Когда люди, закончив свой земной путь, уходят в никуда, в пустоту, живые еще острее ощущают бренность и вечность. Свет и тьму. Отчаяние и величие жизни. Никому не удалось открыть тайну жизни без смерти. Когда уходит человек, которого любили миллионы, беспощадная и великая эта тайна обретает особое звучание, о ней в унисон думают и говорят все эти миллионы, все они словно соединяются в мыслях о том, кого любили и утратили.
Ушел Муслим Магомаев. Человек, которому природа отпустила столько талантов, сколько хватило бы на десятки, а то и на сотни людей. Он блестяще играл на рояле, сочинял музыку, рисовал и лепил, мог стать превосходным драматическим актером и доказал это, снявшись в кино. Он украшал и царил. И жил в огне. Как солнце в зените. И гениально пел. Пение принесло ему мировую славу, пением он открыл себе собственную страну, в которой царили красота, любовь, музыка.
Его любили правители, которые, как правило, мало ценят чужой талант. Его любили женщины, все, без исключения. Магия и харизма, волшебство и озарение — даже эти слова рядом с ним, с его талантом, кажутся мелкими, стертыми. А других слов нет, они тают, как снежинки в пламени. Хочется слушать, слушать…
Мир изменился. Мир другое поет. Хотя прогресс в искусстве — вещь весьма условная. Даже, я бы сказала, призрачная, почти неосуществимая. Ведь Колосс Родосский не хуже творений Церетели. Лебедь Плисецкой не хуже лебедя Лопаткиной. Так и Муслим Магомаев — не хуже нынешних, завтрашних. Не побоюсь сказать — любых. Он навсегда.
… В этом зале все было негромко и без фанфар. Цветы, столики, за которыми — как дома или в приятных гостях — сидели милые люди. В Ашдоде в камерном зале центра «Монарт» собрались те, кто помнит и любит. Собрались в честь любимого певца. В честь Муслима Магомаева.
Вечер, который придумала режиссер Камерной оперы Рахель Каминкер, вели знаменитая и любимая актриса, народная артистка Азербайджана Дина Тумаркина и талантливая журналистка, сотрудник радио РЭКА Таня Барская.
Рояль подсказывал любимые мелодии, и оперные, и эстрадные. Старые и неизменно молодые. И шел разговор о большом таланте, о человеке, которого Б-г отметил.
Лауреат Государственной премии Азербайджана, создательница и главный редактор русской редакции Азербайджанского телевидения, теперь давний труженик радио РЭКА Нина Яровая рассказала, как начинался путь Муслима Магомаева в Баку, как его открыли, каким он был на первых ступеньках лестницы, ведущей к славе. Нина Яровая поведала и о концерте в Беэр-Шеве, на котором состоялась ее последняя встреча с певцом, концерт, который трудно ему дался, ведь в зале, где он и Тамара Ильинична Синявская выступали, не было фортепьяно, играть ему пришлось на органите…
Замечательная актриса Бакинского театра русской драмы Дина Тумаркина часто вела большие праздничные концерты и в Баку, и в Москве. Муслим Магомаев всегда принимал в них участие. Они были хорошо знакомы, связаны по работе.
Скрипач, руководитель ансамбля виртуозов, бакинец Михаил Пархомовский знал певца, дружил с ним. В рассказе музыканта звучала добрая и строгая нотка: есть эталонные явления — и есть случайные… Есть глыбы — и есть пустоцвет, живущий за счет жонглирования. Магомаев был из породы глыб. Из тех, кем могут гордиться все люди, не думая о национальностях.
Тофик Мирзоев, музыкант, режиссер, дружил с Муслимом Магомаевым много лет. Он вспоминал на ашдодском вечере легендарный концерт в Хабаровске, в спорткомплексе, где помещались 6 тысяч человек. Магомаев выступал с камерным оркестром Азербайджана. Успех был невероятный, и организаторы попросили повторить программу — для следующих 6 тысяч желающих. Тогда у певца сел голос, но он, попросив фору, предоставив оркестру все первое отделение, пел во втором столько, сколько просили, пел щедро, как только он один умел.
На вечере в тихом на исходе субботы Ашдоде звучали трогательные слова признания в любви большому мастеру. Большому человеку. Звучала музыка, которую все и всегда связывают с его именем. «Мелодия», «Чертово колесо», «Твои следы»… Михаил Гайсинский, Николай Ханукаев, Евгений Нежинец, Владимир Напарин пели оперные арии, эстрадные песни. А потом на сцену выбежал Макс — молодой певец, израильтянин, динамичный, совсем иной по стилю, и исполнил «Королеву красоты». Ту твистовую, задорную. Этой песней внес новый шик в советскую эстраду Муслим.
А в финале участники концерта зажгли свечи и вместе с залом послушали последнюю, никогда прежде не исполнявшуюся песню, которую Магомаев записал в домашней студии за два месяца до смерти, — «Прощай, Баку». Зал встал. Песня волновала, возвышала. Любимый, неповторимый голос остался.
Все остается людям — и песни, и душевные порывы. Отблеск тайны. Отсвет земного бытия.
Кусочек вечности пришел в зал. Отклик мелодии сделал глаза теплее, а сердца мягче.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 2,00 из 5)
Загрузка...
