвинений в «расизме».
Я думаю, что именно поэтому Швеция запылала. В буквальном смысле. «Швеция в огне!» — кричали заголовки прессы. Конец мая — сотни сожженных автомобилей, разбитые витрины, молодежные банды иммигрантов бегают по улицам с канистрами бензина.
Подожгли где-то гараж, детский сад, школу, даже полицейский участок; на пожарных, прибывших к горящим зданиям, поджигатели обрушили град камней, как и на полицейских; среди представителей власти есть раненые, а бандитов не трогают, боятся, и запуганное бандитами общество недоумевает: с чего бы это им бунтовать, коль к ним так хорошо здесь относятся?
Беспорядки, начавшиеся в одном из заселенных иммигрантами районов Стокгольма, вскоре перекинулись на десять других городов и прошли по тем же сценариям, что говорит об их скоординированности, и очень наивными выглядят заявления полиции о том, что «признаков, свидетельствующих о том, что беспорядки были организованными, у нее нет». К тому же у экстремистов появились защитники.
Вот, например, что говорит социальный работник мэрии Стокгольма Камилла Салазар (сама, судя по имени, иммигрантка): «В большинстве иммигрантских районов дети, молодежь не имеют тех же возможностей, что и коренное население. Многие даже не окончили школу и не получили высшего образования. А все мы знаем, что без диплома трудно найти работу. Именно поэтому уровень безработицы среди молодежи в этих районах города такой высокий».
А разве эта чужеродная неграмотная молодежь сразу должна иметь «те же возможности, что и коренное население», поколениями строившее страну и совершенствовавшееся в труде? Диву даешься этой проклятой левой демагогии. И при оценке уровня безработицы соцработникам надо иметь в виду, что далеко не все опекаемые ими иммигранты-мусульмане озабочены поиском работы.
Сколько сейчас в Швеции мусульман? Официальных данных нет, поскольку правительство, приняв концепцию «интеграции», отказывается предоставлять сведения о религиозной, этнической принадлежности или о самоидентификации проживающих в стране людей в рамках той или иной культуры. Независимые исследователи произвели расчеты посредством фильтрации имен в разнообразной статистике, проходящей через Отдел народонаселения Центрального статистического бюро Швеции. Таким образом в 2011 году в Швеции по специфически мусульманским именам было насчитано не менее 600 тысяч мусульман, причем их фактическое число, включая не регистрирующихся и, следовательно, не попадающих в статистику, безусловно, значительно больше.
Но и 600 тысяч — это много или мало? По отношению к 9-миллионному населению страны это около 7% — очень много. Тем более, если учесть их преимущественно холерический темперамент и флегматичность нынешних потомков некогда воинственных викингов. Для обуздания банд уже не хватает полиции. Да и распределены-то эти 7% неравномерно. В портовом городе Мальме на 300 тысяч населения приходится 60 тысяч мусульман, это 20%, а в микрорайоне Стокгольма, где начались беспорядки, их до 80%.
А вот еще интересная статистика: 41% от прироста населения Швеции в 1998–2011 годах был обеспечен новой мусульманской иммиграцией и естественным приростом уже устоявшегося мусульманского населения страны. Откуда прибывают в Швецию мусульмане? В основном из нестабильных исламских государств: Ирака, Ирана, Ливана, Сирии, Сомали, Афганистана…
Ислам все более проникает в Европу. Мусульманское население Европы, как считает германский журнал Der Spiegel, в ближайшие 20 лет будет продолжать увеличиваться. Но, успокаивает своих читателей издание, ни в одном европейском государстве мусульмане следующих поколений не будут составлять большинство.
Вот так придумали себе утешение! Будто для завоевания страны надо непременно набрать в ней большинство! Сколько воинов-данайцев было в знаменитом троянском коне? Девять человек! И Троя пала.
Пишу о Швеции, а перед мысленным взором Америка…