Еврейский Мир

Десять лет назад скончался Ицхак Мошкович – публицист, эссеист, писатель. Ицхак прожил долгую, сложную и беспокойную жизнь.

Офицер Советской армии, отказник, иерусалимец, сотрудник «Яд ва Шем», колумнист «Новостей недели».

Просто еврей.

 Шестого ноября 2017 г., в 11 ч. утра на иерусалимском кладбище Гиват Шауль состоится азхара по Ицхаку.

 Приглашаются все друзья, знакомые, почитатели.

 Подробности по тел. 054-3007005, Мила Мошкович.

 Публикуем эссе И. Мошковича, написанное в конце 2003 г.

И.Мошкович

КУДА КАТИТСЯ КОЛЕСО ?

Случилось так, что, пройдя чистилище отказа и три с половиной года абсорбции, когда главные трудности уже, казалось бы, остались позади, моя жена умерла. У нее была миелома, и, говорят, от этого еще не найдено спасения. Да будет благословенна ее память!

Прошли годы и в мою жизнь вошла другая женщина, и стала мне близким другом и, хотя пары, молодые и пожилые, живут в наше время, не брачуясь, и общество к таким вещам относится очень спокойно, я бы сказал: безразлично, но в какой-то момент мы почувствовали, что нам недостает той определенности и стабильности, которые обеспечивает законный брак. Ради чего этот институт, собственно, и существует.

Мой опыт так называемой «записи акта гражданского состояния» (сокращенно: ЗАГС) оставил не лучшие воспоминания. В Израиле есть много другой бюрократии, но такой формы пока еще не создано. Впрочем, если некоторым по вкусу скреплять свои отношения канцелярским методом, то, будь моя воля, я открыл бы для них такие «брачные забегаловки». В 20-30 годы в СССР эти конторки работали идеально: забежали, расписались, переспали, опять забежали и выписались. Дешево и удобно. Особенно в случае брака, в основе которого чистый расчет. Уверяю вас, что открытие таких забегаловок еще увеличит поток гоев из СНГ, которые будут на скорую руку заключать временные браки с евреями ради получения гражданства с последующим разводом и переправкой в Израиль нового пополнения «олим».

Для нас с подругой наше единение слишком много значило, чтобы превращать женитьбу в бюрократическую процедуру. И конечно же, знакомый с моими статьями читатель уже уверен, что сейчас я заговорю о той самой Традиции, важность которой никто не изложит лучше, чем это сделал в своем великом монологе Тевье-молочник. Ибо если мы хотим оставаться народом, то, как справедливо заметил вышеупомянутый литературный герой, без традиций народ превращается в нечто такое, что один наш автор недавно назвал «прозрачным этносом», то есть чем-то вроде медузы, которая на солнце растекается в лужицу.

То есть, конечно же, мы с подругой женились не ради прочности абстрактно-этнических, а ради красоты собственных семейных уз и традиция длинной цепи предков имела для нас примерно такой же вес и в ней была теплота их потускневших от времени фотографий на стене.

Можете считать меня занудой, но я не позволил бы втянуть себя в столь важную процедуру или церемонию, не выяснив смысла и значения составляющих ее частей. В том, что каждая деталь несет в себе глубочайший смысл, я не сомневался, хотя бы потому, что все мои вопросы наверняка уже задавались множество раз: почему прямоугольный платок над головой и почему стакан под каблуком, что означают слова и каков смысл того, что кольцо должно быть куплено лично самим женихом. И почему не два кольца, как у христиан, а одно.

