Падение пионерского рейха

Дети партийной элиты готовили в Союзе фашистский переворот. Дело разрушила ревность. Когда влюблённый сын наркома застрелил дочь посла, пионерский «рейх» раскрыли.

3 июня 1943 года в самом центре Москвы случилось чрезвычайное происшествие. У Большого Каменного моста раздались два выстрела. Постовой милиционер, дежуривший неподалеку, бросился выяснять, в чем дело. На набережной он обнаружил тела юноши и девушки — в лужах крови. Мгновенно место происшествия оцепили: приехала «скорая», появились люди в штатском с Лубянки и даже вояки в генеральских погонах.

Убитой оказалась 14-летняя Нина Уманская — ей выстрелили в затылок. Еврейка и дочь советского посла Константина Уманского, она вскоре должна была отбыть с ним в Мексику, куда тот получил новое назначение. Юношей был 15-летний Володя Шахурин, сын наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина. Его обнаружили с огнестрельной раной на виске, но удивительным образом мальчик был еще жив. Однако два дня спустя он умер в больнице, не приходя в сознание.

Следователи почти сразу пришли к выводу, что имеют дело с убийством и самоубийством, совершенными на почве ревности: Шахурин застрелил Уманскую, а потом выстрелил себе в висок. Но вскоре, словно из ящика Пандоры, посыпались странные и ужасающие подробности. В дневнике Володи Шахурина, ученика элитной 175-й московской школы, нашли планы по созданию фашистской организации «Четвертый рейх» — иногда ее называют также «Четвертая империя». Шахурин писал о любви к Гитлеру и размышлял, как в будущем захватит власть вместе с единомышленниками — их он называл фашистскими званиями «рейхсфюрер» и «группенфюрер».

Имена этих единомышленников тоже были в дневнике. Все члены «Четвертого рейха» учились в одной школе с Шахуриным и были детьми видных функционеров. Среди них — Вано и Серго Микояны, дети Анастаса Микояна, который в тот момент был наркомом внешней торговли СССР, Петр Бакулев, сын хирурга и академика Александра Бакулева, Феликс Кирпичников и Артем Хмельницкий, сыновья двух советских генералов. Вдобавок выяснилось, что Шахурин стрелял из пистолета системы «Вальтер». Было совершенно непонятно, откуда в самый разгар войны с Германией немецкое оружие появилось у московского подростка.

Дело засекретили, и сразу же по Москве поползли слухи. «Убиты дети двух больших партийных работников. На всех фронтах идут тяжелые бои, у каждого там родные, близкие, а тут эта история. Говорили, что двойное убийство — дело рук немецких диверсантов», — рассказывал в интервью Борис Бурков, который в 1943 году был главредом газеты «Комсомольская правда».

Расследование поручили опытному сотруднику прокуратуры Льву Шейнину. Он был известен как автор сборника рассказов «Записки следователя» и человек, который в 1934 году вел дело об убийстве Кирова. Именно Шейнин нашел при обыске в квартире Володи Шахурина его дневники и фашистскую атрибутику. После этого следователь допросил всех фигурантов из «фашистского» списка убийцы. Один за другим перед ним проходили 13–15-летние школьники — «золотая молодежь» того времени.

Вскоре выяснилось, что немецкий пистолет «Вальтер» принадлежит Анастасу Микояну. Его сын Вано признался, что украл оружие из отцовского кабинета и передал Шахурину. При этом Микоян-младший утверждал, что не думал, будто его одноклассник действительно собирается кого-то убивать. Другие школьники — если верить редким источникам об этом деле — подтвердили следователю Шейнину «любовную» версию убийства. Якобы Шахурин действительно был влюблен в Уманскую и выстрелил в нее, потому что не мог пережить новость о ее отъезде в Мексику. При этом на допросах все старались откреститься от участия в «Четвертом рейхе» Шахурина: называли это его «игрой», «манией», «странным увлечением». Что касается убитой Уманской, то она, будучи еврейкой, в тайной «фашистской» организации не состояла — но наверняка слышала о ней от влюбленного в нее Шахурина.

