Памяти хорошего человека
Поэзия — странное занятие. Написал Есенин абсолютно банальную вещь: «Все мы, все мы в этом мире тленны» — и это стало возвышенно-несомненным. Больше, чем из самой мудрой книги по каббале. К сожалению, слишком часто приходится убеждаться в правоте белокурого хулигана.
Внезапно ушла от нас прекрасная поэтесса и тонкий, чуткий, очень ненавязчивый человек — Надя Мархасева. Мне выпадала удача неоднократно знакомить вас с ее стихами. Я как раз вновь собирался выпросить у нее: «Барыня, позолоти ручку!» Но — инсульт.
Начать мне хочется со слов ее дочери, Инны. «По человеческим меркам, мама прожила недолгую жизнь. Однако ею было сделано очень много. Она создала круг людей, которые были ее духовными соратниками (семья, друзья, коллеги по творчеству). Ее творчество отражает то, какой она была: романтичной, остроумной, углубленно-созерцательной, всегда глубоко чувствующей; и проникнуто любовью к человеку, ко всему, что нас окружает. Она была талантливым художником и поэтом, рисовала и красками, и словом».
Добавлю еще, что Надежда — профессиональный музыкант, исполнитель и автор музыки. Родилась в 1936-м. Девочкой прошла Вторую мировую, терялась, бомбежки, эвакуация… В 1942-м пропал без вести отец. Шрамы на здоровье остались на всю жизнь. После войны она окончила музучилище и поехала… угадайте! Работать концертмейстером в Магаданский театр оперы и балета. Объездила всю Сибирь, выступала в лагерях — и особенно гордилась именно тем, что ее музыка поддерживает человеческое в узниках. Затем вернулась в родной Курск и, конечно же, пошла работать в музинтернат для слабовидящих. А в последние годы, немало выступая в Америке с концертами, перечисляла часть денег жертвам террора в Израиле.
Всю жизнь ее, саму отнюдь не избалованную, тянуло помогать слабым и несчастным. Это может делать только очень богатый человек! И Надя действительно была богатой — ведь с ней был ее мир. С ней был Б-г!
Посмотрите на веселое, счастливое лицо на фотографиях. И скажу по секрету, большинство ее стихов — шутки, пародии, иронические рецензии… Ей было чем поделиться с людьми; самое большое достояние в этом мире — жизнерадостность. Но при этом прочтите, как глубоки философские стихи, как точны слова стихов «пейзажных» — все они про одушевленную природу. В этом мире очень много музыки, музыки многотональной и многослойной, — и Надежде Мархасевой была дарена способность эту музыку слышать и ей подпевать. Как нередко и другим скромным и жизнерадостным людям. Почему-то мне упорно приходит на ум характеристика величайшего пророка в истории — Моше Рабейну: «Скромнейший из всех людей на Земле».
Пусть душа ее покоится в мире!
Сегодня я выбрал стихи, из которых получается, мне кажется, реквием по хорошему человеку.
Надежда Мархасева (1936–2013)
Молитва
Спасибо, Г-споди,
что здесь я до сих пор,
Еще люблю, еще чего-то стóю…
В узорах облаков
сияющий шатер,
Я жадно ветер пью,
и в рокоте прибоя
Еще надежда, а не приговор!
В неумолимом ритме волн,
ветрам послушном,
Звучит на языке, понятном мне:
Еще вещей порядок не нарушен,
Еще растут деревья на земле,
И в свой черед весну сменяет лето,
И Б-жий мир обласкан солнца светом…
Прости мне, Г-споди, вину и заблужденья,
Неточность слов и чувства перехлест,
Прости за то, что в суетном круженьи
Не помнила свое предназначенье,
И ветер случая меня по жизни нес.
Не осуди за темных чувств накал,
За фальшь, когда молилась и грешила…
Хоть я пила отравленный бокал,
Другому я его не подносила.
