Земляк из Бобруйска

 

        8 марта 1928 года родился Эфраим Севела (настоящее имя – Ефим Евелевич Драбкин), российский писатель, сценарист и кинорежиссёр. Севела скончался в 2010 году. Сейчас ему было бы 85 лет. После эмиграции в 1971 году жил в Израиле (1971—1977) и США (1977—1990), с 1990 года — в России. Это был Хемингуэй русско-еврейской прозы, они даже внешне очень похожи, эти два исполина и властителя дум миллионов читающих, сопереживающих и мыслящих людей во всём мире. Читая Севелу,становишся мудрее и чище. Он мой земляк, ибо как и я, родился в Бобруйске. Очень люблю его “Легенды Инвалидной улицы”, о городе моего детства, где всё ностальгически до боли знакомо и близко. Марк Шагал, прочитав повесть в рукописи, сказал автору: «Молодой человек, я вам завидую: эта книга будет самым лучшим витамином для евреев, чтобы они не стыдились называться евреями». До войны в Бобруйске, в городе с почти 100 тысячным населением, проживало 60 тыс. евреев. Почти всё неевреи понимали идиш и говорили на нём. Детство, прошедшее в в родном городе, по-видимому, повлияло на то, что у Севелы, Гражданина Мира, в произведениях имеет место подчеркнуто выраженная еврейская тематика. Не это ли объясняет заговор молчания, который существует вокруг известного писателя в »немножечко» антисемитской России. Как написал один рецензент одной из его книг, о чем бы ни писал Севела — о маленьком городе его детства или об огромной Америке его зрелых лет, — его творчество всегда пропитано сладостью русского березового сока, настоянного на стыдливой горечи еврейской слезы.

*****

В Германии, как известно, Гитлер провёл капитальную чистку евреев и сделал свой фатерланд «юден-фрай», то есть свободным от евреев. Но разве может какая-нибудь страна долго прожить без евреев? Это исключено. Аборигены почувствуют себя как-то неуютно, обойдёнными судьбой. Скажем, если очень чешутся руки и мучительно хочется кого-нибудь бить, колотить, резать, а в стране, хоть ты вой, нет ни одного еврея, то ведь придётся бить своих собратьев, а это лишает битьё аромата, той необычной услады, какую доставляет треск еврейских черепов. Свято место пусто не бывает.

Сразу после войны, когда очищенная от евреев Германия лежала в руинах и ещё не выветрила запаха пожара, там уже появились первые евреи. Польские. Из тех, кого почему-то не успели дорезать в Польше. И они от своих польских антисемитов, ставших коммунистами, побежали к немецким, стыдившимся вспомнить, что они были фашистами. Много лет спустя поднялись со своих мест русские, советские евреи. Поднялись куда? В Израиль. На историческую родину…

Выскочив на свободу и оглядевшись по сторонам, кое-кто смекнул, что в Израиле живут одни евреи, а в Германии евреев почти нет. Страна же процветает даже больше, чем Америка. Так почему же еврею не вкусить немножко от еврейского процветания? И рванули в Германию…

Мне скажут, что надо быть чёрт знает кем, чтобы еврею захотеть жить в Германии после того, что там произошло с евреями. Ну а жить на Украине, где украинскя полиция резала евреев, не дожидаясь приказа, а для душевного удовольствия? Или в Польше, где всю чёрную работу по ликвидации евреев взяли в свои руки местные громилы? Если так смотреть на вещи, то, пожалуй, на всей земле не найдётся места, где еврей может жить не смущаясь. ( Из рассказов ” Попугай, говорящий на идиш ”, 1982 – А.З.)

*****

Евреи умны, милы, интересны и обаятельны на московских и ленинградских кухнях. И только в Израиле, где их очень много понимаешь, что среди НАС столько же дерьма, сколько среди любых других этнических и языковых групп.

