Новый язык, новый регистр ценностей
Дов Конторер
Обновление Баит Йегуди в огромной степени связано с личностью нового лидера этой партии. Нафтали Беннет родился в Хайфе в 1972 году. Он учился в йешиве «Явне», был инструктором в молодежном движении «Бней-Акива», затем офицером в спецназе Генерального штаба (Сайерет Маткаль) и командиром роты в спецподразделении «Маглан», созданном в середине восьмидесятых годов с целью проведения боевых операций в тылу противника. В звании майора Беннет участвовал, уже как резервист, в контртеррористической операции «Защитная стена» и во Второй ливанской войне. По завершении кадровой службы в ЦАХАЛе он работал садовником и изучал юриспруденцию в Еврейском университете в Иерусалиме. В 1999 году Беннет стал соучредителем компании Cyota, специализировавшейся в сфере защиты компьютерных коммуникаций. Шесть лет спустя этот успешный стартап был продан за 145 млн долларов американской корпорации RSA Security. Вскоре после этого Беннет возглавил директорат компании Soluto, которая также занимается разработками в области высоких технологий.Свою политическую деятельность Беннет начал в 2006 году как глава предвыборного штаба Биньямина Нетаниягу, бывшего тогда лидером оппозиции. В этом качестве он успешно провел кампанию по переизбранию Нетаниягу председателем Ликуда, но позже его отношения с Нетаниягу ухудшились из-за разногласий, связанных с организацией работы предвыборного штаба, и в 2008 году Беннет покинул свой пост. После этого он в течение двух лет, с января 2010 по январь 2012 года, был генеральным директором Совета поселений и в этом качестве вел активную борьбу против решения правительства Нетаниягу «заморозить» израильское строительство в Иудее и Самарии.
Завершившиеся победой Беннета праймериз в Баит Йегуди состоялись 6 ноября прошлого года. Десятью днями раньше Ликуд и НДИ объявили о создании общего списка, в рамках которого они выступят на предстоящих выборах. Теоретически общий избирательный список Ликуда и НДИ мог рассчитывать на 42 мандата – столько же, сколько имеют эти партии в уходящем составе Кнессета. Однако за девять недель, прошедших со времени проведения праймериз в Баит Йегуди, общий список Ликуда и НДИ потерял в опросах девять мандатов. На столько же выросло за это время отражаемое опросами представительство Баит Йегуди в новом составе Кнессета. Девять мандатов за девять недель, один мандат в неделю. Взяв за ориентир последние выборы, этот показатель следует считать равным 27 тысячам голосов. Примерно на столько расширялась каждую неделю электоральная база Баит Йегуди в течение последних двух месяцев.
Мой первый вопрос Нафтали Беннету был связан именно с этим фактом. Удивлен ли он? Явился ли поразительный рост популярности Баит Йегуди для него таким же сюрпризом, как и для наблюдающих за ним со стороны израильских обозревателей? Беннет признал, что и он удивлен происходящим:
— Мы знали, что сможем мобилизовать очень значительную общественную поддержку, но то, что она будет оказана нам в таких масштабах, стало и для нас неожиданностью. И мы вместе со всеми пытаемся осмыслить этот факт. Лично я вижу в происходящем доказательство того, что в израильском обществе подспудно назрела огромная потребность в национальном руководстве, способном изъясняться четким, ясным языком. Не спотыкающемся на каждом сказанном слове. Это особенно заметно в связи с вопросами безопасности, но схожая потребность ощутима и во всех других областях нашей национальной жизни. В экономике. В социальной сфере. В области отношений между различными группами населения.
«Мы не заикаемся», — говорит Беннет. Но что это означает в политике? И где заикаются те, с кем он ведет свой спор? Заиканием сопровождался «Облачный столп», отвечает Беннет. Но не кажется ли ему, что он уподобляется сейчас Биньямину Нетаниягу, который точно так же обвинял правительство Ольмерта в том, что оно не довело до конца операцию в Газе? Четыре года спустя Нетаниягу получил возможность «довести до конца» то, что представлялось ему незаконченным, но и он остановился у той же черты, что и Ольмерт. Не означает ли это, что черта проводится неслучайным образом? Что пересечение этой черты обернулось бы для Израиля слишком обременительными последствиями?