Не дай, Г-сподь, во лжи повинной быть,
Иль стать причиной злого наговора,
Не доведи увидеть, как бежит
По следу друга псов хрипящих свора,
Не разлучи, с кем вместе я в пути,
Как больно, если эти узы рвутся…
И раньше всех мне хочется уйти,
А те, кого люблю, пусть остаются!
Завещание
Когда уйду, не плачь и не тверди, что рано.
Зачем печалиться, ведь возвратить нельзя…
Развей мой прах над гладью океана,
и я вернусь к тебе безмолвием тумана,
дыханьем волн и шорохом дождя,
и солнце отразившею росою
на свежести атласных лепестков,
причудливо-изменчивой игрою
по синеве плывущих облаков…
Когда ж изломанные жала молний
исполосуют мрачных туч громады,
и мир, безумством хаоса наполнив,
повергнут в ужас злые силы ада,
моя любовь тебя убережет!
Мы все уйдем,
но каждый
в свой черед…
Подкралась старость
Неслышной сапой подкралась старость.
Осталось в жизни всего — лишь малость:
лимит на солнце, лимит на ветер,
лимит на встречи — любовь не встречу.
Лимит исчерпан желаний пылких —
копеек горстка в моей копилке…
Я никогда уж за дальней далью
где не бывала — не побываю,
не спеть мне песен, что не допела,
их больше нет на странице белой,
они исчезли, а вместо строчек —
лишь только прочерк, один лишь прочерк…
Темнеет небо, синеют дали,
приходит вечер, который ждали,
собрались семьи в уютных гнездах,
мерцают свечи застолий поздних…
Им — будет завтра, им — будет утро,
наступит время решений мудрых,
и в миг последний перед рассветом,
родится песня в душе поэта!
Она взметнется в простор безбрежный
во славу жизни, как гимн надежды!
Исход
В разбросе чувств и впечатлений,
в размытых буднях бытия,
в тревоге редких сновидений,
в неясной смуте пробуждений
о чем скорбит душа моя?
И почему на лист устало
ложится грустная строка,
и жаль не тех, кого не стало,
а тех, кто жив еще пока,
но обреченно, неизбежно —
не перейти, не обойти —
уже подходит к краю бездны,
где обрываются пути…
Не угадать в попытках тщетных,
когда там будем? Что — потом?
Песчинкою в потоке смертных
мы незамеченно уйдем,
как отягченный хлебом-солью,
простившись наспех, как пришлось,
покинув шумное застолье,
уходит одинокий гость…
Мир заметет метелью белой,
исчезнут в ней земли пределы,
запорошит нечеткий след…
И в белизне оцепенелой
истает зыбкий силуэт…
Не позвоню…
Я сегодня закрасила белым
номера тех, кто мне не ответит,
и теперь на страницах этих
в телефонной книжке пробелы.
Скрылись чьи-то чувства и судьбы
навсегда под белым покровом.
Больше не позвоню… Знаю, будет
лишь молчание в трубке, снова.
С летней негой земля рассталась,
насладилась осенней прохладой,
ждать зимы недолго осталось,
вот она — совсем уже рядом,
но метель еще не кружила
и тоскливую песню не пела…
Просто — чье-то сердце остыло,
или чья-то жизнь догорела…
Погожий день осенью
Деревья и кусты, куда ни кинешь взор, —
в пылающей красе осенних мантий…
Опавших листьев радужный узор —
на вымытом ночным дождем асфальте…
Еще тепло, и не сидится дома,
а выйдешь за порог — осенняя истома
твою умерит прыть:
вздремнешь на солнышке,
не в силах глаз открыть…
Ни гомон птиц, ни телефона звон
не потревожат сна и не коснутся слуха…
Лишь солнышком обманутая муха,
прервав свой зимний сон
и щекоча ладонь, вернет тебя
из сладких сновидений,
иль зябкий ветерок внезапным дуновеньем
напомнит вдруг, что осень на дворе,
и близится зима в календаре…
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