*****

Между прочим , в стране, где я родился и где и поныне обитают славянские души, то есть в России, есть гнусный обычай. Если еврей чем-либо прославится, совершит поступок, достойный похвалы, и о нём заговорит пресса, вы никогда не найдёте и намёка на то, что речь идёт о еврее. Его будут называть русским или советским человеком, нашим славным соотечественником, но как чёрт ладана будут избегать упоминания о его еврейском происхождении. Но пусть попробует еврей оскандалиться, совершить что-либо непристойное, как в первую очередь укажут, что он – еврей, и повторят это неоднократно, чтоб никаких сомнений не осталось.

*****

 Вы  не знаете,  что такое историческая родина?  Сразу  видно, не еврей. Любой советский еврей — сионист или антисионист, коммунист  и беспартийный, идеалист и спекулянт, круглый дурак и почти гений — уж что-что, а что такое историческая родина, ответит вам даже в самом глубоком сне. Но вы русский человек, это видно с  первого взгляда, и зачем вам ломать голову: что такое историческая  родина –  когда родина у вас была,  есть  и будет, и это понятно и естественно, как то, что мы с вами дышим. А  у евреев с этим вопросом не  все гладко,  и поэтому тоже понятно,  почему им не нужно объяснять, что такое историческая родина… Евреи,  как мы с вами знаем, народ крайностей,  без золотой серединки.  Если еврей  умен, так это Альберт Эйнштейн  или,  на  худой  конец,  Карл  Маркс.  Если  же Бог  обделил еврея мозговыми  извилинами, то таких непроходимых  идиотов ни в одном  народе  не найдешь, и  Иванушка-дурачок по сравнению  с ним –  великий русский  ученый Михаил Ломоносов. ( Из повести  ”Остановите самолёт – я слезу”, Иерусалим  1977 – А.З.)

****

Получилось почему-то  так, что советская власть из кожи вон лезла, лишь бы  создать культуру  для  самой  последней,  самой  маленькой  национальной группы. Которая,  сказать по  правде,  не  очень-то  тяготилась  отсутствием культуры, и уж никак нельзя было сказать, чтоб  мечтала о ее сотворении. Но, кровь из носу,  чтоб у  всех  была культура — таков был лозунг революции. У всех! У всех? Вот именно!  За  одним исключением. Вы,  кажется,  догадались. Конечно. Кроме евреев. Нет такой  нации и нет такой культуры. Это  обнаружил Сталин,  когда  проник  в   глубины   марксистской  философии.  Сделав  свое гениальное открытие, он во избежание всяческих кривотолков уничтожил чуть ли не всех  еврейских  писателей,  поэтов,  артистов,  певцов   как будто их никогда и не было. И школы  закрыл, и театры прихлопнул, а сам  язык объявил запрешенным, не нашим — и чтоб духу его не было. Евреи,  у  которых  была  культура,  и,  по слухам,  довольна  богатая, остались  без всего, как мать  родила. Будто их  не  было  и  нет  в  стране победившего социализма. Но  ведь они есть. Всех  не перебили.  Миллиона  три наскрести можно. И публика настырная, не усидит на месте, все норовит чего-то, куда-то  рвется. Таланты прут, народ распирает от энергии. И  нашли выход.  Ограбленные  мудрым  вождем  народов,  евреи  поохали, поахали и, утерев слезы, бросились  по зову партии создавать культуру другим народам, кто никогда  ее  прежде  не  имел. Вывернули свою  душу  наизнанку, скрутили свой язык в бараний  рог  и запели  чужими голосами. Во всех концах огромной  страны. В горах Кавказа, в тундре Чукотки, в тайге Сибири. Начался расцвет многонациональной культуры…

     Но, как видно, одними малыми народами евреи не могли удовлетворить свой творческий аппетит. Потянулись они к  великой русской культуре и стали очень даже расторопно обогащать ее. Как известно,  улучшать хорошее — только портить. Вы читали что-нибудь из русской литературы советского периода? Тогда вы должны были заметить, что от  многих  книжек  отдает  еврейским акцентом.  Иногда  я  даже думал,  что современный  русский  создавался не в  Москве, не в  Ленинграде,  а только в Одессе. И не где-нибудь, а поблизости от Привоза. Откровенно говоря, хоть я и не верю в Бога, но это Бог наказал тех, кто запретил евреям иметь собственную культуру. Вот они и кинулись в соседние  и погуляли там на славу.

