Мурманская журналистка, 49-летняя Лариса Арап, в прошлом году опубликовала статью, в которой рассказывалось о плохом обращении с детьми в психиатрической клинике в городе Апатиты: детей постоянно наказывали, плохо кормили, постели были грязными. Вскоре в адрес автора статьи начали поступать угрозы.
5 июля 2007 г. Ларису принудительно госпитализировали. Формально и фактически никаких медицинских оснований для принудительного лечения не было. Тем не менее, суд вынес решение о госпитализации со ссылкой на ее якобы опасность для окружающих. Забрали ее тогда грубо, не спросив согласия ни ее самой, ни ее ближайших родных, применив физическую силу.
В Мурманске, как потом рассказала Л. Арап, в первый же день ее положили «на вязки» (привязали к кровати). В приемном отделении избили. Заставили раздеться догола в присутствии мужчин. Затем Ларису перевезли в Апатиты, в ту самую психушку, о которой она писала. «Там к больным отношение ужасное. Я удивляюсь, как не сошла с ума в этом аду, — рассказала после выхода из психбольницы Лариса, — в тот же день я поседела…»
Питание в «дурдоме», по словам Л. Арап, было отвратительным. Порции маленькие, хлеб ограничен — по два кусочка на завтрак, в обед и ужин. Если нет передач, больные голодают. У многих никого из родных нет, передач тоже. Лариса делилась со всеми, пациенты смотрели на нее голодными глазами. Кроме говоря, больных еще и обворовывали.
Лариса Арап и еще десять человек рискнули написать заявление главврачу, чтобы их выпускали ежедневно на прогулки. Заявление «возымело действие»: за 46 дней пребывания Ларисы в ужасной духоте, «подписантов» вывели на прогулку всего два раза по полчаса. Вообще-то на прогулки в апатитском «дурдоме» не выводят: персонал себя утруждать не хочет. Начнешь «качать права», кладут «на вязки» и делают уколы, превращающие человека в безвольное животное, не осознающее, что с ним происходит: отнимается язык, начинается заикание, все тело сковывает. После такого «лечения» — судороги и лихорадка. Уклониться от «лечения» невозможно. У Ларисы проверяли, как она глотала таблетки, не оставались ли они во рту. Если отказывалась, привязывали к кровати и делали уколы. Больных били, сажали в карцер.
Для меня это не новость. Советская психиатрия продолжается в российских психбольницах. Когда-то у сотрудницы нашего проектного института — большой умницы и волевого человека, руководителя группы Людмилы К. после сильного стресса случился нервный срыв и депрессия. Врач-психиатр в поликлинике уговорил ее пройти лечение в психиатрической клинике и дал направление. Молодая женщина сама поехала в клинику, которая оказалась обычным советским «дурдомом». Ей тут же вкололи что-то (я уже не помню название лекарств) парализующее волю. И в дальнейшем за малейшее сопротивление немедленно привязывали к кровати и вводили инъекции. Как позднее я узнал, пациентов раньше, в эпоху СССР, использовали как рабочую силу на самых грязных работах внутри этих лечебных заведений. Это мытье полов в палатах, коридорах, пищеблоках и туалетах. Пациенты драят котлы на кухнях и моют посуду. Попробуй отказаться — тут же медицинские репрессии: привязывание к кровати и парализующие волю инъекции.
К счастью Людмилы, лечащий врач — увлекся ею и ограничил прием лекарств, парализующих волю. Но Людмила поняла, что если она полностью не покорится, то «лечить» ее будут до конца жизни. Собрав в кулак всю волю, она притворилась круглой дурой, с радостью выполнявшей все поручения и делала вид, что принимала все лекарства. В результате удалось относительно быстро выбраться из ада на волю.
Впоследствии мне (как журналисту) довелось побывать в Специальной психиатрической больнице (одной из многих) МВД СССР, которая относилась, как вы понимаете, к МВД. В ней не столько лечили, сколько изолировали от общества психически больных из контингента «особо опасных преступников». Там среди психов-убийц и грабителей содержали политических. Можете себе представить состояние людей, попавших туда стараниями советского режима. Палаты с металлическими решетками на никогда не открывавшихся окнах, духота, запахи нечистот и закрытые на замки двери сильно давят на психику. Представьте себе состояние людей в большой комнате, где тесно стоят два с лишним десятка кроватей (сдвинутых попарно). В палате часть пациентов действительно психически больны и агрессивны, другие что-то вопят, третьи ломятся в дверь со страшными криками — требуют выпустить их в туалет, кто-то дерется и т. д.
