Бывают люди-памятники. Люди-энциклопедии. Эпохи… А бывают – птицы. И все, что бы они ни делали, превращается в песнь. Это нам за бетонной крошкой неба не разглядеть. Да и некогда. Да и зачем? А птице, что в клетке, что с подбитым крылом – песня в ее крови!
Пойте Г-споду новую песнь; воспевайте Г-спода по всей земле! Пойте Г-споду, благословляйте Имя Его, изо дня в день возвещайте о спасении, которое Он посылает (Псалом 96).
Раиса принимала меня дома. Отправила во двор внуков, усадила за стол и сразу предупредила:
– Я согласилась на этот разговор, чтобы помочь другим найти цель в жизни. Чтобы они не прошли мимо самого главного. Люди должны знать, что в мире есть не только магазины…
Мы начинали с равом Ашером Альтшулем. Первый Песах. Мы с Наташей, его женой, готовили. Рав Ашер проводил Седер. Пришли мои знакомые, его. Небольшая группа людей. А потом каждую пятницу стали собираться вечером в синагоге. Теперь у нас уже и свадьбы, и брит, есть свой миньян…
– И все-таки, Вы доктор, семейный человек, зачем Вам «общественная нагрузка»?
– Моя жизнь делится на две половины: до смерти мужа и после. Мы родом из Молдавии и жили по еврейской традиции еще там. Здесь дочь закончила иешиву, вышла замуж за религиозного человека… А потом в двухтысячном году от инфаркта умер муж. Шел утром в синагогу… Его нашли с тфиллин и талес в руках. Поэтому сразу узнали, что он связан с синагогой. Многие вещи я стала делать в память о нем. Со временем они переросли в большие начинания.
Знаете, в синагоге всегда есть старые книги. Муж потратил несколько воскресений, перебрал их, поставил на место. А часть книг, которые он отложил в коробки и подписал, что они идут на шеймес – в нашей традиции святые книги хоронят, как людей, – эти коробки похоронили с ним… И в память я решила создать в синагоге библиотеку — Memorial library of Dr. Chaim Okchlander.
Евреи никогда не жили отдельно. Нужны общины, поддержка людей, наставления раввина. Я стараюсь бывать и у рава Шимонова, и у рава Бинского. И везде чувствую себя как дома. Они как семья для меня. Но кроме того, что надо ходить в «правильные места», нужно и пожертвования делать правильно. Есть такая организация – Толдот Йешурун. В ней много наших русских евреев, которые совершили алию. И сейчас учат Тору. У некоторых нет еды и одежды даже на Шаббат. Есть у нас организация, которая отправляет посылки в Израиль.
Или девочки-невесты из Союза. Их женихи занимаются Торой. Родители поддержать материально не могут. А ведь это одна из самых больших заповедей – помощь невестам.
Часть моей деятельности – группы, которые читают псалмы. За больных, за тех, кто не имеет детей, кто ищет супруга… У меня за день получается прочитать все псалмы…
– Не представляю, как Вы все успеваете… Как складывалась Ваша жизнь? Почему стали врачом?
– Я выросла в маленьком молдавском селе. Мама была учительницей. Папа – Пинхас бен Авраам а коен – фельдшер. Я говорю по-молдавски, как по-русски, и по-испански, как по-английски. Играю на пианино. Могу работать на земле. Вырастить, например, помидоры. Все старались вложить в еврейского ребенка, чтобы он мог выжить… Но мы с сестрой стали врачами. Тогда, что бы ни случилось, все приходили к папе за помощью: пчела укусила, палец поранил… Вот и для нас с сестрой не было даже вопроса в выборе профессии. Очень помогла и подготовила к поступлению в мединститут мама. Учительница в селе… Дети и дети детей учились у нее химии и биологии.
– Мужа встретили в институте?
