Сегодняшним рьяным борцам за создание государства для палестинских арабов в Иудее, Самарии и Газе не мешает знать, что, как напоминает профессор Колумбийского университета Джозеф Массад, 24-й пункт Палестинской Национальной Хартии, увидевшей свет в 1964 году, гласил: «(ООП) не имеет претензий на региональный суверенитет на Западном берегу Хашимитского Иорданского Королевства, или в полосе Газы, или в районе Химмы». Более того, глава ООП Ахмад Шукейри 21 января 1964 года на пресс-конференции в Каире объявил, что новая палестинская организация станет сотрудничать с иорданским правительством, и это сотрудничество «будет иметь особый характер, так как большинство палестинского народа живёт в Иордании, где и находится палестинская земля» (1).
«Подчёркивая, что палестинцы и иорданцы — это один и тот же народ, Шукейри объявил на пресс-конференции в Аммане свой выбор трансиорданцев, таких, как Наджиб Рушайдат, в качестве члена исполнительного комитета ООП, и Али ал-Хияри (бывший ранее главой иорданской армии) в качестве генерального директора военных формирований ООП. Более того, он добавил, что Иордания — родина ООП, и ООП — это и есть иорданский народ». Он также напомнил собравшимся, что «восточный берег» был оторван от Палестины в 1919 году и что «возвращение восточного берега к отчизне… является основным шагом на пути к возвращению похищенной родины» (1).
Стоит отметить ещё один исключительно важный момент, однозначно доказывающий, что Иордания — не что иное, как Палестина. 20 декабря 1927 года, едва-едва консолидировав хашимитскую власть, Трансиордания, вместо бывших до того в обращении египетской и оттоманской валют, вводит свою национальную валюту, получающую название «ПАЛЕСТИНСКОГО (!) ФУНТА». Подчеркнём ещё раз, не трансиорданский фунт, не хашемитский фунт, а ПАЛЕСТИНСКИЙ (!) ФУНТ. Оно и понятно: Трансиордания – государство, созданное в Палестине, подавляющая часть населения – палестинские арабы, само собой разумеется, что и валюта называется палестинским фунтом.
Этот палестинский фунт будет находиться в обращении на протяжении 22 лет. Только в июле 1949 года, после переселения туда ещё 470000 палестинских арабов и превращения Трансиордании в Иорданию, король Иордании издаст указ о замене палестинского фунта на иорданский динар. А ещё через несколько месяцев, в марте 1950 года, центральная Палестина будет официально им переименована в Западный Берег.
Видимо, нужно попытаться ответить на вопрос, почему «палестинская» терминология была вытеснена «иорданской» именно тогда, когда Трансиордания стала гораздо более «палестинской», чем в момент её создания. Дело в том, что иорданский король Абдалла вёл борьбу с образованным в сентябре 1948 года Центральным Палестинским Правительством (ЦПП), которое так же, как и он, пыталось объявить себя единственным представителем Палестины. Пик противостояния пришёлся на 1 октября 1948 года, когда ЦПП созвало конференцию в Газе. Король Абдалла в свою очередь, назначил на тот же день в Аммане националистическую конференцию по Палестине.
Обладая достаточной властью и контролируя арабские палестинские территории, Абдалла смог направить поток делегатов на «свою» конференцию, не пустив их в Газу. Делегаты Конференции в Аммане приняли несколько резолюций, одна из которых гласила, что делегаты «вверяют Его Королевскому Величеству полную и абсолютную власть говорить от имени арабов Палестины, вести переговоры от их имени и разрешать их проблемы так, как ему это видится. Он наш представитель по всем вопросам, относящимся к будущему Палестины» (1). Более того, делегаты амманской конференции решили послать телеграмму арабскому верховному командованию (которое поддерживало ЦПП), ставя его в известность, что оно «их больше не представляет и не имеет права говорить от их имени или выражать их мнение» (1).
Получив право представлять палестинских арабов, Абдалла, тем не менее, не забывал, что принадлежит к Хашимитской династии. Даже если бы ему это очень хотелось, с политической точки зрения, он не мог переименовать Трансиорданию в Палестину, отдавая тем самым явное преимущество палестинской составляющей страны по сравнению со своим хашимитским происхождением».
Но и название «Трансиордания» тоже больше не подходило для страны, где подавляющую часть населения составляли палестинские арабы. Командующий арабским легионом Глабб Паша, он же подданный Великобритании Джон Багот Глабб, писал, что «названия «Палестина» и «Трансиордания», использовавшиеся ранее, больше уже не являлись подходящими». И Абдалла нашёл Соломоново решение, назвав страну Иорданией.
Теперь граждан страны можно было называть иорданцами, не выпячивая их палестинское происхождение и не нанося тем самым удар по чувствительности бедуинов, верой и правдой служивших хашимитскому монарху. В то же время новое имя хашимитской страны позволяло палестинским арабам приобрести, наконец, национальную идентификацию, национальность и государственность. Из людей без рода и племени они превратились в граждан независимого арабского государства. Их национальные амбиции, если они и имелись, были, без сомнения, удовлетворены. Как пишет Массад, они восприняли свой новый статус «как свершившийся факт, не имея намерений оспаривать его».
