Диктатура всегда народна

Паситесь, мирные народы…
А.С. Пушкин

Пастись очень приятно, особенно когда паства не думает о вечере. Вечером придет пастух, пошарит в хлеву и выберет самую жирную овечку на шашлык. «К чему рабам дары свободы? Их должно резать или стричь», — сказал великий русский поэт, которому, видно, до чертиков надоели и власть, и народ, и Пугачев, и императрица, и кроткий поручик Гринев. На первый взгляд, у овец завидная жизнь, и многие совки сейчас тайно или явно вздыхают по утраченному пастбищу, где их пасли нежные секретари обкомов и генералы КГБ; по общему хлеву, где никто не выделялся и все одинаково стояли в навозе; по общему корыту с пойлом. Но беда вся в том, что за 75 лет Советской власти травку повыщипали и повытоптали, отруби и комбикорм кончились, хлеб подорожал, а хлев стал разрушаться. Ни овца, ни пастухи, ни тем более охраняющие стадо овчарки из ГРУ и КГБ не умеют изобретать новые корма и не знают, где находятся новые пастбища. Поэтому удобное и для овец, и для волков, и для овчарок положение вещей не могло продолжаться вечно.

В 1987 году Генеральный пастух задумался. Началась перестройка. Механизм любой диктатуры очень прост, глубоко народен и сродни механизму функционирования овечьего стада. Наверху — пастух. Пастырь. Аятолла, или команданте, или Великий кормчий, или Туркмен-баши, или Отец народов, или фюрер, или «батька»; или Генсек. Большой брат. Он один кормит и поит, режет и стрижет, раздает пойло и чинит хлев. Вместе с тупыми исполнителями-подпасками, при содействии сторожевых овчарок, которые защищают от волков не столько овец, сколько единоличное право пастуха лично их резать. Его, так сказать, приоритет. Как было в 1941 году, когда СМЕРШ, и НКВД, и Сталин сотоварищи защищали не народ, а свою власть и свое право сажать свой народ, куда они хотят: не в Бухенвальд или Дахау, а в Степлаг или на Соловки. Диктатура нуждается в охранниках или охранке, поэтому она сразу обрастает кнутами, бичами, волкодавами и прочими прелестями. Пастух стрижет овец, а диктатура грабит их дочиста, отбирая не только шерсть, но зачастую и баранину. У овцы в стаде нет никаких гарантий. Когда понадобится шашлык, у нее не спросят мнения. И когда ее остригут, шерсть используют не ей на благо, не она получит прибыль и прибавочную стоимость, не она будет определять, сколько с нее можно взять шерсти. Все овцы равны. Между ними нет никакого имущественного расслоения: все стриженые, все в хлеву, все хлебают помои, все пойдут на рагу, всех погоняют кнутом, на всех лают овчарки. Это и есть диктатура. Стадо слабых трусливых, не способных позаботиться о себе овец или совков. Таким был СССР. Тех, кто не был овцами, жестоко устраняли. Или они бежали сами. Даже на плотах, даже захватывая самолеты. Не бывает антинародных диктатур, ибо диктатура всегда появляется там, где большинство орет от восторга. или покорно молчит. Сущность и формула диктатуры выражена Бертольдом Брехтом, наблюдавшим зарождение фашизма.

«Идут бараны и бьют
в барабаны,

Шкуру для них дают
сами бараны».

То есть восторг — милитаризм — казарма — толпа — убой — опять восторг. Замкнутый цикл тоталитаризма. Диктатура — это толпа, добровольно сотворившая себе кумира. В Германии охлос толпой валил за Гитлером. предварительно дружно проголосовав за нацистов, Их никто поначалу не заставлял, и им это нравилось: свастики, муштра, иностранные рабы, экспроприация евреев, победа. Разонравилось к 1944 году. Но было поздно. В Италии толпа прельстилась дуче и завоеванием Африки, жалкой мишурой пародии на Древний Рим. В СССР обожали Сталина. В Китае и поныне обожают Мао. Овцы не переводятся, они все еще блеют, как в «ферме животных» Оруэлла: «Две ноги — плохо, четыре ноги — хорошо».

С чего начиналась в Совдепии диктатура, вы помните? Вокруг большевиков объединились слабые, глупые, бездарные лодыри: сельская беднота, люмпены, бродяги, неудачники, алкоголики, лентяи. Сильные не нуждаются ни в диктатуре, ни в социал-демократии с ее костылями из социальных программ. Они способны выжить и обогатиться и защитить себя самостоятельно. Как говорится в песенке: «Дураки обожают собираться в стаи…» Голосование колхозников, пенсионеров из КПСС и малограмотных совков за Лукашенко, даже если результаты референдума были подделаны на 40%, — это и есть механизм самоорганизации в стадо под пасторский жезл такого же малограмотного председателя колхоза Лукашенко. Диктатура экономически невыгодна. Первым делом она уничтожает умников и вольнодумцев, способных создавать новое, двигающих общество вперед. Зачем коммунисты уничтожали генетиков и объявили кибернетику лженаукой, обеспечив нам отставание в медицине, в биологии, в сельском хозяйстве, в электронике и информатике на века? Они боялись умных, сильных, умелых — ведь они независимы и не умеют шагать строем. Диктатура уничтожает экономическую независимость личности, потому что тех, кто не нуждается в порции пойла из общего корыта и в охапке соломы в общем хлеву, нельзя стричь и резать тогда, когда захочется. Овцы должны быть равны, а пастухи будут получать свой доппаек в спецстоловых ЦК КПСС. Загнать всех в стадо и в общий хлев — вот с чего начинает диктатура. Ленин начал с военного коммунизма и продразверстки. Сталин загнал всех в колхозы и в концлагеря. Гитлер взял промышленность под жесткий контроль (недаром он назвал себя национал-социалистом). Больше всего на свете диктатура боится «единоличника», свободного бизнесмена — на земле ли, в мастерской ли, в, научной ли лаборатории’ Диктатура — это обязательно социализм, и социализм не может обойтись без диктатуры. Частная собственность при диктатуре исключается, ибо она создает хозяев, а не рабов. Остатки совдеповских структур, молекулы диктатуры, — армия, тюремное ведомство, МВД, ФСБ, красные директора и чиновники из «бывших», губернаторы и мэры, хвастающиеся своими партбилетами, которые они не удосужились выбросить, — пытаются не дать народу выйти из хлева госсобственности, тщатся загнать его хоть в какое-нибудь стадо: в армейскую казарму, например. Диктатуры уже нет, есть ее осколки. Мы должны извлечь их из себя, иначе мы так и останемся на всю жизнь контуженными советской властью.

Почему молодежь потащилась воевать в Чечню? Ведь ситуация была другой, чем во времена Афгана. Привычка к рабству, привычка тащиться, куда гонит пастух. Пора отвыкать.

Валерия НОВОДВОРСКАЯ (1950-2014)

Источник: krotov.info

newrezume.org