«Глаза видят, сердце желает, а тело грешит» — говорил Раши. «Так и есть», — подумал Семен Милевич. После долгих размышлений о жизни он решил стать фрум — религиозным евреем. Час был фрум, два был фрум, но когда по дороге домой сел в вагон метро, то все пошло насмарку. Дело было в пятницу к вечеру, и Сема твердо решил поездку в метро посвятить чтению недельной главы Торы, как символ своего духовного восхождения.
От 42-й до 34-й улицы все было хорошо, a на станции «34th Street» в вагон вошла красивая молодая женщина и улыбнулась Семе. На ней была розовая блузка с вырезом на груди и обтягивающие фигуру розовые тренировочные брюки с крупной надписью «ANGEL» сзади, дугой. Настроение сразу испортилось — Сема был очень, очень зол.
Он задрал голову и стал, не мигая, смотреть на потолок вагона, спрашивая себя: «Зачем?! Зачем мне так реагировать на каждую красивую женщину?! И зачем так одеваться?!»
Сема всегда был неравнодушен к прекрасному полу, но к 42 годам пришел к выводу, что он устал — устал от инстинкта, который уже мешал концентрироваться на реальных жизненных ценностях и проблемах, устал быть рабом своих животных импульсов. «Неужели мужчинам, не всем, но многим, еще понадобится это практически ненужное в ХХI веке желание иметь секс с каждой красивой и здоровой женщиной детородного возраста?! Чтобы жизнь не прекращалась? Зачем нужен этот изживший себя инстинкт сохранения рода, который зачастую сильнее здравого смысла и понятия о семейных обязанностях?! Или этот механизм может еще понадобиться человечеству, чтобы выжить после какой-нибудь вселенской катастрофы? Как знать, как знать…»
Сема глядел в потолок и размышлял о недавних переменах в своей жизни: он понимал только некоторые отдельные слова на древнем иврите, но решение было принято — читать оригинал. «Вот ведь как, 304805 букв в Торе, и каждая проверена и истолкована тысячи раз за тысячи лет, тысячи книг написаны и продолжают издаваться». Именно эти буквы иврита, а не английский или русский перевод, давали Семе энергию и духовный заряд. «Чудно вот так сидеть сейчас в вагоне метро и держать в руках ту же книгу, которую читали царь Соломон и Маймонид!» — Сема бросил взгляд на попутчицу в розовых штанах — тут еще, никуда не делась. Желание вернуться к Книге, которую читали мудрейшие люди, становилось все сильнее, но присутствие привлекательной женщины не позволяло настроиться на нужный лад. «Хорошо, что я злюсь, а не фантазирую по поводу этой фифочки, — ухмыльнулся Сема. — Стакан все-таки наполовину полный, и это прогресс!»
Prince Street, краем глаза Сема заметил, что искусительница в розовом наконец вышла, он облегченно вздохнул и опустил взгляд с потолка в текст Торы. «Ве’еле Толдот Ицхак бен Аврахам — Аврахам холид ет Ицхак», — он полностью погрузился в чтение, потеряв чувство времени. Сема начал читать в полголоса, как вдруг поезд остановился и свет погас. Кондуктор сказал что-то по поводу технической неисправности. Поезд остановился в туннеле под East River — над головой был Нью-Йоркский залив и десять метров воды; во внезапной тишине и мраке вагона явно обозначился какой-то непонятный шум и движение — люди начали нервничать.
Так продолжалось минут пять, наконец свет зажегся — вагон был полон белых бабочек, непонятно откуда взявшихся в темноте и быстро улетавших через открытое окно в туннель. Люди крутили головами и обсуждали происходящее, недоумевая и не понимая, что происходит — с МТА никогда не знаешь, чего ожидать! Через некоторое время все успокоились, поезд поехал дальше. Сема продолжал сражаться с древним ивритом, твердо решив прочитать недельную главу в поездке на local-R домой. Ему казалось, что бабочки до сих пор летают по вагону, но он не обращал внимания. «Ал нашаив ло ле’иша…»
«This is the last stop, please leave the train», — прозвучал голос кондуктора. Сема дочитал текст до конца, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства — ура!
Семья уехала на выходные в Нью-Джерси — можно было спокойно встретить шаббат, как это предписывают традиции. Ритуал Семе нравился, а вино на голодный желудок дало немедленный эффект радости и легкости. Что дальше? «Шалом Алейхем» — «Мир вам». «Жаль, что песню приходится петь одному, — он затянул знакомую мелодию, стараясь правильно выговаривать слова: — Шaлом Алейхем, Малахей Ха’Шарет, Малахей Элион…»
Появилось ощущение, что он в комнате не один — Сема насторожился, но продолжал петь. Теперь он явно слышал голоса.
– Он старается, вот свечи зажег, Книгу в поезде читал…
– Но он не понимает почти ничего. Hа женщин смотрит с Торой в руках.
– Он на потолок смотрел, а не на женщин…
Сема оторопел — над столом парили, висели два… ангела — лучшего определения увиденному Сема найти не мог. Что это, водка-волшебница? Но Сема не был пьян. Он смотрел на ангелов — они замолчали и теперь смотрели на него.
– Вы кто, ангелы? — спросил он. — Или я сплю?
Сема подумал, что дети, возможно, никуда не уехали, а устроили ему этот маскарад.
– Он нас видит, такое бывает.
Было ясно, что он в квартире не один. Сему сковал ужас, он не мог говорить.
– Семен, Се-мен… — услышал он, — мы действительно ангелы, меня зовут Ариель, а это Ремиель. Ты приветствуешь нас этой песней. Мы сопровождаем тебя домой на шаббат. Если все хорошо, то я говорю: «Пусть и в следующий шаббат все будет так же». A если ты не готов к шаббату, то Ремиель желает, чтобы ты не был готов и на следующей неделе.
Сема понемногу приходил в себя.
– Готов — не готов, что это за фокусы?! Какие ангелы?! Дайте я вас потрогаю.
– Нас нельзя потрогать — нас нет.
– Как нет, а что я тогда вижу? — спросил Сема.
– Хороший вопрос, — ответил Ремиель. — Ты не должен ничего видеть, так как видеть нечего. Но, похоже, что духовный мир иногда соприкасается с физическим, если человек поднимается на новый уровень и получает Нешама Езейра (дополнительная душа) на шаббат. Как ты, например, поэтому с тобой и происходят разные интересные вещи.
Сема не был уверен в реальности происходящего: «Сегодня странный день — в вагоне бабочки летали».
– Это тоже были ангелы, рожденные словами из Книги, которую ты читал, — отвечал вслух на его мысли Ариель, — временные ангелы. Они полетели к Б-гу — так и происходит общение. Ну, нам пора, Семен — мы вообще не должны пересекаться. Всех благ, шаббат шалом!
Сема теперь заинтересовался происходящим. «Пьян или сошел с ума — надо пообщаться», — подумал он.
– Подождите улетать — давайте поговорим пару минут, если вы действительно ангелы. Почему у вас шесть крыльев? Вы же не в физическом мире живете, там что, тоже притяжение есть? И что вы делаете все время? И зачем Б-г сотворил мир? Есть ли жизнь после смерти? Вы же должны все это знать! В двух словах, объясните по-быстрому, если торопитесь! И, это, почему каждая красивая женщина так меня волнует в плане… ну, в смысле секса? — Сема хотел знать, и стал сбивчиво, но уже смелее задавать вопрос за вопросом.
– Семен, притяжения там, откуда мы пришли, нет. И времени и пространства нет, есть вечность и бесконечность. Поэтому понятия там и все время просто не относятся к нам. Мы выглядим так, как ты нас себе представляешь, — продолжал Ремиель. — Если по-быстрому и обо всем, то важно, чтобы ты понял, что элементы, различные по духовному уровню, то есть плохое и хорошее, находятся в разных измерениях и никогда не соприкасаются в духовном мире. A в физическом мире добро и зло находятся рядом. Поэтому ты, Сема, совмещая животное и духовное начало и, имея свободу выбора, можешь изменить баланс добра и зла во Вселенной при жизни. И не надо постоянно переживать о том, как попасть на Небеса после смерти, надо думать, как Небеса приблизить к земле при жизни!
Сема округлил глаза и качал головой, недоумевая по поводу того, как он может приближать Небеса к земле и изменять вселенский баланс, отдавая все свое время семье и работе.
– Ну хорошо, хорошо, — отвечал на мысли Семы Ремиель, — но имей в виду, что даже одно хорошее дело может изменить баланс добра и зла в мире. А насчет красивых женщин и секса — да, можно и нужно рожать много детей, растить их, учить Торе — ты же читал: «Плодитесь и размножайтесь», поэтому и желание такое сильное. Животное, конечно, желание по природе своей, но оно дает оболочку-тело душе — все, как у вас на Земле, смешано. Главное — всему свое время и место, ты должен управлять желанием, а не желание тобой. Конечно, это непросто — а кому сейчас легко?!
Семе показалось, что ангелы не лишены чувства юмора.
– Давай, Семен, пой четвертый куплет «Цеткем Ле’шалом» — «Идите с миром», провожай нас, зависелись мы у тебя, нарушаем порядок. — Ариель и Румиель улыбались, постепенно растворяясь в темноте комнаты.
– Подождите, подождите, а насчет «после смерти»? — не унимался Сема.
Ангелы почти исчезли из виду, и голос Ариеля был едва слышен:
– Олам ха-ба? Что вы все про Олам ха-ба?! Читайте, Сема, читайте. В Книге все написано! И самое главное, помни —
Шаббат шалом!
* * *
Сема спал сладко, на душе были мир и покой — никакие страсти не терзали его в эту субботнюю ночь. Ему снилось, что он едет почему-то из Египта в Бруклин на R-train, вагон заполнен девушками из каталога Victoria’s Secret, но он, ни на что не отвлекаясь, поглощен изучением Торы — вокруг летают белые бабочки, и море расступается перед мчащимся поездом метро.
Леви ПЕРЕПЕЛИЦА,
Бруклин, Нью-Йорк
Оцените пост
(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
