В сентябре мы отмечаем день памяти жертв Бабьего Яра. С убийства в этом яру десятков тысяч киевлян осенью 1941 года началась расправа фашистских оккупантов и их местных прихвостней с еврейским населением на оккупированной советской территории.
Словно незаживающие раны, около городов и местечек появились тысячи братских могил зверски убитых мужчин, женщин, стариков и детей. Мы чтим память погибших. С глубоким уважением вспоминаем тех, кто, рискуя своей жизнью, спасали евреев. И наш долг никогда на забыть их имена. Подвиг Праведников можно сравнить с подвигом солдат, своим телом прикрывшим в бою товарищей.
На днях, перебирая свои бумаги, которые я привез в 1992 году из г. Хмельницкого, нашел тетрадь, в которую заносил самые интересные события, происходившие в Хмельницкой городской еврейской общине.
Вот что написал В. Д. Сабадаш из села Баглайки Красиловского района: «Случилось это в августе 41-го. Над Подольем прогремели бои, откатываясь, все больше на восток. Однажды мой земляк, 14-летний мальчик Вася, который пас корову, услыхал стон. На берегу реки он увидел раненого солдата. Тот бредил. Вдруг он открыл глаза и попросил воды. Мальчик принес ее в своей кепке. Раненый ему сказал, что нуждается в медицинской помощи. Дедушка мальчика еще в царской армии был фельдшером. Поэтому мальчик привел его к раненому. Тот перевязал ему раны. Утром следующего дня Вася прибежал на берег реки с продуктами. Раненого он не застал. «Неужели кто-нибудь выдал его фашистам?» – подумал мальчик. Через некоторое время он узнал, что ночью дедушка и бабушка в одеяле принесли раненого домой. Лечили его травами и заботились, как о родном. Когда раненому стало лучше, от него узнали, что он из Проскурова, воевал на фронте, попал в плен, из лагеря бежал вместе с другими пленными. Его друзья погибли, а ему посчастливилось остаться живым. Потом он собрался в дорогу.
– Останься у нас, – просили его дедушка и бабушка. – Мы скажем людям, что вернулся наш сын.
Но он не соглашался.
– Если я останусь у вас и, не дай Б-г, узнают немцы, вас могут повесить. Ведь я еврей…
На прощание солдат расцеловал своих спасателей. Сказал, что постарается перейти линию фронта. Если же это не удастся, доберется к партизанам».
Интересное письмо пришло из села Печеськи Хмельницкого района от А. О. Олексюк. Ее вместе с группой сельских девушек шуцманы вели на станцию Проскуров для отправки в Германию. Около пригородного села Лезнево они встретились с колонной жителей Проскурова, которых немцы вели на расстрел. Одна из обреченных воспользовалась тем, что на мгновенье охранники посмотрели в сторону, кинулась к девушкам, которых вели на сборочный пункт для отправки в Германию, и никто из сельских девушек ее не выдал. Она записалась как Ефросинья Мазур из села Стуфченцы. Так вместе со всеми поехала в Германию. После войны вернулась домой. Анне Олексюк она сказала: «Никто из моих: ни отец, ни мать, ни братья, ни сестра не остались живыми – всех их расстреляли фашисты. Только вам низкий поклон за спасение».
Пришло письмо и от пенсионерки Ф. М. Шахтман (Грубер) из г. Староконстантинова. Дважды фашисты ее расстреливали. Но ей удалось выжить. Раненую, залитую кровью, ее подобрали добрые люди из соседних сел; последний раз – из села Гришковцы Бердичевского района Житомирской области. Фаина Михайловна приводит список из 17 человек, которые ее спасали. Это люди из Староконстантинова, из Красиловского и Беpдичевского рaйонов. А жителей села Гришковцы, Павла и Антонину Горчаковых, сестер Зинаиду Павловну Негоду и Клавдию Павловну Книтель, как и всех других спасителей, пишет Фаина Михайловна, она считает самыми близкими и родными.
Все эти письма мы читали на собраниях членов общины, отвечали их авторам, сердечно благодарили мужественных людей, спасавших евреев.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
