Минувший уикенд в Соединенных Штатах Америки выдался не просто «длинным», то есть увеличенным на один день, а дважды праздничным.
Помимо воскресного Дня отца (Father’s Day), который с 1996 года отмечают каждое третье воскресенье июня, декларируя угасающее уважение к семейным ценностям в виде мужчины-отца, это был 158-й «Juneteenth» (слияние слов «June» и «teеnth»), он же День Свободы, он же День Освобождения и он же День Эмансипации — праздник, посвященный освобождению рабов, которых против их воли доставили из Африки в Соединенные Штаты, где сейчас их потомки составляют 12% населения и не испытывают особого желания возвращаться на родину предков.
Первых два десятка рабов привезли в конце августа 1619 года, когда английский пиратский корабль «White Lion» («Белый лев») пришвартовался у мыса Комфорт в Чесапикском заливе в Вирджинии, о чем отдельный разговор. А День Свободы происходит из Техаса, где почти через 250 лет, 19 июня 1865 года, в городе Галвестон генерал армии северян Гордон Грэйнджер объявил о Прокламации нашего 16-го президента Авраама Линкольна, в которой провозглашалось, что отныне все рабы в этом штате свободны.
С тех пор Juneteenth отмечался 19 июня ежегодно на всей территории США, с различным официальным признанием, а 17 июня 2021 года наш 47-й президент Джо Байден, среди предков которого, если верить специалисту по генеалогии из Западной Вирджинии Александру Баннерману, были рабовладельцы, подписал утвержденный Конгрессом закон и сделал День Освобождения федеральным праздником и выходным днем. За год до Байдена решение признать «джунтинф» выходным днем принял мэр Нью-Йорка Билл де Блазио. «Мы будем работать со всеми профсоюзами, заявил он 20 июня 2020 года, — чтобы проработать план по приданию этому дню признания и важности, которых он заслуживает. Каждый трудящийся города, каждый студент будет иметь возможность осмыслить значение нашей истории и правды и подумать о работе, которую нам предстоит проделать». Хоть и белый, но муж афроамериканки, Де Блазио подчеркнул, что такие шаги являются ответом на протесты против жестокости белого расизма, вспыхнувшие по всей стране после мученической гибели в Миннеаполисе афроамериканца Джорджа Флойда, задушенного коленом белого полицейского. «Движение, возглавляемое афроамериканцами, изменило эту страну до основания и продолжает менять, — заявил мэр Нью-Йорка Бил де Блазио. — Это лишь начало признания этого праздника, и нам предстоит еще многое сделать». В 2019 году мэр Бил де Блазио выдвинул свою кандидатуру в президенты, но через 4 месяца снял ее, не набрав больше 2% голосов избирателей-демократов. В 2021 году он передал мэрство афроамериканцу Эрику Адамсу и ушел в политическое небытие, а на днях его оштрафовали на 475 тыс. долларов за то, что, будучи мэром, он использовал свою охрану в “политических целях” и для “личных поручений”.
Но это кстати, а стать движений «Project 1619» и «Juneteenth» консервативный обозреватель и автор книги «От Черной жертвы Черному победителю» (“Black Victim to Black Victor”) Адам Коулмен видит в том, что «прощение за последние годы атрофировалось, так как мы стали выделять чужие грехи, не замечая наших». В 19 июня 1865 года он видит, прежде всего, напоминание, что рабство было величайшим грехом нашей страны, и коль скоро президент Байден в позапрошлом году сделала этот день федеральным праздником, мы должны отмечать его как торжество свободы и независимости от тирании. В этом празднике Коулмен усматривает некий «компас морали» и нечто большее, чем торжество одной этнической группы, однако, написал он 19 июня в газете Тhe New York Post, «есть желающие увековечить только одну версию Америки, видя в ее прошлом упрощённую интерпретацию, которая удовлетворяет их сегодняшний нарратив». Еще вчера я бы написал «толкование», однако новоречица мелеющего русского языка заимствовала у английского и это слово. Современные прогрессисты, продолжает Коулмен, убеждают, что ничего не изменилось, что белый расизм недвижим и, более того, коренится в каждом из нас, просто в одних явно, а в других скрытно, и прощение, стало быть, нужно искать не в отпущении грехов, а в отказе от белого расизма.
«По словам экспертов, — сообщила Ануш Аветисян, продюсер и корреспондент Русской службы «Голоса Америки» в Вашингтоне, а сама выпускница факультета журналистики Северо-Кавказского федерального университета в Ставрополе, — появление нового праздника ‘Джунтинф’ повлияет на то, как американцы будут отмечать День Свободы, и как об этих исторических событиях будут рассказывать в школах. Она процитировала профессора истории Бренну Уинн из частного женского Wellesley College в Массачусетсе, которая считает, что «для многих афроамериканцев День освобождения рабов — это и есть настоящий День независимости, а официальный Independence Day 4 июля для афроамериканцев мало что значит. Это однозначно не о нашей независимости, — сказала чернокожая профессор Уинн. — В те годы большинство чернокожих были рабами, вот-вот им должны были дать статус «три-пятых человека». Даже те, кто не были порабощены, не имели права получить гражданство. Признание Дня освобождения рабов праздником явно подчеркивает приверженность страны ценностям свободы».
