Если бы не компьютер, Джефф сам справился бы со своими вещами, но чемодан, сумку и ящик с компьютером он поднять не мог, и когда к нему подскочил паренек с эмблемой университета на груди и предложил помощь, Джефф с благодарностью принял. А потом, пока поднимались на второй этаж и отыскивали нужную комнату, мучился вопросом: следует дать парню на чай или нет? С одной стороны, он тащил компьютер на второй этаж, тяжело ведь, а с другой стороны, он как бы официальный представитель университета, их там целая бригада студентов с эмблемами, встречают первокурсников, помогают расселиться — наверное, это их общественная работа.
Нашли нужную комнату, парень распахнул дверь, пропуская Джеффа: «Пожалуйста!»
Комната была небольшая, но с высоким потолком и широким окном. Две кровати по стенам, два письменных стола, два рабочих кресла, этажерка и еще два стула.
– Какая же кровать моя? — спросил Джефф.
– А какую выберешь, та и твоя. Ты ведь вселился первым.
Джефф выбрал ту, что дальше от двери, и парень с облегчением опустил ящик с компьютером на его письменный стол.
– Всего лучшего на новом месте! — Он хлопнул Джеффа по спине и заспешил к выходу.
«Как хорошо, что не полез к нему с чаевыми», — подумал Джефф. Он осмотрел еще раз комнату, заглянул в ванную — скромно, но чисто. Окно выходило на центральную аллею, вдоль которой громоздились учебные корпуса, построенные в стиле 50-х годов прошлого века, но это нисколько не диссонировало с огромной готической башней, в которой (Джеффри это знал из описаний университета) помещались актовый зал и библиотека.
Ему все нравилось, а предстоящая студенческая жизнь волновала неизвестностью. Он принялся распаковывать багаж, развешивать одежду в стенной шкаф, раскладывать в ванной туалетные принадлежности. Все это он делал, ни на минуту не забывая о соседе по комнате, который вот-вот появится, и который имеет здесь такие же права, как Джефф. Поэтому он занимал в шкафу половину вешалок, в ванной — половину шкафчика, на этажерке — половину полок. Об этом своем соседе Джефф не знал ничего, кроме его имени, обозначенного рядом с его именем на входной двери: Рамил Аткинс.
Джефф решил пока не распаковывать компьютер и обустройство на новом месте завершил расстановкой семейных фотографий на письменном столе. Отец и мама в одинаковых рамках разместились слева, ближе к кровати; еще он привез большую семейную фотографию, где было запечатлено семейство Куперов в полном составе: с бабушкой, младшими сестрами, папиным братом, маминой сестрой — короче говоря, все-все. Он нашел место для фотографии рядом с компьютером, но… посмотрел еще раз на хорошо знакомое изображение и задумался.
Семья Куперов была сфотографирована в памятный день его бар-мицвы, в синагоге, на фоне разукрашенного шкафа для хранения свитков Торы. У всех мужчин, как и у самого Джеффа, на головах были шапочки. Выставить эту фотографию для всеобщего обозрения означало открыто заявить о своем еврействе, и тут Джефф… Нет, он не скрывал своей принадлежности к евреям, но одно дело не скрывать, а другое — вот так во всеуслышание заявить. Ведь в комнату будут заходить посторонние люди, да и кто знает, что собой представляет этот Рамил Аткинс… В последнее время много писали об антисемитизме в университетских кампусах, где все большее влияние приобретали всякие арабские, мусульманские, палестинские и просто экстремистские группы. Родители просили быть осторожным, а бабушка смотрела на него полными слез глазами, как будто он уезжал не в американский университет, а в предвоенную Польшу.
Джефф так и сидел, задумавшись, с фотографией в руке, когда дверь с шумом распахнулась, и в комнату вошел высокий человек с дорожной сумкой на плече. Джефф поднялся навстречу:
– Рамил?
– А ты Джефф?
Он прикрыл за собой дверь, сбросил с плеча сумку, и с протянутой для рукопожатия рукой шагнул навстречу:
– Приятно познакомится. Вот ты какой… — он хлопнул Джеффа по плечу. — Комната, вроде бы, неплохая, а?
– Я вот разместился на этой кровати, и стол занял вот тот… Ты не возражаешь?
– Мне все равно, занимай, что хочешь. А телефон работает?
Не дожидаясь ответа, он снял трубку, прислушался.
– Работает. Это важно. Я много звонков ожидаю, так что заранее извиняюсь. А это что у тебя за ящик?
– Компьютер. Новый.
– Здорово. А я никак не осилю. Третий год хочу купить, и никак не осилю…
Джефф исподтишка приглядывался к нему. Смуглая кожа, но не черная, черты лица… не похож ни на негра, ни на белого. Глаза коричневые. Выражение лица приветливое, спокойное, даже уверенное. Он явно старше, может быть, лет на пять.
– У меня идея, — сказал Рамил. — Давай все здесь оставим, как есть, и пойдем прогуляемся по кампусу. Оглядимся. Поищем, где пива можно выпить. За пивом поговорим, познакомимся. Ведь нам с тобой долго предстоит соседствовать. Как ты?
– Можно, конечно, — неуверенно ответил Джефф, — но только мне пива не продадут: в этом штате разрешается с двадцати одного года, а мне еще девятнадцати не исполнилось.
– Не беда, — подмигнул Рамил. — Мне больше, чем двадцать один. Я куплю для тебя. А то если все их законы соблюдать…
Рамил махнул рукой и засмеялся.
– Ладно, пойдем, — согласился Джефф, и когда Рамил направился к двери, незаметно сунул под подушку фотографию своего семейства.
Первый месяц в кампусе прошел для Джеффа как в тумане. Нужно было запомнить столько новой информации… голова пухла. Джефф постоянно путал здания, не мог отыскать нужную аудиторию, опаздывал на занятия. Подобное случалось и с другими первокурсниками, а он к тому же набрал трудных предметов и теперь не знал, как от них избавиться. Вообще-то с самого начала было решено, что он будет специализироваться в экономических науках; такое решение горячо поддерживал отец, у него у самого было экономическое образование. А это означало, что нужно изучать математику, статистику и всякие другие «тяжелые» предметы. Но не все же сразу!.. Джефф явно не рассчитал свои силы, записавшись на три сложнейших курса по математике, экономической статистике и демографии, и теперь, пока не поздно, пытался переделать свою учебную программу.
За всеми этими занятиями он откладывал два важных дела, которые намерен был осуществить сразу по приезде в университет: повидаться с тренером бейсбольной команды и познакомиться с местным «Хилелем».
Визит к тренеру расхолодил Джеффа. Ему хотелось бы играть за университетскую команду, но тренер не проявил сколько-нибудь заметной заинтересованности в его кандидатуре, хотя в своей школьной лиге Джефф считался хорошим питчером. Он попытался познакомиться с игроками, но те вели себя не особенно приветливо, давая понять (так показалось Джеффу), что они здесь давно сыгравшаяся команда, и новые люди им не нужны. Конечно, в кампусе были и другие бейсбольные команды, каждый курс имел свою команду и фратернати тоже, но Джефф считал, что по своим данным он должен играть в главной команде, представляющей университет на первенстве страны, в так называемой варсити.
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