Нафтали Беннет сразу же вспоминает о том, что до операции «Защитная стена», к участию в которой он был призван в 2002 году вместе с тысячами других израильских резервистов, «многие точно так же говорили о нашей неспособности заново войти в арабские города Иудеи и Самарии». Мне приходится заверить его в том, что ничего подобного я не говорил тогда и не говорю теперь. ЦАХАЛ может войти в Газу и в течение короткого времени, ценой умеренных потерь, свалить власть ХАМАСа. После «Литого свинца» в этом не осталось ни малейших сомнений. Но свалив правительство Исмаила Хании, мы окажемся перед весьма ограниченным набором возможностей: править в Газе самим, отдать ее Абу-Мазену, передать под международный контроль (опция сугубо гипотетическая) или оставить ее в состоянии салафитской анархии, еще более опасном для Израиля, чем существующее положение вещей. Не лучше ли этого результат, которого добилось правительство Биньямина Нетаниягу по итогам операции «Облачный столп»?
Беннет говорит, что не верит в долговечность достигнутого соглашения с ХАМАСом. Оружие в Газу снова течет контрабандным потоком, и остановить этот поток Израиль не может иначе, как вернув себе контроль над границей сектора Газы с Египтом. Поступающее в Газу оружие будет рано или поздно обращено против Израиля. К реоккупации Газы Беннет не призывает, но оседлать границу с Египтом считает необходимым. И не узкий Филадельфийский коридор, а сравнительно широкую полосу, включающую часть территории разрушенного Гуш-Катифа и выходящую к морю между Рафиахом и Хан-Юнесом. За этой полосой останутся обе части Рафиаха, палестинская и египетская.
Разговора о политических последствиях данного шага Беннет избегает:
— Дело не в том, чтобы мы предложили сейчас детальную схему действий в отношении Газы и решения всех связанных с ней проблем. И не только в том, что у нас имеются серьезные претензии к правительству по итогам операции «Облачный столп». Этой операции предшествовал длительный период, в течение которого израильские города подвергалась ракетным обстрелам. ЦАХАЛ почти не отвечал на эти обстрелы или отвечал символически. Ситуация должна быть иной. На каждую ракету, выпущенную по израильской территории, следует отвечать массированным применением огня и, если нужно, наземной силы. Армия для того и существует, чтобы защищать мирных граждан, а у нас чувствительность к военным потерям стала так высока, что мирные граждане Израиля защищают армию от рисков войны ценой своей жизни в условиях ракетного террора. Целые поколения детей на юге вырастают в нервозе сигналов ракетной тревоги, в атмосфере поспешного бегства к укрытиям. Мы со всей однозначностью заявляем, что Израиль не должен мириться с таким положением вещей. И если вы ищите объяснение тому, что Баит Йегуди пользуется в последнее время столь широкой поддержкой, то оно состоит, прежде всего, в твердости нашей позиции. Мы не испытываем сомнений в исторической и политической правоте Израиля, не стесняемся своей силы и готовы использовать ее в случае необходимости.
Было бы бессмысленно спорить с тем, что именно эта твердость, это давно забытое многими умение говорить языком еврейского права — «это наша страна, и нам не за что извиняться перед теми, кто покушается на интересы еврейского народа в Эрец-Исраэль» — привлекает к Нафтали Беннету десятки тысяч избирателей. Биньямин Нетаниягу в течение четырех лет исходил из того, что поддержка правого электората ему гарантирована. Поэтому он брал сторону левых во всякой конфликтной ситуации, будь то строительство в Иерусалиме или реформа судебной системы, ликвидация поселенческих форпостов или законопроект о политических амутот, состоящих на содержании иностранных правительств. Игнорируя устремления своих избирателей, Нетаниягу пытался привлечь к себе сторонников левых партий и, главное, журналистов левых израильских СМИ. Однако враждебность левых к Нетаниягу, принимающая временами характер лютой, самозабвенной ненависти, осталась прежней. С приближением выборов премьер-министр попытался вернуть себе симпатии правых, но предпринятых им с этой целью шагов — утверждения ряда проектов развития за «зеленой чертой», официального признания университета в Ариэле — в новых условиях, с появлением правее Ликуда аттрактивной политической силы, оказалось недостаточно.