Роль рава, как я выяснил, чисто церемониальная. Я — поторговавшись — уплатил ему и в его контору, и не он меня, а я его пригласил в качестве специалиста в этой области на церемонию бракосочетания, которую мы с подругой организовали по своему вкусу. Молодые люди устраивают хупу и свадьбу в банкетных залах и ресторанах, но в принципе это можно сделать на зеленой лужайке, во дворе, в квартире — да хоть на пляже, если вы хотите сочетаться браком на фоне морского прибоя, а если ваш рав не согласен, то пригласите другого рава. Только и всего. Мы сочли шикарный банкет при большом стечении народа неуместным и решили, что лучшим местом для нашй хупы будет синагога. Я бы предпочел, чтобы синагога была старой-престарой, времен Второго Храма, но поблизсти такой не оказалось и мы остановились на новенькой с симпатичным витражом.

Не так-то все просто и от меня потребовали справку о том, что я не женат, а когда я обратился к соответсвующему чиновнику, то мне сказали, что во всех подобных случаях жених направляется в раввинатский суд, для уточнения факта принадлежности к еврейству и при этом еще нужны два свидетеля (Которые присутствовали в комнате, где мне делали брит-мила? — ехидно спросил я, но никто не улыбнулся) — ладно, я сделал все, что было сказано. В суде я задал раву еще два саркастических вопроса: 1.А что бы ты сказал, если бы я усомнился в твоем еврействе, как ты в моем? — Без ответа. 2. Что если мои дедушки и бабушки, Хана-Бейла Мойше-Йоселевна, Пинхас Эльевич, Иче-Шае-Дувид и его жена Рухл, зверски убитые украинскими соседями, в эту минуту слышат, чем мы тут занимаемся…Ты представляешь, как они смеются? Хотя, в принципе, ты прав и нужно строго проверять. Рав не ответил, но сам я подумал, что внуки убивших бабу Хану-Бейлу и деда Пинхаса возможно сидят сейчас в коридоре и ждут, чтобы этот же рав установил и их еврейство тоже…А почему бы нет? Нашим «правозащитникам» и депутатам Кнесета они свой израильский патриотизм уже доказали, а теперь осталось немногое: доказать раву, что их дедушки были евреями.

А еще я подумал: хорошо бы чтобы в душе каждого был его раввинатский суд, который задавал бы вопросы типа: А существует ли в мире более прекрасная форма вступления в брак, чем та, которая освящена тысячелетней традицией? У католиков католическая, у буддистов будистская, а у эскимосов и зулусов…Если, конечно, они не достигли высшего уровня «прозрачности» своих этносов и не растеклись соленой водичкой под солнышком псевдо-цивилизации.

Минуты проведенные под хупой были одними из счастливейших в моей уже достаточно долгой жизни, а если вы сомневаетесь, то приезжайте ко мне и я покажу вам наши фотографии, чтобы вы увидели как выглядели в этот момент наши лица. Сравнимо с тем, как, после двух тысяч лет жизни на чужбине, мы наконец-то ступили на свою землю.

Правда мы тогда не знали, что галут до такой степни цепок, что он пошлет за нами следом наших бывших соседей, которые на стенах Иерусалима напишут, что жидов все таки нужно бить. И уж конечно мы не могли себе представить в издаваемой в Израиле еврейской газете заголовок статьи типа: «Не стой под хупой». К кому обращен этот призыв? К моим внукам?

Это две стороны одного разрушительного процесса: с одной стороны наводнение еврейской страны чуждыми этно-вливаниями, а с другой — пренебрежение евреями своими национальными ценностями. Не только хупой.

Частью нашей совковской культуры явдяется ожидание, что общество должно мне дать, обеспечить, вплоть до того, что оно должно вместо меня принять решение, оформить ли мне бюрократический акт бракосочетания в мэрии острова Кипр, в церквушке при содействии католического попика или же совершить это высоко символическое таинство и разбитием стакана вернуться памятью к разрушению язычниками нашего Храма.

Говорят, бывают острые моменты, когда ускоренной кинопленкой в сознании пробегает вся жизнь. Это правда, потому что я в этот момент вспомнил все две тысячи лет истории моего идыше мазл в чужих странах, в том числе в той, где у меня отняли два моих языка, возможность традиционного брака с любимой женщиной, а заодно все остальное, что составляло богатство моего непрозрачного этноса.

