Еврейский Мир

… Помните эту песенку? Да, из кинофильма «Белое солнце пустыни». Только тут дело серьезнее, много серьезнее, чем в кино: тут люди месяцами уже в застенках белого света и солнца не видят, и хоть криком кричи — глас вопиющего в пустыне, да и глуше, чем в пустыне. Потому вот и написано это письмо. Самому президенту Республики Беларусь Александру Лукашенко. Дошло бы только до адресата!
Да возымело бы хоть какое-то действие!

Написано это письмо очень известной и популярной в Беларуси личностью. Уверен, ее помнят и здешние выходцы из белорусских мест — это Зинаида Бондаренко, народная артистка Беларуси, почти сорок лет работавшая на белорусском телевидении, ее знали в лицо миллионы. Когда-то белорусский поэт Анатолий Вертинский посвятил ей стишок:

На увесь экран
Зiнiны вочы.
Экран блакiтны.
Вочы сiнiя.
Голас Зiнiн.
Усмешка Зiнiна.
Фальшу нi грана.
Выраз бяcцэнны.
Панна экрана.
Княгiня сцэны.

Такой ее помнят, а в последние годы узнали и как видного общественного деятеля. 25 апреля она отметила свое 70-летие, и, может быть, в тот же день было написано ею открытое письмо президенту, поскольку через четыре дня оно уже было опубликовано в оппозиционных газетах «Народная воля» и «Наша нiва». На доброй белорусской мове, с которой, цитируя, переведу: «Со времени последней нашей встречи с Вами, Александр Григорьевич, прошло 12 лет. Вы тогда приехали в Белтелерадиокомпанию, чтобы сказать «спасибо» журналистам, поддержавшим Вас в избирательной кампании на второй президентский срок. Я не была в числе тех журналистов, и мне вскоре пришлось с телевидения уйти.
Много событий случилось за эти годы и в моей жизни, и в Вашей. Несколько раз на правах давнего знакомства я собиралась обратиться к Вам, чтобы предостеречь от многочисленных ошибок. И вот теперь, учитывая опасность ситуации, сложившейся в Беларуси, я обращаюсь к Вам. Пока еще выходит «Народная воля», пока еще есть где высказаться, пока еще можно не допустить худшего. Остановитесь, Александр Григорьевич! Не берите грех на душу, не ломайте судьбы и жизни людей… Вы знаете, что спецслужбы самих себя переиграли, сделав Вас лично и белорусов заложниками перед Западом и перед Россией. Я обращаюсь к Вам от имени белорусских женщин… прикажите освободить всех задержанных в связи с событиями 19 декабря, не разделяйте белорусов на своих и чужих.
Душа болит за арестованных, особенно за тех, у кого дома остались малые дети. Вы как отец… хорошо понимаете, что может случиться с вашим сыночком, если Вас, Александр Григорьевич, оторвать от него… Когда-то один журналист спросил моего маленького сына, нравится ли ему видеть свою маму на экране телевизора. Он заплакал и сказал, что не любит мамину работу. Но я всегда возвращалась домой… А что объяснить маленькому Данику Санникову, Даше, Леше и Арсению Класковским?.. Не делите детей на «правильных» и «неправильных»!..
Не там вы стали искать врагов… Враги — это те, что лгут, а люди с открытой позицией на подлость и предательство не способны… Не давите последние трибуны свободного слова, оставьте людям право иметь свои суждения и свободно их высказывать через любимые газеты «Народную волю» и «Нашу нiву». Это и Вам лично будет гарантией, что не придется когда-нибудь здесь жить, не имея права и слова сказать»…
Сильное письмо. Даже представленное здесь в сокращении, надеюсь, впечатляет. Но впечатлит ли адресата? Названные в письме газеты уже под угрозой закрытия. В нескольких минских судах обвиняемые Санников, Некляев и другие мужественно защищаются. Но безнадежно, поскольку их молодым помощникам, едва к чему-либо причастным, уже даны сроки.
А что касается права людей высказывать свои суждения, то пожалуйста, говорит диктатор, но… Цитирую: «Мне поступает информация, что некоторые наши чинуши пытаются закрыть рот людям. Вот этого допустить ни в коем случае нельзя. Человек, отработав свое рабочее время, имеет право в определенных местах, дома, как в настоящем демократическом государстве, выражать свою точку зрения, и никто не имеет права этому препятствовать». Это Лукашенко сказал недавно в речи, где всех поразила еще и такая фраза: «У нас есть советский опыт времен Андропова. Нравится это кому-то или нет, но примерно так мы должны заставить каждого работать».
Мой в прошлой жизни коллега, теперь живущий в США, съездил по своим делам в Минск. Его впечатления мрачны: «Отчим (этот термин он использует вместо «батьки». — С.И.) приватизировал страну… И стал править интеллектуально-мозаичный монгол (намек на известный диагноз психиатра. — С.И.)… Правда, от реальных монголов этот отличается тем, что… те — скотоводы, а этот — торговец, причем торговец краденым… Вот выжег степь, и уже никто незаметно не приблизится. Остальные сидят в отдаленных оврагах на подножном корме и боятся высунуть голову, чтобы не поймать периодически пролетающий поверху хлыст… Степь вытоптана тщательно, под присмотром и по рекомендациям большого соседа…»
Из его экономического анализа: «Если имели развитое производство с дорогим оборудованием, надо было отчислять амортизацию… Оборудование добито, подлежит замене, на которую нет денег, выпускаемая продукция теряет или уже потеряла конкурентоспособность. Пришли кредиторы и попросили расплатиться. А все проедено… Производства не созданы, электростанций не введено, сельское хозяйство в упадке. Чего много — ледовых дворцов, спортивных арен и концертных залов». Тут уже анализ психологический: «По Фрейду — много того, чего не было в шкловских деревнях, и чего очень хотелось одному забитому деревенскому мальчику — покрасоваться на паркете»… И в заключение: «Сейчас долг — 11 млрд долларов. И каждый месяц для поддержания статус-кво нужен снаружи все тот же миллиард. Никто пока не дает. На востоке вроде обещали три миллиарда, но пока тянут — видимо, хотят что-то из-под отчима выдавить. Самое худшее предположение — вхождение в состав России к 2012 году, как приданое к возвращению в Кремль подполковника». Добавлю к этому только заголовок из российских «Известий»: «Если Лукашенко не отдаст МАЗ, не получит кредита»…

Из письма президенту РФ
В России письма президенту время от времени писал Александр Минкин, замечательный журналист, на седьмом десятке лет почему-то задержавшийся в газете «Московский комсомолец», название которой, на мой взгляд, не подходит ему ни по возрасту, ни по рангу. Ну, это ладно. Письма он писал деловые. Вот, например, в одном из них, написанном в прошлом году, но исключительно актуальном и сегодня (после грандиозного военного парада на Красной площади с 20 тысячами военных и демонстрацией потенциальному противнику самой грозной боевой техники), он писал президенту о войне, о цене Победы и о роли в ней Сталина. Это письмо было иллюстрировано картиной Петра Белова «41-й», предложенной для плакатов об исторической роли товарища Сталина. «Гигантская рука с трубкой сгребает людей под немецкие танки, — прокомментировала картину газета. — В толпе валяется обгорелая спичка людоеда». Из письма Александра Минкина я, прежде всего, процитирую рассказанный им президенту «случай из жизни»: «Один великий, всемирно знаменитый человек плохо себя чувствовал. Попал к врачу. Тот сперва назначил особую диету — стало хуже. Сделали анализы — нашли инфекцию, стали ее устранять, дезинфицировать (марганцовка, клизмы), стало хуже. Оказалось, ошиблись. Врач еще раз осмотрел, назначил рентген… опухоль! Операция одна, другая — стало хуже. Обнаружились у него метастазы в мозгу, в печени, в половых органах (не шучу). Начали удалять метастазы, но инструмент был нестерильный (просто грязный, халатность), началась гангрена. Ампутировали обе ноги (сперва до колена, потом, к сожалению, до паха) и одну руку по локоть, с трудом вытащили с того света, а тут сепсис, рекордное многократное переливание крови, зрение почти утрачено, мышление из-за мощных лекарств тоже сильно пострадало, но — выжил. И выяснилось, что врач все время ошибался, — можете себе представить?! И руку, и ноги, и зрение, и мышление — все можно было сохранить, а причина — череда ошибок, грязные инструменты, неверные диагнозы. Но ведь выжил, и весь мир радовался, потому что человек действительно великий и знаменитый. И знаете, что у него висит над кроватью вместо иконы? Портрет врача. Калека не верит, что врач ошибался. Бедняга прошел все эти операции и рекордные переливания крови и выжил. Да, обрубок, но жив. И значит — это заслуга врача. Вообще-то он до того, как попал к врачу, был относительно здоров, но его залечили почти до смерти, до комы. Имя больного — Россия. Имя врача — Иосиф Джугашвили».
«Г-н президент, — продолжал Александр Минкин, — недавно Вы Сталина формально вроде бы осудили (тут я опускаю слова президента, мало что значившие. — С.И.)… Была, видимо, в Вашем голосе и словах какая-то неуверенность. Чиновники ее расслышали. Они очень чувствительны к интонациям, а на формальное содержание обычно плюют… И вот в городах собираются ко Дню Победы украсить улицы портретами Сталина, а Московская область заказала (на 45 млн бюджетных рублей) наградную бижутерию с портретами Сталина, поддельные ордена Победы — золото, серебро, камушки. Что толкнуло чиновников на эти подвиги? Ведь в минувшие годы они портретов Сталина не вывешивали, фальшивых орденов из настоящего золота не штамповали. А денег до кризиса было гораздо больше. Значит, что-то такое товарищи сейчас унюхали и решили, что Сталин будет в самый раз».
Это только начало большой статьи в московской газете. Далее в ней было еще много аргументов и фактов, достаточно известных, но с упорством игнорируемых путинским режимом, делающим из Сталина «эффективного менеджера» и новый культ. Но что мне особенно понравилось в письме президенту, это придуманный Александром Минкиным анекдот про несчастного калеку с портретом того, кто его изувечил. Анекдот блестящий. Каждому бы его раcсказать: и в России, и в Беларуси, а кое-кому и здесь.

Оцените пост

(ещё не оценено)

Загрузка...

Поделиться