     Возьмем,  к примеру, русские песни. Советского  периода. От гражданской войны до наших дней. Хорошие песни.  Лирические. Народные. Русский человек с удовольствием,  не  замечая подвоха, поет их и  в городах, и в деревнях. И я долго  пел и  ничего не замечал. Но  один музыкальный критик  — он,  как вы догадываетесь, со мной не музыкой занимался, а стригся у меня — этот критик как-то надоумил меня посмотреть в корень. И я, знаете, ахнул. Что ни русская песня, то почти всегда еврейская мелодия в основе. Гвалт! Откуда? Почему? Очень просто. Большинство композиторов-песенников ? в  Советском Союзе, по крайней мере, до последнего времени, были наш брат — евреи. Я обслуживал четыре-кооперативных дома композиторов и, поверьте мне, знаю, что говорю. А  на какие мотивы опирается композитор в  своем творчестве? Ответ ясен — на народные. Которые он впитал с молоком матери или бабушки. Они ему пели над колыбелькой. А  теперь  скажите  мне, что мог услышать  будущий  композитор в  своей колыбельке от своей еврейской бабушки в Бобруйске  или Житомире? Не  русские частушки,  поверьте  мне, и  не  “Боже,  царя  храни”.  Засыпая,  он  слышал печальные песни черты оседлости, и  их как губка  впитывал его восприимчивый мозг. Через много лет зти грустные, слегка  на  восточный лад, напевы дружно грянул русский народ.

     Возьмем,  к примеру, Северный  народный хор.  Из  Архангельска. Это  же поморы.  Такие закоренелые  славяне, что дальше некуда. В русских рубахах  с петухами, в холщевых портках и  смазных  сапогах. Бороды  — лопатой. Бабы в сарафанах и  кокошниках. Все — блондинки, головки как лен. Глазки   небо голубое.  Одним  словом, Русь  чистейшей воды. Даже  не  тронутая  татарским нашествием.  Татары, говорят, так далеко  на север не  зашли. И слава  Богу. Иначе бы мы многих радостей лишились в жизни. На  нашу долю только крашенные блондинки бы и остались. Но я  отвлекся. Значит, Северный хор. Песня поморов “Ой,  ты,  Северное море”. Господи, Боже  мой! Как  затянут, заведут,  так у меня сразу глаза на мокром месте, будто в Судный день в синагоге. Или  песня “Казачья-богатырская”. Это же не секрет: если  в России были антисемиты, то самые выдающиеся из них  — казаки. Между  евреем и  казаком, как говорят ученые, полная несовместимость. Одним  словом,  собака с кошкой, лед и пламень. И вот,  представьте  себе на минуточку, вываливается на  сцену  казачья ватага:  чубы  из-под  фуражек, рожи разбойничьи,  галифе  с  лампасами, и у каждого — шашка на боку. Как пустятся вприсядку, как загорланят. Вы знаете, чего мне захотелось после первых тактов? Мне  захотелось ухватиться пальцами за  жилетку  и запрыгать, как в известном  танце “Фрейлехс”. Слушайте, вы не поверите, казаки отплясывали  еврейский  свадебный танец по всем правилам, и если  было что-нибудь  отличное,  так  это,  возможно,  хулиганский  свист и гиканье, без чего для русского  человека танец –  не танец. И жизнь   не жизнь.

     Вот так. мой дорогой, время  мстит. Если даже и выведутся на Руси евреи все до последнего, еврейский дух там еше долго не выветрится. И русские люди из поколения в  поколение будут петь  и плясать на еврейский манер.  А  уж о малых народах и говорить не приходится. ( Там же. Монолог одного из героев повести – А.З.)

     Источник:   www.zelikm.com  —  »Евреи глазами именитых друзей и недругов»

 

 

 

Оцените пост

Одна звездаДве звездыТри звездыЧетыре звездыПять звёзд (ещё не оценено)
Загрузка...