Не аморфный «центр», где, по мнению всевозможных стратегов и политтехнологов, находится основная масса колеблющихся избирателей, а внутреннее пространство каждой из сторон политического поля стало на этот раз основной ареной событий. На левой половине поля столкнулись амбиции Яхимович, Лапида и Ливни, рядом с которыми бьются за свою малую долю Кадима и МЕРЕЦ. На правой половине Нетаниягу, заключивший удачное предвыборное соглашение с Авигдором Либерманом, встретил серьезного соперника в лице Баит Йегуди и Нафтали Беннета. Согласно большинству опросов, общее соотношение сил между лево-арабским и право-религиозным блоками меняется незначительным образом в сравнении с тем, что было отражено февральскими выборами 2009 года. Но внутри каждого из указанных блоков ведется напряженная борьба, сопровождаемая перемещением очень крупных групп электората.
В этой борьбе Ликуд-НДИ пока только терял голоса в пользу Баит Йегуди, и Беннет верно указывает на причину своего примечательного успеха: в израильском обществе назрела глубокая потребность в ином политическом языке, в адресации к иному регистру ценностей. Сам он, так напоминающий внешне типичного коммунара из «Бней-Акива», говорит именно тем языком, который оказался теперь востребован. Многими из потенциальных избирателей Баит Йегуди осознается, что этот язык грешит известной плакатностью и, как следствие, упрощает действительность. Но на фоне банкротства целей и практических методов левого лагеря, с одной стороны, и настойчивого желания Нетаниягу говорить одним только «языком безопасности», с другой, Беннету охотно прощают сглаженные углы рассуждений. Усиление его партии воспринимается как желанное уже потому, что им задается позитивный, ценностно ориентированный вектор общественного развития.
Главное предложение Нафтали Беннета, столь доходчиво изложенное в видеоролике Баит Йегуди, снискавшем широкую популярность в социальных сетях интернета, касается зоны С, которая составляет порядка 60 процентов территории Иудеи и Самарии. В этой зоне, находящейся под полным гражданским и военным контролем Израиля, находятся все еврейские поселения, построенные за «зеленой чертой». В этих поселениях проживает не менее 350 тысяч израильтян. Арабское население зоны С лидер Баит Йегуди оценивает в 48 тысяч человек; согласно другим оценкам, оно вдвое больше. Беннет предлагает аннексировать зону С и предоставить израильское гражданство всем проживающим в ней арабам. По его словам, «это даже не поскребет демографический баланс в Израиле».
Он также предлагает обеспечить арабским жителям тех частей Иудеи и Самарии, которые находятся в настоящее время под полным (зона А) или частичным (зона В) контролем палестинской администрации, возможность беспрепятственного внутреннего сообщения: «Так, чтобы палестинец мог проехать из любой точки в зоне А или В в любую другую точку в зоне А или В, не встретив на своем пути ни одного израильского блокпоста». Решить эту задачу можно, по его мнению, с помощью строительства некоторого числа транспортных туннелей и эстакадных путепроводов. При этом, подчеркивает Беннет, большинство дорог в Иудее и Самарии останется в общем пользовании евреев и арабов.
Беннет осознает, что односторонняя израильская аннексия зоны С не получит признания мирового сообщества. Но точно так же, говорит он, мировое сообщество не признает давно произведенной Израилем аннексии Восточного Иерусалима и Голанских высот. К этому списку, считает Беннет, можно добавить и зону С.
Изложенный выше план можно при желании критиковать с разных сторон, но мне было интересно выслушать мнение Беннета об одном вероятном сценарии развития событий. В ответ на произведенную Израилем аннексию зоны С, предположил я в ходе нашей беседы, палестинская администрация объявит о самороспуске, ее гражданские и полицейские службы перестанут функционировать, на территориях воцарится хаос, сопровождаемый резкой активизаций антиизраильского террора. Это с большой вероятностью вынудит Израиль к реоккупации всей территории Иудеи и Самарии. Не опасается ли Беннет того, что в условиях реоккупации, сопровождаемой полным самоустранением ПА, Израиль окажется перед необходимостью аннексировать всю территорию Иудеи и Самарии, с неизбежным при этом предоставлением израильского гражданства всем ее жителям?