В другом интервью «Голосу Америки» Келли Нэвис из Музея Афроамериканской истории и культуры в Вашингтоне сказала Ануш Аветисян, что всю жизнь отмечала «Джунтинф», и ей всегда приходилось объяснять суть этой даты. «Я думаю, — прояснила Келли Нэвис, — что сейчас, когда страна обсуждает прошлое, историю рас и рабства, идеальное время, чтобы День освобождения рабов стал федеральным праздником. За этим последуют большие перемены. Я всегда не работаю 19 июня, но теперь такую возможность получат больше людей. У американцев появится время узнать больше об истории рабства, рассказать об этих событиях своим детям. В школах начнут рассказывать, почему этот День — федеральный праздник. Нельзя рассказать всю историю страны без понимания роли рабства».
Для обоснования подобных взглядов используется «критическая расовая теория», которая в беспощадной борьбе с дискриминацией черных американцев оборачивается дискриминацией белых, что не ново со времен президента Кеннеди, который первым употребил термин «позитивные действия». Либеральный профессор политологии университета Говард в Вашингтоне Ниамби Картер считает, что без этой критики, то есть отрицания «белой» версии истории США, будет сложнее изучать прошлое и настоящее этой страны, которая как-никак и наша. «Люди не хотят сталкиваться лицом к лицу с правдой о страшных историях вытеснения коренных американцев, ограничения прав китайцев, порабощения африканцев и плохого обращения с ними во времена законов Джима Кроу; злоупотребления трудом мексиканцев на Западе, — сказала профессор Картер все той же Ануш Аветисян. — Все это острые темы. И мы должны говорить об этом, если хотим признать ошибки и двигаться дальше». В консервативном столичном «Фонде Наследия» (Heritage Foundation) cчитают иначе. «Критическая расовая теория поддерживает идею о том, что бороться с дискриминацией можно при помощи еще большей дискриминации, сказал эксперт Фонда Джонатан Бутчер. — Судить о людях в зависимости от цвета их кожи. Принимать решения, отдавая предпочтение людям определенных биографий».
Я уже упомянул о таком могучем подспорье «нарративу» 19 июня 1865 гола, как «Проект 1619» — даты прибытия в США первых рабов из Африки. Создатель этого проекта Николь Ханна-Джонс утверждает, что «белые американцы хотят быть свободными от прошлого, в которое не желают верить, тогда как черные американцы остаются верными прошлому, которое не забыть». Адам Коудмен называет это расовым нигилизмом, который видит мир только в черном, то есть наихудшем свете, хотя такого света нет, а цвет есть. Для них, написал Коулмен, имеют смысл «ужасы, которые мы пережили, без позитива, который мы произвели», и прогрессисты видят в «джунтинфе» способ обвинять американцев в том, кто они такие, а не восхищаться ими, как народом страны. Достигнутые этой страной победы и достижения признаются, хотя люди, которые это сделали, поносятся, а память о них низвергается, что сейчас в активном ходу политиков. Левые видят в рабстве свои непобиваемые козыри, а правые настаивают на том, что с ним покончено раз и навсегда.
В очередной Juneteenth афроамериканец Адам Коулмен призывает избавить этот праздник от любых политических мотиваций и интерпретаций, которые только вредят, раскалывая общество. Он смиренно напоминает, что уроки прошлого не всегда идут впрок, и «если бы мы извлекли уроки из истории, то поняли бы, что люди, которые используют прошлое, чтобы причинять боль или внушать чувство вины настоящему, часто становятся тиранами в будущем». Начав с того, что за последние годы у Америки атрофировалось чувство прощения, Коулмен заканчивает надеждой, чо «атрофированный мускул прощения можно реабилитировать».
Оцените пост
(голосовало: 15, средняя оценка: 3,80 из 5)
Загрузка...
Вопреки пропаганде, рабство в Америке никогда не носило расовый характер. Рабов покупали там, где их продавали, а вовсе не обращали свободных людей в рабы за расу.
Еще до «Белого Льва» из Европы в Америку начали массово завозить белых рабов «по контракту» , который, к тому же, не всегда означал согласие самого раба. Работорговля в Африке существовала веками, трансатлантическая торговля лишь добавила еще один рынок сбыта, явно не крупнейший.
И если говорить о «вине потомков», то белый потомок рабов явно не должен извиняться за действия африканских работорговцев, и уж в особенности перед таким известным потомком рабовладельцев, как 44-й президент США Барак Хуссейн Обама II.