Поделиться

Автор Anatoliy Zelikman

Родился 14 октября 1936 года в белорусско-еврейском городе Бобруйске. В отличие от президента Беларуссии Александра Лукашенко мне близки и понятны стенания авторов Ильфа и Петрова в ‘Золотом телёнке”: “При слове “Бобруйск” собрание болезненно застонало. Все соглашались ехать в Бобруйск хоть сейчас. Бобруйск считался прекрасным, высококультурным местом”. В то время там, по крайней мере, каждый второй житель был этническим евреем и двое из трёх понимали и говорили на идиш. За несколько часов до прихода немцев волею случая нашей семье удалось покинуть пределы города и после долгих скитаний эвакуироваться в Среднюю Азию. Все оставшиеся евреи города были безжалостно уничтожены, вне зависимости от социального положения, возраста и пола. Нелюди убили безвинных людей только за то, что они были евреями. В узбекском городе Фергана учился в первом классе, который закончил с похвальной грамотой. Впоследствии за годы многолетней учёбы подобной оценочной вершины больше не покорял никогда. После окончания войны вернулся в родимые места, где освоил десятилетку хорошистом. В 1954 году поступил во второй Ленинградский мединститут (ЛСГМИ) и спустя шесть лет получил специальноть санитарного врача. За год-два до моего поступления приём евреев в медицинские вузы был практически прекращён, ввиду компании борьбы с ”космополитами ” и сфальсифицированного властями ”дела врачей”. Работал с 1960 по 1995 год в различных врачебных должностях – от главного врача санэпидстанции Хасанского района Приморского края до дезинфекциониста и эпидемиолога Белорусского Республиканского Центра гигиены и эпидемиологии. Виноват. Был членом профсоюза, комсомольцем, состоял в КПСС (1969-1991), колебался вместе с партией и поддерживал её. Был активен, как и многие личности моей национальности. Знал о многих безобразиях, терпел, так как сознавал, что от меня ничего не зависит. Теперь про таких говорят, что они ”держали фигу в кармане”. Возможно. Показать этот кукиш у меня, как и у большинства смертных, смелости не хватало. Что было, то было. О прошлом не жалею. Покаяться должен не человек, а общество, в котором он жил. Обстоятельства силнее нас. Женат. Её величают Кларой. Люблю свою супругу со школьной скамьи. Однолюб. У нас два сына (Гриша, Дима) , внучка Клара и внук Сэм. Я, можно сказать, свой, ”совейский” человек, так как имею честь быть происхождения пролетарского. Отец – портной. Всю жизнь вкалывал, как раб, чтобы накормить пятерых детей. В юности закончил три класса начальной еврейской школы для изучения мальчиками основ иудаизма (хедер), что соответствует нынешнему семи-восьмилетнему образованию. Молился. Вместо синагоги собирался с другими верующими на ”конспиративных” квартирах, т.к. государство этого, мягко говоря, не поощряло. Мать – домохозяйка. Днями у плиты, заботы по хозяйству. Как и положено еврейской маме, она прекрасно готовила фаршированную рыбу и хорошо рожала ребят. Предки мои были уважаемыми соседями : русскими, белорусами, евреями. Родители навечно покоятся вместе на бобруйском еврейском кладбище, в их родном городе, свободном, к удовольствию белорусского населения, в настоящее время от живого еврейского присутствия. Не знаю, на сколько стало лучше от этого местным аборигенам. Не я им судья. Приехал я со своей семьёй в США (г. Миннеаполис, шт.Миннесота) в 1995 году. И последнее . О моих увлечениях. Книги, стихи, филателия, шахматы, иудаика и компьютер. С друзьями напряжёнка. Иных уж нет, а те далече. Приобрести новых в моём возрасте трудно. Чёрствому сердцу не прикажешь. Любые суждения, кроме человеконенавистных, имеют право на существование. Уважаю всех, кто уважает меня. Не люблю нелюбящих. Если вас заинтересовал мой сайт, пишите. Буду рад. Анатолий Зеликман.
Все публикации этого автора