Данный сценарий Нафтали Беннет счел фантастическим:
— Во-первых, от власти над своим населением они не откажутся. С этой властью сопряжено очень много доходов, очень много влияния и различных возможностей. Если уйдут в отставку одни, их место тут же займут другие. Таким образом, полного самоустранения палестинской администрации не случится. Во-вторых, никто не сможет понудить Израиль к совершению шагов, которых он совершать не захочет. Это безусловно относится к такому серьезному шагу, как аннексия. У нас принято преувеличивать реальный интерес ключевых мировых игроков к израильско-палестинскому конфликту. Экономическая ситуация в США и в еврозоне сегодня такова, что избытка свободной энергии для вмешательства в происходящее здесь и, тем более, для понуждения Израиля к неприемлемым для него шагам у американцев и европейцев не будет. Распространенная у нас убежденность в том, что внимание всего мира приковано к нашему конфликту с палестинцами, представляет собой своеобразную форму…
— Провинциального мышления — добавляю я за Беннета обычную концовку его пассажей, относящихся к мнимой, как он считает, опасности международного давления на Израиль. Эту концовку он постеснялся использовать в разговоре со мной, и начатая им фраза оказалась прерванной на полуслове. Несколько удивленный моей подсказкой и, видимо, заподозривший в ней иронию, он, однако, принял ее:
— Да, провинциального мышления.
Накануне выборов беседа с любым политиком оборачивается необходимостью выслушивать то, что уже не раз говорилось им другим журналистам. Именно по этой причине я старался не задавать Нафтали Беннету тех вопросов, которые особенно часто затрагивались моими коллегами в прежних интервью с ним. Например, не пытался выведать у него обстоятельства конфликта, в результате которого он покинул четыре года назад канцелярию Биньямина Нетаниягу. Впрочем, у моего нежелания поднимать этот вопрос была и другая причина: мне вполне импонировало то, как Беннет уходит от разговоров на эту тему, жертвуя известными выгодами в общении с израильской прессой, которая сумела бы отблагодарить его за любую сплетню о супруге премьер-министра.
Но обойти стороной Ликуд-НДИ в нашей беседе было решительно невозможно. Беннет сам вышел к этой теме, когда мы закончили обсуждение вопросов, связанных с его предложением аннексировать зону С:
— Каковы альтернативы нашему плану? С левыми все понятно: создание палестинского государства давно стало для них символом веры, и они держатся за этот символ, несмотря на то, что он уже обошелся Израилю в огромную цену. Ими попросту игнорируются опасности, связанные для нас с созданием палестинского государства, будь то ракетные обстрелы, террор или демографическое давление на границы Израиля, которое усилится до опасного уровня в случае массового притока в палестинское государство тех, кто заявляет о себе как о потомках беженцев 1948 года. Число таковых составляет, по утверждению официальных палестинских источников, пять миллионов человек. Каким образом сможет Израиль воспрепятствовать их эмиграции в Иудею и Самарию в случае создания там палестинского государства? Но беда в том, что и в правом израильском лагере выдвигается та же программа, с минимальными оговорками. О создании палестинского государства говорит Нетаниягу, говорит Либерман. Лично для меня и для той части общества, которую представляет Баит Йегуди, это категорически неприемлемо. Мы оказались единственной значительной израильской партией, которая твердо выступает против создания палестинского государства. И при этом Ликуд-НДИ, игнорируя своих политических противников слева, постоянно атакует именно нас, используя с этой целью демагогические, иногда — откровенно лживые поводы.
Осознает ли Нафтали Беннет в какой мере пугает ожидаемый политический успех его партии многих в Израиле, справа и слева? В связи с вероятным участием Баит Йегуди в будущей коалиции многие говорят, что правительство, которое будет сформировано по результатам этих выборов, станет «правительством поселенцев». Одних пугает этот аспект, других — то, что с обновлением Баит Йегуди и успешным участием этой партии в выборах в Кнессет XIX cозыва впервые по-настоящему обозначился реальный общественный вес национально-религиозного лагеря. Этот лагерь давно уже заявил о себе своими делами как о новой элите служения, но старой элите, определенные сегменты которой переродились в политическую олигархию, была удобна ситуация, при которой религиозным сионистам не удавалось установить соответствия между своим социальным весом, социальной энергией и политическим представительством. Теперь же, когда Баит Йегуди не только аккумулирует эту энергию, но также привлекает к себе сотни тысяч нерелигиозных израильтян, его успех вызывает у многих страх.