Я, к счастью, избежал подобных репрессий…
Вернемся к Ларисе Арап. Натиск правозащитников в России и за ее рубежами вынудил прекратить «лечение» мурманской журналистки. Как и в советское время, главврач перед выпиской Ларисы вызвал ее и дал понять, что все попытки чего-либо добиться бесполезны: хуже будет и ей, и ее родным. Через несколько дней «больную» отвели к лечащему врачу и сказали, что выписывают. Поставили условие, чтобы Лариса ничего об испытанном никому не рассказывала. С нее взяли расписку, что она просит выписать ее из стационара, готова лечиться дома и ходить в диспансер. Пришлось Ларисе подписать все бумаги, иначе бы ее не выписали. Когда она выписывалась, некоторые пациенты плакали, просили помочь им выбраться.
Никаких документов, в том числе направление на лечение в психдиспансер, при выходе из «дурдома» Ларисе Арап не выдали. Похоже, что вскоре вообще исчезнут документы о ее пребывании в лапах карательной психиатрии.
Лариса Арап не испугалась угроз: дала несколько интервью о себе и продолжает общественную деятельность.
Год 2008-й
Активиста из Твери, выступавшего против Кремля, юриста Романа Николайчика, кандидата в депутаты от оппозиционной Путину коалиции «Другая Россия» вызвали на допрос в местную прокуратуру. По словам Романа, сначала ему пытались приписать обвинение в покушении на убийство, а потом вызвали врача, который признал его «психически нездоровым», и милиция отправила Романа в психиатрическую больницу.
Романа Николайчика, у которого дома остались жена и трое детей, держат в изоляторе психиатрической больницы имени Литвинова в поселке Бушарево Тверской области. Друзья и семья связаться с ним не могут — власти не дают этого сделать.
Николайчик участвовал во многих митингах протеста, Маршах несогласных, которые проводились «Другой Россией» в прошлом году. Спецслужбы неоднократно оказывали на Николайчика давление, чтобы тот покинул движение. И вот кара за непослушание властям.
Страна психов
Это случилось в новогоднюю ночь. Прошло всего два часа 2008 года. Рабочий металлургического завода (металлургическое производство непрерывно) в городе Кольчугино Владимирской области Алексей Денисов шел домой через центральную площадь города мимо «Вечного огня» — мемориала в честь воинов, погибших в Великой Отечественной войне. До дома оставалось 200 метров, там ждали отец с матерью и накрытый стол. Праздник!
На постаменте, около «Вечного огня», грелись, курили и пили водку четверо молодых людей. Что случилось, с чего завязалась драка — неизвестно. Вроде бы Денисов сделал молодежи замечание, те «ответили» бутылкой по голове, добивали ногами. А потом, еще живого, сунули лицом прямо в газовое сопло. «Странный» факел, бьющий из «Вечного огня», заметил сторож из здания городского суда и вызвал милицию. Подозреваемых задержали. То, что осталось от Алексея, негодяи волокли на помойку. Задержаны Горячев Алексей, 1993 г. р., Данилов Михаил, Курагин Николай, Андреев Александр — все трое 1988 г. р. Уголовное дело возбудили по статье 105, часть вторая — групповое убийство с особой жестокостью.
Что же это за страна, в которой молодежь настолько нравственно и психически больна, что может позволить себе осквернить память погибших в войне — жрать и пить на постаменте мемориала, а затем устроить побоище и сжечь человека? Ясно одно: четверо подонков принадлежали не к «Другой России», а той, что выпестовала Ивана Грозного и Петра I, Ленина и Сталина, Андропова. Список можно продолжить.
Давид Авнуков,
Нью-Хэмпшир
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
Романа Николайчика сегодня 27 февраля признали вменяемым и выпустиди на свободу. Корреспондентам интернет-газеты Каспаров.ру он сообщил, что за ним ведется слежка (как бывшему военному ему не трудно это заметить), также его увалили с его работы. И судя по всему в его городке Твери ему выше грузчика уже никуда не устроится, хотя имеет высшее юридическое образование. Еще предстоит суд.