– Нет, у нас был настоящий шидух. Мы жили настолько традиционной еврейской жизнью, что другой человек нас бы просто не понял. И на третьем курсе (мне тогда было девятнадцать лет) родители решили, чтобы он взял меня в жены. И для нас обоих это стало самым лучшим, самым светлым событием в жизни. У меня есть даже Ктуба! Хупу делали в чужом доме. Над головой держали покрывало, мне завязали платок. И в этот дом десять мужчин шли разными улицами после ЗАГСа, чтобы никто не догадался…
Я помню, как все собирались в дни еврейских праздников, приезжал мой дедушка и проводил молитвы. И, конечно, кто-то доносил властям. Мы даже знали, кто… Такие университеты…
– Чем Вы жили? Что Вам было интересно в молодости?
– Наверное, человеческие отношения. Желание помочь людям. Видимо, у меня это в крови.
– О чем Вы мечтали, когда заканчивали школу?
– Я не могу сказать, чтобы у меня были какие-то высокие идеалы. Всегда хотела стать врачом. Знала, что я должна выйти замуж за еврея. Студенческие годы провела честно и ровно. Уже на третьем курсе вышла замуж. На пятом родила ребенка. Юношеского романтизма у меня не было. Работа, замужество. После мединститута мне дали большой участок, который надо было обойти. Предоставили машину. Но она застревала — узкие крутые дороги… Грязь… Зимой – снег. Приходилось идти пешком. Я думаю и сейчас, вернись я, люди встретили бы меня, как родную…
Нет, мы не горели высокими идеями. Но знали, что курицу надо высолить, а яйцо, прежде чем зажарить, разбить в тарелку. Чтобы увидеть, что внутри. Была молочная кастрюля и мясная. У меня до сих пор мурашки по коже, когда зять в субботу выходит в талите в синагогу. «Что скажут, как отреагируют неевреи»? Золотые вещи, еще от бабушки – я боялась их надевать. Моя свекровь потеряла в концлагере девочку, а ее сестра – мальчика. Мы выросли на этих историях. И боялись рожать. Я пятьдесят седьмого года. Мама пережила ребенком гетто. Бабушка убежала в село, чтобы там убирать за скотом, белить в доме. И один раз хозяйка – молдаванка пожарила ей яйца на сале. И бабушка, хоть и была смертельно голодной, сказала: «Я это есть не буду». Она взяла кусок сырого бурака и жевала, чтобы не умереть с голоду… На этих рассказах мы выросли. Они были нашей романтикой. Нас били и ругали за наши носы. А почему?..
Жизнь многому меня научила. Я пережила рак груди. Никогда не могла подумать, что со мной это может случиться… Но теперь я лучше понимаю боль, страх, нужду другого человека. И стараюсь не терять времени, а просто помочь. Меньше вопросов: почему? За что? От них начинаешь сомневаться в правильности решения Сверху. Больше дела. Из Квинса, из других штатов приезжают ко мне люди за помощью. У меня тридцать лет врачебного стажа, действительно большой опыт. Свой офис. Реальные наработки и в лечении, и в профилактике. Но я стараюсь помочь людям не только профессионально, но и по-человечески.
– Раиса, сколько у Вас внуков? (Заплакал младший, я и спросил.)
– Трое. Это большое счастье – дети в доме!..
С нами произошла удивительная история. Дочка окончила иешиву «Эзра Академи» в Квинсе. Пришло время ей искать шидух, и она хотела, чтобы парень был религиозным, знал традиции. Моего будущего зятя (он тоже доктор) из-за соблюдения субботы послали на резидентуру в очень далекий госпиталь. Тогда же через рава Кацина и рава Варшавского ему дали телефон моей дочери. За час до его звонка я ей сказала, что завтра начинаю резидентуру в таком-то госпитале, таком-то отделении. Потом звонит он и называет тот же самый район, госпиталь и отделение, что и я! Получилось, я встретилась с ним на работе за месяц до того как они впервые увидели друг друга! Он оказался совершенно особенным. И я, конечно, повлияла на дочь в решении выйти за него. Надо же, что из всех госпиталей я и мой зять в одно время проходили резидентуру в одном отделении!
Восхвали, душа моя, Г-спода! Буду славить Г-спода, пока живу; буду воспевать Б-га моего, пока существую (Псалом 146).
Беседовал, читал псалмы и фотографировал
Вадим Телеш
Опубликовал: Вадим Телеш
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
