Но с тех пор пояса шахидов вошли в моду, и взрывы самоубийц стали чуть ли каждодневным явлением по всему миру, выйдя из категории чрезвычайного происшествия и превратившись в чудовищную бойню невинных граждан. С марта 2003 года, когда наши войска вошли в Ирак, там произошло около 400 терактов, совершенных взрывниками-смертниками.
Начались разговоры и окрепли мнения о столкновении двух цивилизаций, послышались отчаянные вопли, что эту войну нам не выиграть, поскольку мусульман на земле больше миллиарда, то есть почти каждый пятый. Здравый смысл ответил на это поговоркой, что, действительно, все террористы мусульмане, но не все мусульмане террористы. Возможно, все упиралось в историю и психологию двух миров. Западная культура считает самоубийство смертным грехом, добровольный уход из жизни обычно объясняется помешательством, а помощь в этом уходе даже тяжело и безнадежно больному уголовно наказуема. Исламский Восток, а точнее, его ничтожная часть, считает иначе, провозглашая добровольную смерть во имя победы над неверными высшей добродетелью, за которую мученику уготованы райские кущи и вечная нега в объятиях ожидающих его девственниц. Шахиды с удовольствием принимают блага западной цивилизации, носят джинсы, слушают рок-музыку, играют в футбол и водят машины; но жизнь они все равно не ценят. Ни свою, ни чужую.
После 9\\11-2001 настало 7\\7-2005, и хотя в этом промежутке были Мадрид, Москва и Беслан, уже не говоря об Ираке и Израиле, на улицах Лондона мы в очередной раз столкнулись с очевидностью, что наши взгляды на жизнь разделяют не все. Только мы начали верить, что гнездом международного терроризма был и остается Ближний Восток, где нужно, чем скорее, тем лучше насадить демократию, как нас ткнули мордами в кровавую кашу из наших же тел: трое из четырех мусульман-исполнителей взрывов в Лондоне родились в Англии, а один на карибском острове Ямайка. Граница опасности между Востоком и Западом рухнула, привычное профилирование уступило место образу нового врага — европейского исламиста-радикала.
Сегодня в Европе живут 15-20 млн. мусульман, то есть примерно 5% населения. В России и во Франции их примерно по 10%; в Германии почти 4%, в Швеции 3,1%; в Италии 2,4 и в Англии 2%. мусульман. У нас в Соединенных Штатах почти 4 млн. человек — 3,5% населения исповедуют ислам, но, повторяю, все террористы мусульмане, но не все мусульмане террористы. Веря в это, мы убеждаем себя, что не нужно бояться человека ближневосточного облика в просторной одежде или с мешком в руках, если такой войдет в вагон метро или встанет рядом с нами в толпе; но нас же учат в таких случаях быть начеку. Будь война с исламскими террористами официально объявленной, можно было последовать примеру президента Франклина Делано Рузвельта или генералиссимуса Иосифа Сталина, объявить всех мусульман пятой колонной и на всякий случай интернировать. Но это вам не немцы или японцы в 1941 году, их слишком много, да и мир уже не так категоричен к противнику — на начало Второй мировой войны еще не было Женевских конвенций.
Как быть, если в Европе, а неровен час в Америке, местные шахиды снова взорвут себя? Наши лидеры снова потребуют призвать виновников к ответу, отдать их под суд и наказать по всей строгости закона. Законодатели, отвечая воле своих избирателей, потребуют от правительства ужесточить иммиграционные нормы, разрешить ненавистное правозащитникам профилирование и фактически отказаться от презумпции невиновности по отношению к исламистам. В народе начнется брожение, и участятся случаи внесудебной расправы — эвфемизм судов Линча. Испуганный и обозленный народ способен на нерациональные и жестокие выходки. Мы имеем право на злость, но обязаны быть добрыми.
Нас предупреждают, что где-то в Европе или здесь, в Америке, таятся и ждут своего часа потенциальные взрывники-самоубийцы. Они живут среди нас, они такие же, как мы, только мусульмане, 98% которых хорошие и честные люди. Выход один: убедить — или вынудить — этих хороших и честных людей помочь нам отыскать и обезвредить террористов. Иначе всем будет плохо.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