Беннет знает про этот страх, проявляет по отношению к нему сочувствие и пытается его успокоить:
— Мы видим свою задачу в соединении, а не разделении израильского общества. Многие из тех ценностей, которые определяли исторический путь светского сионизма, близки нам и разделяются нами. Баит Йегуди ни в коем случае не считает себя секторальной партией. Мы уже открыли свои двери для нерелигиозных израильтян и собираемся еще шире открыть их в дальнейшем. Каждый еврей и все, кто считают себя сионистами, могут найти свое место в стенах Еврейского дома. С нами можно не соглашаться, но мы говорим ясные вещи, и к числу этих вещей не относится религиозный диктат.
Не жалеет ли Беннет о том, что в списке кандидатов Баит Йегуди, весьма представительном и разнообразном, не нашлось места представителю репатриантов из бывшего СССР? Для крупной партии, которой вот-вот станет Баит Йегуди, было бы естественно озаботиться тем, чтобы и эта группа израильтян была представлена в ней.
— К сожалению, сейчас в нашем списке действительно нет репатриантов из бывшего СССР, — отвечает Беннет. — Баит Йегуди — демократическая партия, и список своих кандидатов она определила в ходе общепартийного голосования. Увы, никто из русскоязычных израильтян не баллотировался на наших праймериз. Полагаю, что в будущем это изменится. Но мне важно сказать, что Баит Йегуди и теперь способен выражать интересы репатриантов. В отличие от Ликуда, скованного лояльностью интересам экономических магнатов, и в отличие от Аводы, которая в такой же степени скована интересами крупных профсоюзов, мы реально настроены на продвижение эффективных экономических и социальных программ. Наша программа по жилищному вопросу предусматривает бесплатное выделение государством участка земли под застройку в Негеве или Галилее каждому израильтянину, завершившему службу в ЦАХАЛе или прошедшему альтернативную гражданскую службу. Наши практические предложения нацелены на предоставление гражданам страны равного доступа к ресурсам государства, на преодоление ситуации, в которой основным механизмом социального продвижения в Израиле часто становится личная протекция, на разрушение «стеклянного потолка». На мой взгляд, эти задачи должны быть близки репатриантам. В армии мне довелось служить и сражаться вместе с выходцами из бывшего СССР. У них не возникало потребности в создании отдельных подразделений для репатриантов, и я полагаю, что в подобных отдельных структурах нет нужды и в политике.
В заключение нашей беседы я спросил Нафтали Беннета, как будет, на его взгляд, развиваться политическая ситуация в остающиеся до выборов две недели. Баит Йегуди получит очень немного времения для трансляции своих предбвыборных роликов, поскольку квота на телетрансляцию выделяется партиям в соответствии с численностью их фракций в уходящем составе Кнессета. В то же время Ликуд-НДИ и некоторые другие партии смогут обрушить на телезрителей потоки своей пропаганды. Затронув данный аспект и, шире, наличие у Ликуда-НДИ многомиллионного нерастрастраченного бюджета, один сочувствующий этой партии журналист написал недавно, что деятельность ее предвыборного штаба будет напоминать в последние дни перед выборами «ковровые бомбардировки». Не опасается ли Беннет того, что эти «бомбардировки» перечеркнут успех, достигнутый им и его партией до настоящего времени?
— Не думаю, что нам нужно этого опасаться. Но, в любом случае, мы не собираемся менять свою тактику. Баит Йегуди обращается к избирателям доступными ему средствами. Наши ценности не изменятся, наши идеи и предложения останутся такими же, какими они были на всем протяжении избирательной кампании. В этом сможет убедиться любой посетитель нашего сайта, любой телезритель, любой участник домашних и общественных встреч с кандидатами нашей партии.
«Вести», 10 января 2013
Источник:
|
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
