МОШЕ ФЕЙГЛИН
Поданный правительством на прошлой неделе законопроект «о правлении» («хок а-мешилют») меня не удивил – я уже много чего повидал. На предпоследних праймериз (внутренних выборах в партии Ликуд) меня произвольно сместили с 19-го на 36-е место в списке. На последних праймериз компьютеризация выборов дала начальству возможность получать промежуточные результаты в реальном времени. И вот результаты первого дня начальству не понравились, и оно неожиданно продлило голосование еще на один день (и даже потом результаты как-то не сходились). Я видел, как правила неоднократно меняются во время игры, как компьютерная сеть «падает» в день голосования, как избирательные участки и урны исчезают неизвестно куда и переносятся с места на место, как главы муниципалитетов и местных советов угрожают своим работникам, чтобы те не посмели поддерживать «неправильных» кандидатов, как внутрипартийные суды закрывают свои двери перед справедливыми исками, как диктатура большинства и аппарат правящей партии препятствуют созыву Центра и любой сдвиг в этом деле происходят только после судебных исков и т.д. и т.п. Целой газетной страницы не хватит, чтобы перечислить все это. После этих злоупотреблений не удивительно, что такая «культура правления», уже давно не имеющая ничего общего с демократическим сознанием, просачивается в общеизраильскую политику и порождает такой позорный законопроект.
По новому закону потребуются 61 депутатов для подачи вотума недоверия. Не больше и не меньше. Правда, есть и положительная сторона в законопроекте — это желание ограничить количество министров 19-ю. Также и повышение электорального барьера вполне оправданно.
Но мне кажется, что эти две блестящие обертки предназначены прикрыть главное в законопроекте — фактическую отмену вотумов недоверия и, в определенном смысле, отмену оппозиции.
Проблема существует на самом деле — частые, надуманные и повторяющиеся вотумы недоверия превратились в инструмент «надоедания» коалиции со стороны оппозиции и ничего больше. Нужно исправить ситуацию и есть много способов сделать это — например, посредством введения квоты вотумов недоверия, или ограничением времени, в течение которого можно подавать эти вотумы, или требованием подписей определенного количества депутатов, поддерживающих вотум недоверия. Можно говорить о подписях трех депутатов или даже четырех, но 61?
Оппозиция собрала 20 подписей, требуемых для гласного поименного голосования по законопроекту «Об управлении». Депутатов опрашивали в алфавитном порядке. Я сидел в зале заседаний Кнессета и ожидал своей очереди. Буква «пей», на которую начинается моя фамилия, ближе к концу алфавита и до меня проголосовали большинство депутатов, демонстрируя, как работает пресс обязательной коалиционной дисциплины. Депутаты оппозиции, когда называли их фамилия, громко говорили: «против». Депутаты от коалиции, шепотом возражающие между собой против законопроекта, услышав свою фамилию, тихим голосом произносили «за». Депутаты от партии «Еш атид», претендующие на то, что представляют «новую политику», вдруг обнаружили чего стоит демократия в партиях, в которых отсутствуют праймериз, в партиях одного человека. Это верно, разумеется, и в отношении НДИ.
И вот подходит моя очередь, и я, разумеется, говорю: «против». Потом еще один смелый и прямодушный депутат — Реувен Ривлин – голосует по совести против законопроекта. Голосование заканчивается, а я остаюсь со своими размышлениями о культуре правления.
Общественность склонна игнорировать внутреннюю политику в больших партиях. Кого интересует, надула или нет партия Авода эфиопского депутата? Кого интересует, что в Ликуде обманули Моше Фейглина? Это воспринимается людьми, как грязная игра, но они считают, что их она не касается. Главное, что бы их, обычных граждан, не надули на выборах.
Но в Кнессет в итоге попадают те, кто прошел процесс праймериз со всеми его нарушениями демократии. Совсем отказаться от праймериз — значит выплеснуть из ванны ребенка вместе с водой. Отказ от праймериз приведет к партиям-монолитам, в которых депутаты зависят и сохраняют верность только главе партии, а не избирателям и обществу.
Тот, кто компьютеризирует внутрипартийные праймериз (так, что результаты невозможно проверить и их легко подтасовать), сделает это в итоге и с общеизраильскими выборами. И тогда выборы уже не будут иметь никакого смысла. Тот, кто игнорирует такие нарушения на праймериз, как отсутствие открытости, угрозы наблюдателям на избирательных участках и «культуру разбойников» в день праймериз, тот заплатит за это быстрым просачиванием такой «культуры правления» во все сферы израильской демократии.
(«Макор ришон» 17.05.13)
Перевел Моше Борухович
МАОФ
Оцените пост
(голосовало: 5, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
«Плач» Фейглина не может изменить ситуацию. Единственный путь состоит в признании людьми своей неспособности создать саморазвивающееся общество и начать на основе достижений науки серьезное осмысление Торы, в которой содержатся все необходимые условия, обеспечивающие функционирование такого общества. Если земляне еще некоторое время могут повременить, то у Израиля запаса времени нет. Уже выборы показали, что стремление доминировать в обществе не отражает реальные возможности политических партий, далеких от представлений, как должно управляться государство. Только Божественное управление способно остановить гибель государства. Людям пора осознать степень своего невежества, закрывающего двери в будущее, и остановиться, чтобы не усложнять себе задачу восстановления страны. Да, культура управления отсутствует, потому что люди ведут себя как дикари, не способные договориться о системе управления в сложнейший период с момента провозглашения государства. Уйти от дикости можно только научившись отделять людей, рководствующихся разумом, от тех, кто управляется инстинктами и эмоциями. Надеюсь, что психиатры Израиля окажутся на должной высоте.