Из Латвии пришла скорбная весть, что в Юрмале скончался 66-летний Михаил Эдич (Эдидович), с которым я десять лет проработал в «Новом русском слове». В Соединенные Штаты он попал в 1990 году и, помимо «израильской полосы» в НРС, вел «Еврейские диалоги» на работавшей тогда радиостанции «Народная волна» и гнал волну своих talk-shows на радиостанции «Эра» в Нью-Джерси. Это был профессиональный журналист и прекрасный поэт, посвящения и эпиграммы которого непременно сопутствовали любому редакционному торжеству.
Эдичем он стал в Америке, а за свою советскую жизнь Миша Эдидович прошел, исколесил, оплыл и облетел всю страну от родной Риги до Магадана и Владивостока, где он, кстати, заочно закончил факультет журналистики Дальневосточного университета. Он шил перчатки и бил моржей, метил медведей и пас оленей, оправдывая киплингское «бремя белого человека», который должен все стерпеть. Вернувшись в Ригу после 25 лет скитаний, Эдидович примкнул к движению еврейских «неопросветителей», он был одним из инициаторов создания и членом первого правления Латвийского общества еврейской культуры.
Вместе с единомышленниками Михаил пикетировал рижскую мэрию, требуя вернуть общине здания еврейской школы и еврейского театра. В Риге выступил на первом в истории Советского Союза митинге, посвященном памяти жертв Холокоста. Эдидович потребовал, чтобы в сквере на углу улиц Гоголя и Дзирнаву (где в 1941 году латышские националисты сожгли евреев в Большой хоральной синагоге) городские власти снесли Доску почета и установили мемориальный комплекс. В том же 1989 году Михаил Эдидович с друзьями начал издавать 50-тысячным тиражом первый в СССР независимый журнал «Вестник еврейской культуры» (ВЕК). Тогда же он напечатал в республиканской газете «Советская молодежь» статью «Заглянем в телефонную книгу», где впервые для легальной советской печати сопоставил «упрямые факты» еврейского присутствия в Латвии в 1939 году (до оккупации страны Красной Армией) и в 1989. Вывод гласил, что от яркой и многогранной жизни латвийских евреев остались только синагога и кладбище. Статью перепечатали десятки изданий — от «Биробиджанер штерн» до еврейских газет в Стокгольме, Вене, Варшаве, Нью-Йорке, не говоря уже об Израиле.
В кабинете Миши Эдича в редакции «Нового русского слова» висел большой плакат о его выступлении в каком-то рижском театре или концертном зале. После ухода из газеты осенью 2004 года он вернулся в Латвию и, поселившись в Юрмале, написал, что «все тяжелей переезжать, все реже гложет зависть к птицам, все чаще хочется сбежать в глухой поселок из столицы». Уехал к сыну Марку, известному предпринимателю — мы знали об этом, глядя на Мишины очки «Картье». Уехал, но продолжал регулярно печататься в нашем «Еврейском Мире». Связь с ним не прерывалась, несмотря на физическое отсутствие, и разлучила нас с Михаилом только его безвременная смерть. Разлучила, но не предала забвению.
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
Из Вашей заметки узнал о кончине Михаила Давидовича.Знал Михаила Давидовича большей частью по Магадану.
Замечательная поэзия и искромётные породии, да и всё его творчество и жизнь служили примером многим кто его знал. В том числе и мне, тогда ещё студенту он был достойным примером.
Искренне скорблю и с болью в сердце от невосполнимой утраты выражаю соболезнования сыну Марку, всем родным и близким.