Одним из ценнейших приобретений последних лет я считаю свободу выбора. Никто ничего не решает вместо нас. Жить ли мне в Израиле, в Ростове или в Торонто, оставаться евреем или перейти в католическую веру, самому вымыть пол в комнате, где мне стоять под хупой или нанять араба-уборщика, пригласить по этому случаю соседа Хаима на рюмку водки или выпить вдвоем с женой, наедине, при свечах…

Я вовсе не считаю, что кто-то непременно должен следовать предписаному, в том числе тому, что я здесь пишу, но всего лишь предлагаю евреям, приехавшим со мной из так называемого «СНГ», подумать о том, зачем было огород городить. Именно тем двадцати или тридцати процентам наших попутчиков, которые, не имея ни малейшего отношения к еврейству, вдруг, не сумев довести до конца решение еврейского вопроса там, решили осуществить этот план здесь и которые по мнению наших русскоязычных дам в Кнессете вдруг стали патриотами государства Израиль, я этого вопроса не задаю. Именно они-то четко представляют себе, почему они покинули свои голодные места и поселились здесь. Эти свое кредо пишут на стенах Иерусалима и оно звучит подтекстом в письмах, которые они обращают к нашим либеральным «правозащитникам» из Мереца.

Мой вопрос к евреям, происходящим из Черты оседлости: неужели же наша алия была для нас решением только личной материальной проблемы? Неужели мы проделали такой долгий путь только из-за того, что сосед обозвал нас жидами? Может быть проще было креститься и заодно обвенчаться у попа, а соседу набить морду? По-нашему, по-русски. Неужели же я был не прав, когда, сидя в самолете Вена-Тель-Авив, вообразил себе, что участвую в великом, историческом процессе решения еврейского вопроса путем сохранения еврейства в Эрец Исраэль? Именно еврейства, а не 80-ти килограмм своего живого веса. И задумался не о том, «кого считать евреем», а о смысле и содержании еврейства, которое на чужбине, где мне привелось прозябать, пытались в нас искоренить, и которое я должен попытаться сохранить на родине.

Вопрос пока еще обращен к той значительной нашей части, которая численно, возможно, уже в меньшинстве, но которая, как мне кажется, еще в состоянии повернуть колесо истории нашего народа в сторону национального сохранения и возрождения.

Так или иначе, но все чаще задаваемый в нашей прессе вопрос о том, как остановить поток чужаков из СНГ, в рамках универсального права и демократического режима решен быть не может. Мы должны понять, что для того, чтобы гойство не текло снаружи, следует еврейством вытеснить его из себя и одновременно понять, что уместная в такой стране, как Австралия, культурно-этническая прозрачность для этого государства убийственна, и, если мы не выстроим одновременно культурный и бюрократический забор вокруг себя, подобно тому, что строится для защиты от террористов, то завезенная нами сюда этническая бомба своим взрывом не только окна, но глаза наши из орбит вышибет.

А еще, господа евреи, я предлагаю вам вспомнить, как в той, прошлой, стране нашего брата систематически держали на должностях замов, чтобы директорами были Ивановы, но чтобы дело делалось руками Рабиновича. Нас постоянно использовали и то, что происходит сейчас,- ничто иное, как другая форма использования евреев гоями.

Наше государство либо сформируется, как государство евреев, а не как аморфное полиэтническое образование, либо оно не имеет права на существование на Ближнем Востоке и будет вытеснено отсюда, и это, если в дело не вмешается Машиах, будет означать гибель еврейства в целом. И каждый еврей, который говорит: не стой под хупой или не зажигай субботних свечей или свечи по покойной матери, или отведай свиного жаркого в ресторане «Ностальгия», — вбивает очередной гвоздик.

Оцените пост

(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться