Еврейский Мир

«На троих с ЦРУ»

Александр Матлин иммигрировал в США в 1974 году и более 30 лет проработал инженером-строителем морских портов. В Москве Александр писал рассказы и фельетоны, которые печатались в журнале «Крокодил».

В Америке он продолжал писать рассказы и стихи, публикуя их в американских и израильских русскоязычных изданиях. Недавно московское издательство «Вагриус» выпустило в свет книгу Александра Матлина «На троих с ЦРУ».

– Я хочу поздравить вас с выходом вашей новой книги «На троих с ЦРУ». Эта ваша первая книга?

– Спасибо за поздравление. Эта книга — вторая. Первая вышла в Москве 40 лет назад в популярной серии «Библиотека «Крокодила». Вы, наверное, помните эту серию. Моя книжечка объемом немногим более 60 страниц была издана тиражом 225 тысяч экземпляров.

– Вам за нее заплатили?

– Еще как! Гонорар за эту крохотную книжку позволил мне откупиться от советской власти и уехать из Советского Союза.

– Что вы имеете в виду?

– Одним из условий получения разрешения на выезд был отказ от советского гражданства. За это надо было платить — 500 рублей с человека. На двоих — тысяча. Большие деньги по тем временам. К счастью, это примерно и был размер моего гонорара. Как видите, бывает польза и от литературного творчества.

– Расскажите о вашей новой книге, которая тоже родилась в Москве.

– Книгу выпустило издательство «Вагриус», одно из самых крупных и известных российских издательств. Основная часть книги — рассказы. Есть немного стихов и «Китайские истории», рассказы о моих поездках в Китай. Вообще пишу я мало. Как вы заметили, я не профессиональный писатель. Эта книга — почти все, что я написал за годы жизни в Америке. Поэтому я дал ей подзаголовок «Полное собрание избранных рассказов и стихов». Потом, правда, я разбил слово «избранных» на два; получилось «из бранных». Но, на самом деле, они не такие уж бранные.

– Как вы потратили гонорар за эту книгу?

– Гонорар за нее неизмерим, поскольку носит чисто духовный характер: удовлетворение от ее издания. Что касается денег, то платил за издание я. Советского Союза больше нет.

– Почему вы назвали эту книгу «На троих с ЦРУ»?

– По названию одного из рассказов. Это веселая история о том, как я выпиваю с двумя сотрудниками ЦРУ и мы становимся неразлучными друзьями на один вечер.

– Где еще, помимо этой книги, публиковались ваши рассказы?

– Я регулярно (хотя и нечасто) публикуюсь во многих русскоязычных периодических изданиях. Наиболее постоянные из них — это лос-анджелесская еженедельная газета «Панорама», сетевой журнал Евгения Берковича «Заметки по еврейской истории» и израильский еженедельник «Секрет». Кроме того, мои стихи и рассказы бродят по Интернету, зачастую без имени автора. И люди пересылают их друг другу. А иногда я сам получаю их от кого-нибудь из знакомых. Мне это нравится. Кто-то назвал меня «еврейским акыном русской иммиграции».

– Почему вы уехали из СССР?

– В наше время (а я уехал в 1974 году) такого вопроса не задавали. Потому что, с одной стороны, и так понятно, почему, а с другой — ответов может быть десятки, и все они будут правильными. Говорят, что лучше всего на вопрос «Почему вы уехали из СССР?» ответил один бухгалтер из Бобруйска: «В связи с представившейся возможностью».

– Что двигало вами, когда вы боролись за освобождение узников Сиона?

– Наверное, чувство долга. Когда я приехал в Америку, я понял, что наша эмиграция из Советского Союза стала возможной благодаря усилиям многих людей, боровшихся за освобождение советских евреев. Эти люди создавали специальные организации, тратили свое время и деньги, чтобы помочь нам, людям, которых они никогда не видели. Я чувствовал себя в долгу перед ними и перед нашими евреями-отказниками, которых держали в тюрьме или просто не выпускали из Союза. Мне повезло: в Америке я познакомился с замечательными, самоотверженными руководителями местных групп объединения под названием Union of Councils for Soviet Jewry (Союз организаций по борьбе за эмиграцию советских евреев), такими как Сай Фрумкин, Лин Сингер, Пэм Коэн, Гленн Рихтер. Я стал им помогать.

– Боролись ли вы, в частности, за освобождение из советского лагеря участников ленинградского «самолетного дела»?

