Двадцать пять веков потребовалось потомкам одного из колен Израилевых, чтобы пересечь азиатский материк и дойти от Святой Земли до Индокитая. И еще двадцать пять лет – чтобы начать возвращение назад.
В Мизораме, восточной индийской провинции на границе с Бирмой, Михаэль принадлежал к «людям гор». Внизу жили «люди долины» – их братья, но «люди гор» практически не общались с ними. Здесь, в «горах», все было строже – и традиции, и законы, и власть жрецов.
На «равнине», в Манипуре, люди жили свободнее, вступали в контакт с другими племенами и относились к «людям гор» с неприязнью и подозрительностью. Юношу или девушку, имевших избранницу или избранника с «гор», ждал если не остракизм, то осуждение и всеобщий укор. Они очень мало общались между собой, хотя были одним народом.
Насмешка судьбы может быть жестокой – с Михаэлем она была лукавой. В поселении Шавей-Шомрон в Самарии он тоже стал «человеком гор». Внизу, в прибрежной полосе, как когда-то на его прежней родине, жили «люди долины», и, как и в прошлой его жизни, у этого «племени» было мало общего с ним и с его «людьми».
Здесь, «в горах», царит Закон, здесь соблюдают древние предписания и гордятся этим. Там, внизу, правит беспредельная свобода, и свобода эта чужда и неприятна Михаэлю. Он не хотел бы там жить.
Но главное – здесь, в Шавей-Шомроне, есть нечто, что наполняет его уверенностью и спокойствием. Это место, маленькое поселение между гнездами террора – Калькилией и Шхемом, – его дом. Дом, в который он вернулся со своими собратьями из Мизорама после многовековых скитаний, – дом колена Менаше.
«Лучше бы назвать наше поселение не Шавей-Шомрон, а Шавей-Менаше («Возвращающиеся в Менаше»)», – улыбается Михаэль.
… Расположенное в получасе езды от Нетании, маленькое поселение Шавей-Шомрон в последние десять лет превратилось в пристанище для сотен репатриантов со всего света. В начале 90-х отдел абсорбции Совета Самарии сделал его своеобразными «воротами алии», через которые успели пройти выходцы из бывшего Советского Союза, Франции и Северной Америки.
«Ты не поверишь, сколько языков мне пришлось освоить – пусть на поверхностном уровне – за это время, – смеется Ривка Бонди, куратор центра абсорбции Шавей-Шомрон. – Причем надо было все время перестраиваться. Едва успела выучить какие-то слова по-русски и запомнить названия украинских городов, как пришлось заучивать французские обороты. Теперь у меня еще более трудная задача – индийский язык».
С началом массовой алии русская речь стала привычной в Шавей-Шомроне, но затем поток репатриантов из СНГ стал спадать, классы в ульпане пустели, и Шавей-Шомрон начал возвращаться к привычному ритму жизни. Тогда и появился здесь раввин Элиягу Авигайль и его движение «Амишав».
В поисках потерянных колен раввин вместе с американским историком Гилелем Халкиным объездил всю Юго-Восточную Азию. Кашмир, Китай, Таиланд, наконец Индию и Бирму. Полное трудностей и перипетий путешествие не приносило ощутимых результатов до тех пор, пока в конце 80-х годов оба путешественника не оказались на границе двух последних стран.
Здесь, в индийских штатах Мизорам и Манипур, они обнаружили племя, чья связь с еврейством была настолько отчетливой, что объяснить ее можно только двумя способами: мистикой или действительной принадлежностью к потерянным коленам. Связь эта проявлялась в самых разных вещах: песнях, фольклоре, праздниках, ритуалах и, главное, в знании древних библейских текстов. Знании выборочном и все же настолько глубоком, что оно не могло быть результатом работы миссионеров, сумевших сто лет назад обратить это племя в христианство.
Более того, некоторые старейшины различных племенных групп, обнаруженных Авигайлем и Халкиным, уже вступили в контакт с еврейскими общинами в Индии. Не воскресенье, а суббота, говорили они, должна быть святым днем всего племени.
Авигайлю оставалось лишь подтолкнуть начавшийся процесс, побудить местных жителей к осознанию своего еврейства и репатриации в Израиль.
В Мизораме был создан еврейский центр – с синагогой и изданием, где переводились и выпускались книги на мицо, языке местных жителей. Книги включали мицо-англо-ивритские словари, молитвенники и описания еврейских праздников.
Все больше людей этого народа, который местное население называло Шинлунь, проявляли желание узнать о своих корнях, но главные трудности у Авигайля были еще впереди.
Бней-Менаше не признавались официально евреями и потому были лишены права на репатриацию в Израиль. Раву Авигайлю предстояло не только разбудить у Шинлунь интерес к еврейству, но и убедить их пройти гиюр по всем правилам ортодоксального иудаизма. Сделать это в Мизораме и Манипуре было невозможно, и тогда он обратился за помощью к раввинам Израиля и к поселенческому совету Иудеи, Самарии и Газы.
Идея заключалась в том, чтобы начать абсорбцию Бней-Менаше, создав для них курсы по изучению иврита и «ульпаны гиюра». Поселенческий совет с энтузиазмом подхватил идею Элиягу Авигайля, и вскоре на «территории» начали прибывать первые группы «индийцев».
Первые Бней-Менаше появились в Газе и Кирьят-Арбе тринадцать-четырнадцать лет назад, затем они стали прибывать в другие поселения, в том числе и в Шавей-Шомрон. В общей сложности «Амишав» привез в страну около 700 репатриантов из Мизорама и Манипура. Последняя группа приехала в Шавей-Шомрон в августе прошлого года – шестьдесят человек: десять семей и пятнадцать одиночек.
Они поражали израильтян своей скромностью, нетребовательностью и приветливостью. Многие законы, которые они заучивали, казались им чуждыми, ритуалы – странными, но никто из них не возмущался, хотя не подвергал сомнению собственное еврейство.
«В них очень много желания быть полноценными евреями и жить в Израиле, – говорит директор отдела абсорбции местного поселенческого совета Барух Лиор. – Еще на своей родине они приняли еврейский стиль жизни и традиции, и еще более хотят этого здесь, в Израиле. Если это требует времени и усилий, они готовы приложить усилия и пожертвовать временем».
Они верят, что это – их путь, а возникающие проблемы воспринимают как неприятные издержки на этом пути, как нечто естественное и неизбежное.
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