Единственное — они хотели, чтобы иорданское правительство вкладывало одинаковые ресурсы на развитие западного и восточного берегов Иордана. Однако у хашимитской королевской семьи были другие планы. Теперь, когда у них была не только территория, но и проживающие на ней подданные (ведь до присоединения Центральной Палестины число трансиорданцев едва превышало 350000, то есть население практически осталось без изменения с момента выделения англичанами Трансиордании в отдельную политическую единицу), этот людской потенциал мог быть направлен на развитие страны.
Массад пишет, что иорданское правительство «следовало специфической экономической политике, основанной на поощрении развития индустрии только на восточном берегу. … (Оно) концентрировало крупные индустриальные проекты на восточном берегу Иордана и создавало трудности для использования палестинского капитала на западном берегу реки Иордан» (1). Тем самым была искусственно создана ситуация, приведшая к миграции палестинских арабов с западного берега Иордана на восточный, то есть в центр Иордании.
«Развитие восточного берега осуществлялось в основном палестинцами, которые, не имея особого выбора, отдали свои знания, искусство и талант в распоряжение (правящего) режима. Отсталая столица королевства Амман превратилась в цветущий город, куда переместился центр экономической гравитации. Единственным сектором, развивавшимся на западном берегу, был туризм. Как объяснял один палестинец: «Так как они не могли переместить Иерусалим … единственное, что они позволили, было развитие туристической индустрии» (1).
Цифры, сравнивающие численность населения Аммана и арабской части Иерусалима, говорят сами за себя. Если в 1943 году население Аммана составляло лишь 30000, то с началом переселения палестинских арабов там в 1948 проживало 70000 человек, в 1952 году – 120000, а в 1961 году население иорданской столицы достигло 246475 человек (1), причём подавляющая часть из них — палестинские арабы. В то время как Амман чрезвычайно вырос, число арабов в захваченной Иорданией части Иерусалима за 20 лет практически не изменилось. В 1948 году оно составляло 65000 человек, а в 1967 всего – 67609 человек.
Пора прервать наш затянувшийся исторический экскурс и вернуться к теме статьи. Понятно, что мое предложение положить в общий котёл для раздела земли Иордании вряд ли будет многими воспринято всерьёз. В отличие от Израиля, Иордания свою территорию разбазаривать не намерена, но суть дела от этого не изменится. Иордания как была, так и остаётся арабским палестинским государством. И значит, любой план размежевания населения, а без него не обойтись — и это признаёт всё больше и больше израильтян — должен включать рассмотрение перемещения палестинских арабов в их суверенное государство Иорданию.
Интересно, что, пока израильтяне, как слепые котята, тычутся из угла в угол, иорданское хашимитское руководство бьёт в набат тревоги, опасаясь, что поток палестинских арабов захлестнёт их страну и правлению хашимитов придёт конец. Как сказал 21 января, выступая в иорданском парламенте, министр иностранных дел Иордании Марван Муашер: «Мы боимся, что настанет день, когда израильские лидеры снова заговорят о том, что «Иордания — это Палестина». Почему мы обеспокоены? Стена эффективно делит Западный берег на три части. Она сделает жизнь палестинцев невыносимой, отрезав их от работ, школ, земли. Если такое произойдёт, какой будет выбор у палестинцев? Они направятся добровольно или под принуждением в Иорданию».
Собственно говоря, Муашер не сказал ничего нового. За шесть лет до него, 21 февраля 1998 года, обращаясь к войскам, король Хуссейн сказал: «Если что-либо произойдёт на западном берегу реки Иордан, ОСТАВШИЙСЯ палестинский народ придёт в Иорданию, которая тогда будет считаться подменной родиной палестинцев, и с Иорданией будет покончено». Конечно же, иорданский монарх лукавил. Он прекрасно знал, что с Иорданией ничего не станется, а вот хашимитское правление может действительно оказаться под угрозой.
Но это лишь значит, что к вопросу надо подходить с учётом данной угрозы. То есть создать условия, при которых Иордании не надо будет опасаться нападок на хашимитский трон со стороны Арафата и его националистических группировок. Достичь этого просто, уничтожив террористические группы и группки, которые расцвели пышным цветом в Палестинской автономии. Шарон и сам не скрывает, что подобное возможно, но упорно отказывается от разгрома арафатовских когорт под предлогом, что некому будет взять на себя управление палестинскими арабами в Иудее, Самарии и Газе.
А зачем, собственно, ими там управлять? Как уже пару десятков лет тому назад часть палестинских арабов пропутешествовала с западного берега Иордана на восточный, так и сейчас вторая часть может последовать по выбитому пути. Причём, сегодня их можно даже материально поощрить, и Израиль, и мировое сообщество несравненно богаче, чем были в 1948 году. В конце концов, ведь не напрасно король Иордании Хуссейн, противясь созданию ООП, говорил: «Мы — Палестина, и мы – палестинское дело. … Иордания как государство, как армия, и как народ позаботится о палестинском деле, и поэтому нет никакой нужды в чём-нибудь ещё» (1).
И действительно, если объективно посмотреть на вещи, нет никакой нужды в чём-нибудь ещё. Арабское палестинское государство Иордания существует столько же лет, сколько и еврейское палестинское государство Израиль. Для размежевания евреев и арабов осталось лишь переселить туда палестинских арабов. И при этом совершенно ни к чему выселять евреев из Иудеи, Самарии и Газы
1. Цифры и цитаты взяты из книги Joseph A. Massad. Colonial Effects: The Making of National Identity in Jordan. Columbia University, 2001.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