Доклад Шейнина об итогах расследования лег на стол самому Сталину. По легенде, «вождь народов» ознакомился с ним и произнес фразу, которая спасла жизни всех школьников, причастных к этому делу. «Волчата, — якобы сказал Сталин. — Две жизни уже загублено. Увеличивать не будем».

18 декабря 1943 года фигурантов дела о «Четвертом рейхе» приговорили к высылке в разные города Урала, Сибири и Средней Азии сроком на один год. Приговор подписал нарком государственной безопасности Всеволод Меркулов — его самого расстреляют через десять лет по делу Берии. Вернувшись из этой ссылки, дети партийных бонз в будущем сделают отличные карьеры. Вано Микоян станет известным авиаконструктором: при его участии соберут МиГ-29. Его брат Серго получит степень доктора исторических наук, будет специалистом по странам Латинской Америки. Еще один «рейховец» Федор Бакулев станет видным ученым в сфере радиолокации.

Намного трагичнее сложатся судьбы родителей погибших подростков. Известие о гибели дочери буквально раздавило посла Константина Уманского и его жену Раису Шейнину. В своих мемуарах «Люди, годы, жизнь» писатель Илья Эренбург вспоминал, что Уманский «не мог говорить» и только «сидел, опустив голову, прикрыв лицо руками». Через несколько дней после похорон дочери Уманский уехал в Мексику. Оттуда он писал Эренбургу, что они с женой от горя стали как инвалиды. В 1945 году посол вместе с супругой погибли в авиакатастрофе во время перелета из Мексики в Коста-Рику.

Наркома Алексея Шахурина репрессировали в 1946 году. Ему дали семь лет лагерей за участие в «авиационном деле». В приговоре было сказано, что Шахурин имел отношение к выпуску самолетов и моторов с конструктивными недоделками, «в результате чего в авиационных частях произошло большое количество аварий и катастроф, гибли лётчики». По мнению обвинения, все это подрывало способность советских ВВС эффективно воевать с немцами. Учитывая тяжесть обвинения, можно сказать, что Шахурину повезло. После смерти Сталина его реабилитировали, вернули награды и звания и даже позволили вновь вернуться к большим должностям. В 50-е Шахурин работал в различных министерствах — правда, уже на позициях заместителя.

Отсутствие открытой информации по делу об убийстве Нины Уманской и организации «Четвертый рейх» породило ряд конспирологических теорий. Одна из них утверждает, что на самом деле детей убили сотрудники НКВД. Якобы выстрел в Нину произвели «слишком профессионально» и в их манере — в затылок. Другая версия была в том, что Шахурин застрелил Уманскую, когда та пригрозила рассказать о «Четвертом рейхе» отцу. Якобы, убив ее, он понял, что совершил непоправимое — и застрелился сам. В 2009 году в России опубликовали роман «Каменный мост», посвященный убийству Уманской. Автор книги, писатель Алексей Терехов, около десяти лет вел собственное расследование этого дела. Терехов признавался, что потомки фигурантов этого дела настойчиво советовали ему «не копать».

«В этой истории сошлись три советских поколения, почти весь русский век: старики — руководители советского государства, “отцы” — поколение 40-летних Шахуриных и Уманских, в которых проявляется уже острейшее желание пользоваться своими привилегиями, строить особняки, коллекционировать иномарки, менять своевременно жен. Наконец, поколение “детей”, в которых ощущение вседозволенности, вплоть до права на убийство, очень болезненно сталкивалось с пониманием того, что в будущем они обречены на жизнь в тени отцов», — говорил Терехов в интервью изданию «Огонек».

По его словам, участники «Четвертого рейха» были образованы и по-своему одарены. Но при этом жизнь страны, ее нормы и советская мораль «этих мальчиков не касались». «То, что им готовилось, было в их понимании ничто, пыль, нищета и унижение. Судьба обычных студентов, инженеров! Сын наркома не мог стать наркомом, а сын маршала не мог быть маршалом. И они понимали, что для обеспечения будущего им нужна другая идеология. А настоящее нужно отменить. В каком-то смысле это была попытка все-таки получить наследство и встать на ступеньку выше, чем отцы», — заключал Терехов.