– Конечно, за «самолетчиков» — в первую очередь. Я считаю, что эти люди — герои. Они пожертвовали своей свободой ради всех нас. Когда я говорю «нас», я имею в виду советских евреев начала 70-х годов, которые не хотели оставаться в той стране. «Самолетное дело» сыграло колоссальную роль: оно открыло всему миру глаза на Советский Союз и, в конечном счете, вынудило советскую власть начать выпускать евреев. Я чувствую себя в неоплатном долгу перед «самолетчиками».

– Я знаю, что вы знакомы с одним из них, Юрием Федоровым. Что вы можете о нем сказать?

– О Федорове можно говорить долго. Это человек удивительного мужества в сочетании с бескомпромиссной принципиальностью. Я с ним знаком больше 20 лет. Он приехал в Америку в 1987 году, через два года после освобождения из советской тюрьмы. Он отсидел больше всех — 15 лет, от звонка до звонка. Среди 12 арестованных и осужденных «самолетчиков» было два нееврея — Юрий Федоров и Алексей Мурженко. В течение первых десяти лет десять евреев по тем или иным причинам были выпущены на свободу. И только два нееврея отсидели полный срок: Федоров — 15, а Мурженко — 14 лет. Так советская власть предупреждала своих подданных: не вяжитесь с евреями, не помогайте им, хуже будет!

– Что вы думаете об Америке и нашей общине в Америке?

– Если вы подразумеваете русскоговорящих евреев, то вы, я уверен, об этой общине знаете лучше, чем я. Для меня лично наша община ограничивается кругом моих друзей и знакомых. Круг этот довольно большой, но однобокий. Это в основном люди, приехавшие в Америку 30 и более лет назад, высокообразованные и преуспевшие в этой жизни. Если судить по ним, то нашей общиной можно гордиться. Единственное, что хотелось бы в ней исправить, — это пассивное отношение к еврейству, вернее, к иудейству, свойственное многим, если не большинству. Наше поколение, выращенное в Советском Союзе атеистами, так ими и осталось в своей массе. Будем надеяться, что их дети и внуки восполнят этот пробел.

– Читатели, возможно, видели ваше фото на первой полосе газеты, на котором вы на демонстрации в Вашингтоне держите плакат: «Советские беженцы против социализма!». Они, возможно, также читали вашу балладу «Прощай, Америка!». Расскажите, пожалуйста, что вы делали в Вашингтоне?

– Старался излечиться от депрессии. Я почти не шучу. Это было в сентябре прошлого года. Тогда прошло всего восемь месяцев после инаугурации Обамы. Не только я, мне кажется, половина страны была в депрессии. Казалось, что наш свободный мир, наша Америка рушится или стремительно несется к социализму, что есть одно и то же.

Примерно в то время я написал это беспросветно пессимистическое стихотворение — «Прощай, Америка». Но вот зародилось народное движение — Tea Party, назвавшее себя так в память знаменитого «Бостонского чаепития». И я понял, что я не один. Мы с женой и дочкой сделали плакат, который вы упомянули, и поехали в Вашингтон. Что мы делали? То же, что и остальные десятки (а может, сотни) тысяч людей: ходили, скандировали, знакомились с людьми, фотографировали и фотографировались. Это было прекрасное, ни с чем не сравнимое ощущение — находиться среди огромного количества своих единомышленников. Я вернулся домой другим человеком. Появилась надежда, — нет, уверенность, — что страна так просто не сдастся.

– Почему вы проявляете политическую активность?

– Я не уверен, что мое участие в той сентябрьской демонстрации можно назвать политической активностью, так же, как и мое участие в демонстрации против строительства мечети около Ground Zero и в других демонстрациях против очевидного зла. По-моему, это естественное человеческое поведение — защищать свою страну и свои принципы; это — как защищать себя и свою семью. Меня бы беспокоило, если бы я мог пойти, но не пошел. Повторяя Хилеля, могу сказать: «Если не я, то кто?»

– Как вы расцениваете результаты прошедших выборов?

– Как наше спасение. Появилась надежда на излечение от страшной болезни, разрушающей человеческое общество. Ее название — социализм.

– Традиционный вопрос: каковы ваши творческие планы?

– Это прекрасный вопрос, потому что на него легко ответить: никаких. Шесть лет назад я формально ушел на пенсию из компании, где проработал больше 20 лет. Но я продолжаю работать в своей инженерной области как независимый консультант. Это приносит удовлетворение и деньги. В перерывах я продолжаю заниматься литературным сочинительством. Это тоже приносит удовлетворение, правда без денег. Если так будет продолжаться до конца жизни, меня это устраивает.

Беседовал Лев КАЦИН

Оцените пост

(голосовало: 1, средняя оценка: 3,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться